В погоне за женой, или Как укротить попаданку (СИ) - Лувако Джейн

— А почему бы и нет? — она пожала плечами. — Это имя не хуже других, — потом хохотнула. — Да и не зовут меня, сама прихожу.

Я сидела, хлопала глазами и не знала, что сказать и как реагировать. Злость, растерянность и желание поскандалить уже давно прошли…

— Мда… — она скептически меня оглядела. — Как там, в вашем Мире говорят: “Без пол литры не разберёшься”.

Глава 18

Костер потрескивал, искры взметнулись над ним, лёгкий запах дымка и тепло от огня, напомнили посиделки в деревне, именно там, с нашей компанией приезжающих на лето к бабушкам ребят, я впервые попробовала вино. М-да… Было весело, правда не по утру, ещё и от бабушки влетело тогда.

— Давай, неси…

— Ты что, меня посылаешь за пол-литрой? — удивление на лице Смерти было неподражаемым, а меня как-то разом отпустило, ну, а что нервничать, я в том Мире, где с Богами можно вот так поболтать.

— Ну ты же меня туда не пустишь? Я бы маму навестила, закуски взяла…

— Ну да, ну да… мама… закуска… Волосёнки бы той дряни повыдирала, что тебя под пули выпихнула… — оборвав фразу на полуслове, с прищуром посмотрела на меня. — Ну ты и!.. Нет, я знала, что в вашем Мире — наглость — второе счастье, но чтобы смерть за водкой посылать!..

Миг и её не стало, даже удивиться толком не успела, как она появилась рядом с корзинкой, которую поставила между нами и доставала из неё три запотевших бутылки водки и закуску.

— А не слишком много? Мы так до смерти не упьёмся? — осторожно поинтересовалась я, а Смерть хохотнула.

— Юмористка ты, однако, — чпокнула банку с огурчиками, вскрыла шпроты и подала мне черный хлеб, разлила по стопкам алкоголь. — Давай по первой, а потом ты мне расскажешь чем же ты недовольна и почему сбежала от мужа, если так рвалась за него замуж.

Выдохнув, я опрокинула рюмку и втянула запах черного ароматного хлеба, подцепляя шпротину пальцами, так вкуснее.

— Все мужики — козлы и сволочи! — бровь Богини приподнялась.

— Однако, давай ещё по одной, — и мне вручили полную рюмку.

Опрокинув и её, меня прорвало, я рассказала о своём бывшем и его обмане. Перешла к нынешнему, как радовалась, как пело сердце и как получила в первую брачную ночь вместо любви, эротическую сцену, где в герое-любовнике узнала своего мужа, кувыркавшегося с любовницей. И сейчас, думала, что встретила нормального парня, того, кто станет настоящим другом, а он устроил безобразную сцену ревности, которая мне совсем не сдалась!

По мере моего рассказа, я не заметила как мы уговорили первую бутылку. В теле образовалась лёгкость, в голове немного шумело, костёр радостно горел, даря уют и тепло. Смерть оказалась благодарной слушательницей, она не перебивала и слушала всё, что я ей рассказывала, а из меня просто лился поток обид и разочарований.

— Эх, жизнь моя, жестянка! Да ну её в болото!.. — махнула рукой вспоминая слова Водяного из мультика.

— А чего же ты хочешь? — выслушав все, удивилась Смерть, — Снежный-то тебя взял в жены по расчёту.

— Как? По расчёту? — я сидела перед ней и непонимающе хлопала глазами.

— Вот так, — припечатала она и подала ещё рюмку, не задумываясь, я выпила её и выдала.

— А я не хочу, не хочу по расчёту, а я по любви, по любви хочу. О! — подняла указательный палец. — Это ж песня! Щас спою!

И спела, потом ещё, затем мы пели дуэтом, у Смерти оказался прекрасный голос и она знала все песни. Закуски оказалось мало, как и алкоголя, в супермаркете мы взяли нарезку колбасы, сыра и хлеба для бутербродов, на кассе денег с нас, почему-то не взяли, да и некому было, кассир сбежала как только нас увидела.

Кому первому пришла в голову идея, что зло безнаказанным оставлять нельзя, я не помню. Но мы на цыпочках, тихонько хихикая, вошли в квартиру моего бывшего. Держась за косу, чтобы не упасть разглядывали парочку мило сопящую в унисон и видящую десятый сон.

— Это она тебя называла бревном? — Смерть ткнула костлявым пальцем в девушку.

— Да. Да. Бревном. А ещё земляным червяком! — Подняв надбровную кость смерть удивлённо посмотрела на меня. — Ой, кажется это из другой оперы, — и она кивнула, соглашаясь со мной, чуть не звезданувшись на пол.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Неее… Бревно не ты, а она, до неё это надо донести…

— Ей записку надо оставить, точно, щас найду ручку, — ручки не было, но зато нашёлся фломастер, а вот бумага — нет, разочарованно села на постель, сдвинув бывшего, взгляд переместился на сучку крашеную, что так подло толкнула в спину под пули, знала она “чем закончится” или нет?

Вопрос оставался открытым, как и “мучает ли её совесть”?

Вон какая белая, да гладкая, никаких морщинок переживательных нет, лоб как бумага… О!... Бумага! И я полезла, по дороге, кажется отдавила что-то важное бывшему, потому что он застонал и свернулся клубком, но не проснулся. Высунув язык от усердия, старательно выводила на лбу гадюки “Бревно”, получилось ровно, даже залюбовалась, чтобы повторить красоту, на лбу бывшего написала “Дятел” и похрюкивая от смеха, какая все-таки юмористка, свалилась с постели.

Пока пьяно хихикала, взгляд уткнулся в шкаф-купе во всю стену, никогда не была злопамятной, но сейчас душа требовала поквитаться. Смерть встала рядом, смотря на одежду.

— Порежем? — с надеждой посмотрела на Богиню, а потом представила их рожи...

— А давай!

Смерть была виртуозом, ткань расползалась на тонкие, красивые ленточки, которые я заплетала в косички, а потом плюнула, что я за них стараюсь? Проснутся — сами заплетут!

На глаза попался телефон, так тщательно оберегаемый и лелеемый бывшим. Взяв в руки, радостно показала Смерти.

— Давай на память себяху забацаем? — это же какой эксклюзив, с реальной смертью себяху не делал никто, я буду первой.

Оказалось, что Богиня ваще ни разу не делала селфи, да и фото тоже не щелкала. Я так вошла в раж, что устроила нам фотосессию: Смерть сидя, стоя, левитируя, с косой, с бубном и пилой… А потом зарегала аккаунт в сети и выложила все фото скопом. На удивление, лайки полетели моментально, а на ак “Смерть и Ко” стали подписываться. На кураже успеха мы сделали ещё общее селфи на фоне спящей парочки и записали пару видео для историй, где Смерть проводила по своей шее большим пальцем и скрежетала зубами, а я хихикала. Подпись под этим шедевром, появилась буквально сама: “Жди меня и я вернусь, только очень жди или мы идём к вам!”

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Посмотрев на бывшего, решила записать ещё одно, но уже чисто для него:

— В смерти Марии Ивановой прошу винить бревно, — и навела телефон на… ну, собственно, там все написано! — тихо подвывая и делая страшное лицо, вещала замогильным голосом, атмосферу портили только хихиканья Смерти.

— Не ржать, дай записать страшное видео, — посмотрела на пьяную подругу по пакостям.

— Завязывай, давай лучше выпьем ещё, а то водка греется, — фуууу… тёплая водка!.. Беее…

— А где? В смысле, где то, что мы взяли на закуску-то?

Поляна встретила нас весело потрескивающим костерком и на душе немного полегчало, бывшего и его лахудру точно вспоминать больше не буду, вдохнув свежий воздух, поняла, что вернулась домой, за это не грех и выпить...

На небе разгоралась заря, когда я не смогла встать с табуреточки, костёр почти погас, а мне так захотелось счастья и любви, что с заплетающегося языка слетело:

— Ах, если бы сбылась моя мечта, какая жизнь настала бы тогда, — и меня приняла в свои объятия темнота.

Где-то в Небесных чертогах...

— Сестра, ты опять развлекаешься без нас? — молодой мужчина стоял, скрестив руки.

— Поблас, твою дивизию, — мужчина поморщился, — а я-то думала как она сумела опять ускользнуть, но так даже интереснее…

Улыбка тронула красивые губы Бога Удачи, но ненадолго, он тут же скривился как от зубной боли, о которой даже не догадывался.

— Жизнь, ну ладно ты решила расслабиться, закроем глаза на то как и с кем, но зачем ты нахваталась этих плебейских оборотов и словечек?