Твое наказание - Наталья Евгеньевна Шагаева

шкирку, отшвыривая в другую стену.

— Ты ох*ел! — хрипит пьяная мазь, потирая затылок. — Я на вашу богадельню натравлю проверки! — угрожает. А я сейчас вижу только Веронику. Немного растрёпанная, испуганная, морщится, словно ее облили грязью. И меня взрывает. Я пацифист, предпочитаю решать все в диалоге. Но это не тот случай. Хочется раскроить ему харю и сломать подонку каждую кость за то, что посмел прикоснуться к девочке. В крови начинает концентрироваться адреналин. Потряхивает, кулаки сжимаются.

— Макс, уведи Нику. — Парень не слышит меня, дергается в сторону пьяной мрази. — Макс, я сказал, уведи Нику! Я сам! — рычу на него. Парень приходит в себя, обнимает девочку за плечи и уводит. Иду на мужика.

— Эээ, я же тебя засажу. Ты знаешь, кто я такой?

Да плевать мне, кто он такой, я хочу его крови. Чтобы в следующий раз не возникало даже мысли прикасаться к девочкам. Мышцы сводит. Нужно выплеснуть агрессию. Иначе не успокоюсь, это сожрёт меня.

Вдох-выдох, бью его со всей силы в нос сжатым кулаком, чтобы всю жизнь помнил, что он мразь. Ломаю нос... Скулит, оседая на пол в лёгком нокауте. Кровь забрызгивает стены. Падаль. Мне мало, внутри просыпается что-то звериное. Но дальше будет убийство. Беру себя в руки. Присаживаюсь на корточки рядом с мразью, которая сплёвывает кровь на мой пол. Живой.

— Ты мне нос сломал, пи*дец тебе, — хрипит он. Если мразь напишет заяву, у меня, определённо, будет проблемы. Сто процентов. Но он не напишет. Хватаю его за грудки, вывожу в зал. Ресторан уже закрыли.

— Виктор, ты с ума сошел?! — подлетает ко мне Рената. Предупреждающе качаю ей головой, давя взглядом. Она хорошо меня знает, чтобы понять без слов. Сжимает губы, отходит. Швыряю мужика на стул.

— Аптечку и лед ему принеси, — велю Ренате. Молча уходит. — Телефон дай, — требую. Мне нужно его обработать, прежде чем успеет позвонить. Мразь переводит взгляд на один из столиков, где лежит телефон. Иду туда, беру его, прячу в карман.

Ухожу на голоса в кухню. Ника там. Сидит на стуле, наш повар поит ее чаем, Лика и Макс рядом, окружили ее. Подхожу ближе. Заглядываю девочке в глаза. Нормально. Шока нет. Везет, что она не слишком ранимая.

— Макс, иди помоги мрази прийти в себя, он, кажется, протрезвел. Отмываю окровавленную руку.

— Виктор, может ментов? — предлагает Паша. Отрицательно кручу головой. На ментов у меня стойкая неприязнь. Да и я тоже нажестил.

— По обстоятельствам, Паш.

— Больно? — Вероника кивает на мою руку.

— Мне - нет.

Присаживаюсь к ней на корточки, зачем-то хватаю за подбородок, еще на адреналине рассматриваю на предмет синяков. Касаюсь публично. Сейчас плевать.

— Ты как?

— Нормально, — шепчет, не отпуская мой взгляд. — Со мной все хорошо.

— Тогда быстро рассказывай, что произошло, — отпускаю ее подбородок, накрываю коленки. Паша рядом, но сейчас я не контролирую себя.

— Он накидывался коньяком, по-хамски приставал, я максимально культурно отшивала.

— Почему ты продолжала его обслуживать? — злюсь не на нее, на ситуацию в целом.

— Ну, работа такая, — пожимает плечами. Ладно, я проведу воспитательную беседу по этому поводу потом. — Я пошла в туалет, а когда выходила, он меня поймал. Прижал к стене...

Неконтролируемо сжимаю ее колени.

— Дальше.

— Принял за шлюху, деньги предлагал.

— Все? — с подозрением прищуриваюсь.

— Испугалась. Позвала тебя.

— Точно нигде не трогал?

Мне хочется рассмотреть ее всю, вдохнуть запах и, если что-то найду... Закрываю глаза.

— Ладно. Сейчас идем в зал, берёшь бумагу, ручку и пишешь заявление.

— Что писать?

— Приукрась, фантазия богатая у тебя.

— Виктор, — на кухню входит Рената, кидает взгляд на мои руки на коленях Ники.

— Ручку и бумагу Нике выдай, — велю ей я и поднимаясь на ноги.

— Виктор, не надо! — подскакивает Ника. — Просто отпустите его, — умоляет она, хватая меня за руку.

— Не получится уже просто.

Я переборщил.

— Все будет хорошо, — улыбаюсь ей. — Пошли, — беру ее за руку, вывожу в зал.

Мужик пришел в себя. Почти трезвый, в носу вата, харя распухла. Завтра все заплывет, глаз не сможет открыть. Ника всхлипывает, сжимая мою руку. Сажаю девочку за стол, забираю у Ренаты листок и ручку, отдаю Нике.

— Пиши, с фантазией, — ухмыляюсь. Ее глаза загораются. Кивает мне, начиная писать. Умница.

Макс стоит рядом с мужиком, напряжённый. Тоже молодец. Сажусь напротив мужика, разминаю шею.

— Башка раскалывается, — сокрушается мразь.

— Макс, организуй таблеточку для нашего гостя, — произношу агрессивно. Опьянение с мужика почти выбил, и он уже не такой смелый. — Как зовут тебя? — интересуюсь я.

— Николай.

— Слушай меня, Коля. Сейчас девочка напишет заявление о попытке изнасилования, и мы вызовем ментов.

— Да какие менты? Мужик, ну ты что? Пережрал я просто, я же не насиловал. Давай обоюдно разойдёмся.

Трусливая тварь.

— Я тебя сейчас отпущу, а завтра ты устроишь мне проблемы?

— Да какие проблемы? Жена у меня, дети, я в миграционной работаю.

— Вот, Коля, рад, что ты начал соображать. С работы, наверное, попрут, жена с детьми тоже не обрадуются. Нужна тебе слава насильника? У меня камеры здесь пишут.

На самом деле на этих камерах и мое рукоприкладство, но при желании я могу подтереть все.

— Ну перепил. Простите. Давайте договоримся?

— Не предо мной извиняйся, а перед девочкой.

Мужик поворачивается.

— Прости, красивая. Коньяк у вас забористый. Я и не помню толком, что делал. Зла не держи.

Ника кивает, но продолжает писать.