Рейтинговые книги
Читем онлайн Мишень для Слепого - Андрей Воронин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 69

Вначале он услышал гудок, затем увидел слепящий свет прожекторов, и уже через пару минут электричка, открыв двери, стояла у перрона.

Никто в нее не входил. Из вагонов вышло несколько человек. У края перрона стояла легковая машина. По огоньку сигарет старик Михалев понял, что в машине сидят двое. Из знакомых никто не приехал, и Михалев, послонявшись еще пару минут по перрону после того, как электричка умчалась, позвал пса и отправился назад. По дороге он поостыл и теперь думал о дочери и внуке почти с умилением, но все равно они казались ему хуже Светы, которая обычно и прекращала ненужные споры.

Когда он спустился под гору и уже видел Мост через реку, его сердце сжалось в каком-то дурном предчувствии. Он подозвал Бальтазара. Тот подошел и стал тереться мокрым боком о длинную полу плаща.

Иннокентий Васильевич наклонился, потрепал пса по холке и тихо сказал:

– Иди рядом со мной. Понял? Рядом!

Но безалаберный пес был сам себе хозяин и обогнал старика. Михалев спустился по склону и ступил на мокрые широкие доски моста с невысокими перилами.

Мост был старый, держался на толстых дубовых сваях.

Почти каждый год его ремонтировали дачники и жители соседних деревень. На дачи можно было попасть двумя путями. Один длинный, километров пять, – объезд через деревню по настоящему каменному мосту. И другой – напрямик – от станции через лесок. Этой дорогой Михалев всегда и ходил.

Он осторожно шел по скользкому настилу, держась левой рукой за перила, а правой крепко сжимая суковатую палку.

«Приду, попью горячего чая. Как бы не простыть», – поправляя шарф на морщинистой длинной шее, подумал Иннокентий Васильевич.

С другой стороны на мост поднялся широкоплечий мужчина в короткой коричневой куртке и серой кепке.

На середине моста мужчина остановился, вытащил из кармана пачку сигарет, зажигалку и стал, повернувшись спиной к ветру, раскуривать сигарету. Бальтазар подбежал к мужчине, несколько раз гавкнул на него своим несильным старческим лаем и потрусил дальше.

Иннокентий Васильевич брел по мосту, постукивая палкой о доски. Когда он поравнялся с мужчиной, тот приветливо улыбнулся:

– На станцию этой дорогой пройду?

– Пройдете, – ответил Иннокентий Васильевич.

Мужчина посторонился, пропуская его.

Иннокентий Васильевич сделал шаг вперед и ,в этот момент почувствовал сильный удар по голове. Он охнул, качнулся, но удержался на ногах. Мужчина взмахнул рукой и еще дважды ударил Михалева по голове завязанной в тряпку короткой тяжелой монтировкой; Старик вновь качнулся и начал медленно оседать.

Мужчина дождался, когда Михалев опустится на колени, и перевалил его через перила моста. Через секунду послышался всплеск воды, и тело старика в длинном плаще исчезло в темной глубине, уносимое течением.

Под мостом глубина была метра два, а дальше река делала поворот. Туда, где был небольшой плес, она и понесла безжизненное тело Иннокентия Васильевича.

Сеттер уже добежал до конца моста. Почуяв беду, он развернулся и прыжками – как давным-давно в молодости – бросился на помощь хозяину. Мужчина сунул руку за пазуху, вытащил пистолет с коротким глушителем.

Раздалось три выстрела. Пес забился в агонии. Мужчина, продолжая курить сигарету, некоторое время смотрел на него, затем подошел и, боясь испачкать ботинок в крови, столкнул собачье тело ногой в реку.

– Вот так-то лучше будет: и пес, и хозяин – жили вместе, вместе и поплыли, – сказал он, оглядевшись по сторонам.

Вокруг не было ни души. Убийца щелчком отправил сигарету в реку. Проследил, как она летит, похожая на падающую звезду, и стремительно гаснет, коснувшись воды, и бегом направился к станции.

Доски моста еще вибрировали, а он уже поднимался на пригорок, большими прыжками преодолевая раскисшие под дождем участки дороги. На станции он быстро подошел к стоящим у края перрона «жигулям», опустился на заднее сиденье.

– Порядочек! Я сделал все очень чисто.

– Ладно, не хвались, – откликнулся мужчина, сидевший рядом с водителем, и принялся вертеть ручку настройки приемника. – Трогай, Илья.

«Жигули» подались назад, развернулись на площадке и помчались в сторону Москвы под разухабистое пение Маши Распутиной. Все трое были довольны: одно дело они сделали.

* * *

Назавтра, во второй половине дня, на даче Иннокентия Васильевича Михалева зазвонил телефон. Трубку снял Николай и услышал незнакомый мужской голос:

– Пригласите, пожалуйста, к телефону Иннокентия Васильевича, если можно.

– Вы знаете… Он как ушел вчера вечером, так что-то пока еще не вернулся.

– А кто это говорит?

– Его внук Николай.

– Хорошо, Николай, передай привет дедушке.

Спросить, кто звонит и от кого привет, Николай не успел. В трубке раздались короткие гудки.

Глава 7

Отставной генерал КГБ Лев Иванович Самсонов для своих лет выглядел просто-таки великолепно, хоть портреты с него пиши. Был он крепок, бодр и весел. Каждое утро, облачившись в спортивный костюм «адидас» с белыми лампасами и надписью на всю грудь, кроссовки, а если стояла прохладная погода, то надев лыжную шапочку и кожаные перчатки, он спускался на лифте с четвертого этажа во двор и начинал пробежку.

– Вон, опять генерал бежит, от инфаркта убегает, – шутили дворники и пенсионерки, живущие в доме на Кутузовском проспекте, видя раскрасневшегося, довольного мужчину с седыми бровями и седыми висками, размеренно и неспешно бегущего трусцой. – И так каждый день. Вот характер у человека! Железный, и не ржавеет он ни в дождь, нив слякоть.

Лев Иванович решил прожить не меньше ста лет. А до сотни ему оставалось ни много ни мало еще двадцать пять. И поэтому он не изменял здоровому образу жизни.

Каждое утро пробежка, душ, завтрак, состоящий из овсяной каши, стакана апельсинового сока и одного бутерброда с рыбой или ветчиной.

Он вовремя завтракал, вовремя обедал, а после обеда, как положено в таком возрасте, генерал спал, отключив телефон, чтобы никто не побеспокоил и не нарушил его режим. Ровно в десять вечера он забирался под одеяло и мгновенно, как ребенок, уставший и набегавшийся за день, засыпал, сопя и похрапывая. Правда, иногда во сне вскрикивал и даже плакал.

Генерал Самсонов никогда не был бедным. Два раза в год он позволял себе двухнедельный отдых. Летом ездил в Болгарию на Золотые Пески, а зимой в польские Татры, где любил походить на лыжах. Алкоголь он не употреблял, от сигарет отказался двадцать пять лет назад в день своего пятидесятилетия – в тот день, когда получил очередной орден из рук самого председателя КГБ Юрия Андропова.

С жалующимися па жизнь сверстниками, боевыми товарищами, Самсонов не встречался. Они вечно ныли и проклинали новую жизнь, не сумев к ней приспособиться.

А вот Лев Иванович сумел. Он прочувствовал ситуацию наперед и все смог устроить, еще находясь на службе.

У него имелся солидный счет в банке, хорошая пенсия, отличная квартира. Взрослые дети жили отдельно, хлопот не доставляли, а жена, немного моложе его, в дела мужа не лезла, панически боясь, что Лев Иванович, разозлившись, выгонит ее из дому, оставив без куска хлеба. А что муж на это способен, сомнений у нее не возникало, она его хорошо знала, ведь они прожили вместе пятьдесят лет.

Лев Иванович, будучи действующим генералом, часто ездил за границу, порой по пять-шесть раз на год, чаще всего к арабам, евреям – страны Ближнего Востока были тем сектором, за который отвечал генерал КГБ Самсонов.

Сегодня он, как и всегда, ровно в восемь ноль-ноль в спортивном костюме вышел за дверь своей квартиры.

Светило неяркое утреннее солнце, дети с пестрыми ранцами спешили в школу. Лев Иванович сначала ступал разминаясь – высоко поднимая колени, затем ускорил движение, постепенно переходя на небыстрый бег. Он старался вдыхать прохладный сырой воздух через нос, а выдыхать ртом: на пять шагов вдох, затем на три шага выдох. Время от времени генерал посматривал на циферблат часов, проверяя, по графику ли он движется.

Он бежал в сторону Бородинской панорамы, где должен был развернуться и бежать назад в прежнем темпе.

Жена, как он знал, уже готовит кашу, чай и сок, нарезает хлеб и ветчину к завтраку. Он прибежит, примет душ, померит кровяное давление изящным японским тонометром, проверит, нормально ли работает сердце, не дает ли сбоев, не скачет ли нижнее давление. А после этого, убедившись, что организм функционирует четко, как механизм швейцарских часов, переоденется и приступит к утренней трапезе. А после этого можно удалиться в кабинет и почитать газеты.

Генерал Самсонов всегда с утра читал вчерашние газеты. Он привык так читать после того, как его скоропалительно отправили на пенсию.

Добежав до панорамы Бородинского сражения, Лев Иванович развернулся, взглянул на часы.

«Все идет по графику. Обратный путь к дому займет ровно пятнадцать минут».

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 69
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Мишень для Слепого - Андрей Воронин бесплатно.

Оставить комментарий