Восхитительная ложь - Шона Мейред

и должно быть.

Очевидно, что он питает слабость к возвращающемуся наследнику Райан, и как бы мне ни было неприятно это признавать, Лиам не так глуп, как кажется. Он хорошо осознает ее важность, и мое присутствие угрожает ему, поэтому он полон решимости скрывать ее от меня.

— Тебе не кажется, что еще слишком рано начинать игру, чтобы раскрывать свои карты?

Подергивание его челюсти демонстрирует мою теорию, и это не самый лучший вид для него. Если быть честным, то есть. Очевидно, папа никогда не учил его скрывать свои истинные чувства от врага. Показать слабость — верный способ покончить с собой. Это синдикат Киллибегса.

— Отвали, Ри.

Чувствуя себя несколько самодовольным, я наклоняюсь ближе и провожу языком по зубам.

— Или что, ты сделаешь мне больно? — У меня вырывается грубый смех. Мы оба знаем, что он не может прикоснуться ко мне. Синдикат не только наказал бы его за неуважение к коллеге, но и за то, что он такой большой, но и не такой быстрый, как я. Он никогда бы не нанес удар.

Внезапно его пальцы сжимаются в кулак, костяшки пальцев белеют от сильного сжатия. Он расправляет плечи, его грудь расширяется, а мышцы лопаются от напряжения. Ему не терпится качнуться вперед и врезать мне, заставляя меня выдавить раздраженный смешок.

Крошечные ручки протягиваются, обвиваясь вокруг бицепса Лиама.

— Давай, Лиам. Давай выбираться отсюда. — Беспокойство Сирши будоражит каждый мой нерв, но вид ее рук на нем так же быстро смывает эти чувства прочь.

Бросив последний косой взгляд полумесяцем в мою сторону, Лиам затем тянется к руке Сирши.

— Ладно, вольная птица. Во всяком случае, здесь пахнет мусором с прошлой недели.

На следующем вдохе он кладет ладонь на основание ее позвоночника, а затем подталкивает ее к выходу.

Владея каждым последним словом, я кричу ей вслед:

— Очень скоро увидимся, любимая.

Действительно чертовски скоро.

Глава двенадцатая

СИРША

Ледяной коркой покрывается мой позвоночник, когда вызванная страхом дрожь пробегает под моей кожей. Мое дыхание застревает в горле, удерживаемое в плену моими сжатыми легкими. Вес раскрытой ладони Лиама тяжело ложится на мою поясницу, когда он подталкивает меня вперед, к офису Фиа и подальше от… него.

Лиам называл его Ри, и хотя мой ирландский не так хорош, как следовало бы, я знаю, что этот термин переводится как "Король". Что, неудивительно, соответствует его требовательному виду.

В тот момент, когда он вышел в октагон с уверенностью, которая кричала о высокомерии, весь воздух из спортзала рассеялся, как будто энергия, которую он излучает, контролирует все и каждого вокруг него.

Может быть, из-за того, что вызов портил его потемневший лоб, похожий на лоб бесстрашного хищника. Или, возможно, дело было в том, как он увлажнил свои сухие зубы, проведя языком. Что бы это ни было, он привлек всеобщее внимание, пока они, включая меня, затаив дыхание ждали его следующего шага.

Он стоял небрежно, мышцы плеч напряжены, спина выпрямлена, голова высоко поднята. Атмосфера важности кружилась вокруг него подобно урагану, когда он, эпицентр бури, находился в центре, спокойный, но не менее опасный. Мое сердце остановилось на середине удара, когда я предчувствовала, что должно было произойти.

Затем внезапно эти глаза сфокусировались на мне, и они перенесли меня в ночь, за которую я бы убила, чтобы забыть, — ночь, когда у меня отняли мою мать. Даже если бы он никогда не открывал рта, пронзая меня прощальными словами, которые он использовал в отношении меня той ночью в лесу, я бы знала, что это был он — человек под маской.

Тот самый мужчина, который меня преследовал в моем беспокойном сне последние несколько ночей. Эти безошибочно узнаваемые глаза цвета мха прожигали мою кожу, мгновенно раскрывая его истинную сущность.

Затем я отступила назад, пряча себя и свои уязвимые места за мощным телом Лиама. Я не могла вынести обжигающего взгляда Ри, когда он блуждал по каждому дюйму моего тела, улавливая каждую эмоцию на моем лице или то, как мое тело напряглось в его присутствии. Он все это видел, и я возненавидела это.

Что в нем такого, что проникает мне под кожу?

Каждое его движение, каждое сказанное им слово, каждый украдкой брошенный им взгляд были идеально выполнены, чтобы вызвать отклик у того, на кого он направлял свою смелость. К сожалению, этим кем-то была я.

Его присутствие выдвинуло на передний план множество вопросов в моем сознании. Знает ли он, что случилось с моей мамой? Как он узнал, где меня найти? Откуда он знает Лиама? На все вопросы я планирую найти ответы; правда, не сейчас. Не с Лиамом, охраняющим меня, как будто я какая-то заблудшая овечка, готовая к закланию.

Я вспоминаю нашу встречу, и рядом со мной Лиам поддерживает наш темп, уводя меня все дальше и дальше. С каждым шагом напряжение в моем животе усиливается. Наконец, желание обернуться берет верх, тревожная потребность найти его и получить от него ответы, которые я ищу.

Приходит осознание. Он знал.

Той ночью в гуще вечнозеленых деревьев он знал, что я приду сюда. Вот почему он отпустил меня, дав мне ложную надежду на свободу. Он, блядь, знал, что впоследствии я окажусь здесь, прямо посреди львиного логова.

Гнев просачивается в мою кровь, и я прищуриваю глаза. Невидимая нить, связывающая меня с этим парнем Ри, заставляет меня остановиться. Лиам натыкается на меня, когда мои ноги прикованы к полу, не двигаясь. Его самодовольная улыбка вспыхивает в моих глазах, и мои зубы стучат от ярости.

Он думает, что победил.

На следующем вдохе моя шея вытягивается, когда я украдкой бросаю еще один взгляд на невозмутимого парня, прислонившегося к октагону и следящего за каждым моим шагом.

Словно почувствовав мою оценку, те же самые глаза оглядывают меня с головы до ног. Медленная, безмятежная улыбка появляется на его губах, соответствуя изгибу его брови. Мысль приходит мне в голову, и я поджимаю губы, когда понимаю, что это не моя собственная, а безмолвный разговор, который я читаю на его насмешливом лице.

Следующий шаг за тобой, любимая. Используй его с умом.

Внезапно он наклоняет голову влево, его брови двигаются за волосами, падающими на лоб. Я делаю шаг к нему, но мои движения останавливаются, когда татуированная рука Лиама сжимает мое запястье.

— Да ладно. — Презрение в его голосе заставляет его казаться раздраженным. — Он не стоит твоего времени.

Секунду я колеблюсь. Мои глаза перебегают между двумя мужчинами, которые, похоже, участвуют в