Был у меня друг - Валерий Шкода

Услышав это, Максим возмущенно остановился:

«Не видишь логики? Сейчас я покажу тебе «логику». Волею судьбы я попал в Афганистан, хотя мог служить, ну, скажем, в Анапе или Феодосии. Так?»

«Так».

«В Афганистане я попал в одно из самых воюющих соединений. Так?»

«Так».

«В этом воюющем соединении попал в самое беспокойное подразделение, мать его. Караулы, дембеля, колонны, засады…»

«Опустим это. Дальше».

«Дальше? Ты не знаешь, что было дальше? В батальонной колонне было несколько десятков машин, но именно мой несчастный БТР наехал на фугас. И даже здесь мне не дали его проскочить. Под задним колесом рвануло! У меня под колесом. Слышишь? У меня! Почему? Не у Брига и Чайки, а у меня, и именно под задним. Чтобы я еще и помучился перед смертью. Побродил тут один по речному пляжу денек-другой, а потом издох под камешком от голода. Или к «духам» попал на растерзание. Те бы мне сначала яйца отрезали, затем глаза выкололи, шкуру с меня живьем бы спустили, насчет этого они больши-и-е фантазеры. Все это у меня еще впереди. Вот она, логика судьбы моей. Каждый день мне становилось все труднее и труднее жить, и вот я дошел до точки. И ты не видишь логики?» – мучился главным вопросом своей жизни Максим, качаясь на бесконечных волнах абсолютного покоя.

Уже сидя на корточках и глядя на бегущую реку, так возбужденно и даже порой возмущенно заканчивал Максим свой внутренний монолог. Река в этом месте была неглубока и шумна. Большие, облизанные водой валуны торчали из воды, как шляпы огромных грибов, навеки вросших в это холодное дно. Глядя, как река огибает камни и деловито продолжает свой путь, Максим немного успокоился. «Странно, – подумалось ему в этот момент, – вот умри я сейчас, молодой, здоровый, полный жизни и любви, а река эта как бежала, так и будет бежать, и никто вокруг даже не огорчится по этому поводу…». Какая-то заезженная мысль. Тем не менее она подействовала на него успокаивающе. Он умылся и немного расслабился.

«А мне казалось, что судьба тебя всегда хранила».

«Вот это да! Как же это она умудрилась меня так сохранить, что я оказался в пяти шагах от…»

«Да-да, именно хранила! Ведь ты даже представить себе не можешь, что такое СУДЬБА! У людей сложилось довольно странное представление о ней. Большинство представляют ее как неизбежность, заранее кем-то предначертанную и неизменную, и смиренно преклоняются перед ее ударами, принимая их как должное. Но запомни – судьба не рок, это лишь предварительный, вариативный сценарий твоего движения, с которым ты приходишь в этот мир.

Этот мир прост. Он есть постоянное движение и выбор своих дверей. Их бесчисленное множество, и за каждой выбранной дверью оказываются тысячи новых, и если ты ничего не хочешь от жизни, то тогда черновой набросок утвердят, и он ляжет в основу твоей биографии. Двери будут открываться автоматически, и ты, как глупый баран, не думая, будешь в них входить, твердо веря, что других просто нет. Но если ты осознаешь бесконечность своего выбора, то автором своего сценария становишься ты сам. В этом и заключается суть твоей жизни. Единственный раз, когда у тебя нет выбора и двери всего одни, – это твое рождение. Ты приходишь в этот мир через первые свои двери – тело твоей матери, – и сразу попадаешь в страну бесконечного выбора. И с первого твоего вздоха судьба начинает работать, подавая тебе знаки и показывая направления, а вот как ты их расшифруешь – зависит только от тебя».

«Да что же, я сам себя на этот фугас навел, что ли?»

«Нет, конечно, но, согласись, это не самое худшее, что могло с тобой произойти. Гораздо раньше ты мог открыть двери, которые даже не довели бы тебя до этого взрыва. Ты даже представить себе не можешь, сколько раз ты уже мог умереть, но не умер».

«Не может быть!»

«Может!»

«Например?»

«Вспомни свое детство. 1980 год. Лето. Твои друзья зовут тебя на площадку строящегося рядом дома играть в войну. Помнишь?»

«Помню…»

«По телевизору передают Олимпиаду. Финальный турнир боксеров. Ты ждал его два года, с тех пор, как впервые вступил на ринг. Но поиграть с ребятами очень хочется. Что ты выбираешь?»

«Я выбираю бокс».

«Что потом случилось с ребятами на стройке – помнишь?»

«Я не хочу об этом вспоминать».

«Ты прекрасно это помнишь. Впервые в жизни ты был в шаге от дверей, ведущих в смерть. Но выбрал рядом стоящую дверь. Кто тебе в этом помог?»

«Неужели… Но как, каким образом?»

«Чтобы понять это, вспомни 1978 год. Как ты попал в секцию бокса – помнишь?»

«Конечно. Прочитал детскую книгу «Перед выходом на ринг» и заболел боксом».

«Где ты взял эту книгу?»

«Мне Пашка Вьюхин ее подарил на день рождения».

«А сейчас я открою тебе маленький секрет. Пашка Вьюхин хотел подарить тебе совсем не книгу, а альбом для почтовых марок, о котором ты давно мечтал. Когда он приехал в «Филателию», магазин закрылся на обед. Он решил переждать. От нечего делать Пашка купил себе мороженое за двадцать пять копеек, и когда магазин открылся, он с ужасом обнаружил, что именно этих копеек ему и не хватает для покупки альбома. Пришлось ему перейти улицу и зайти в магазин «Книги». Это лишь звенья одной, но очень большой цепи».

«Так что же это получается, Пашка мне жизнь спас?!»

«Скажем, он был инструментом в руках судьбы, которая к тебе всегда была благосклонна. Мама тебе говорила про «рубашку», в которой ты родился? Это не просто слова. Не многим эта самая «рубашка» дается. Всегда об этом помни. Но также помни и о том, что с таких, как ты, людей и спросят больше».

«Кажется, я начинаю понимать: земляк-полковник, горнист, музыкальный взвод, вызов в клуб накануне боевых – тоже не просто так? Меня хотели спасти?»

«Не совсем так. Тебя хотели испытать, проверить твою готовность. А твоя способность к музыке – это запасной инструмент в руках судьбы. Помнишь, как ты попал в ансамбль и научился играть на гитаре? Точно такая же, вроде бы случайная, история. Ты мог сейчас сидеть в тихом клубе и спокойненько репетировать бодрые песни, но на этот раз ты открыл другие двери, ведущие в мир коротких, но опасных дорог. Но даже здесь тебе помогли. Ты сам знаешь, что было бы с тобой, если б мина взорвалась под передним колесом».

«Послушай меня, пожалуйста. Отказавшись от музыкального взвода, я открыл нужные двери?»

«На этот вопрос тебе никто, кроме тебя самого, не ответит. И вот что ты еще должен знать: в эту минуту тысячи людей умирают на операционном столе, оплакивают своих погибших детей, приставляют дуло к виску, гибнут под колесами грузовиков, задыхаются в дыму пожаров, а ты дышишь и имеешь благую возможность смотреть на солнце. Помни об этом…»

Открыв глаза, Максим изумился открывшейся перед ним картине мироздания. Все становилось на свои заранее определенные места. «Неужели, чтобы все это понять, мне надо было подойти к этой опасной черте?»

Точно! Не испив чашу страданий, не получишь сокровенного знания. Только преодолевая испытания, можно научиться читать этот Мир.

– Двери, – твердо сказал себе Максим и, уверенно встав с колен и выпрямив спину, пошел своей дорогой. Где она кончится, он не знал, но родившаяся в нем вера в безупречную справедливость мира высушила его слезы и вселила в него доселе неведомую жажду Жизни. И теперь он знал наверняка, это великое желание возродит его десантный дух, веру в себя и способность бороться за то, что раньше давалось ему просто так, – возможность Жить.

ДВЕРИ

А что в этой жизни дается без борьбы? Или смерть, или победа, третьего не дано.

Юлиан Семенов

Максим Веденеев, лежа на самом верху овальной, покрытой выцветшей сухой травой сопки, влажными глазами, не моргая, глядел на свой родной, искореженный страшным взрывом БТР. День медленно угасал, и потерявшее силу солнце, напоследок облизывая островерхие вершины окрестных гор, неохотно сдавало позиции, унося с собой свет и тепло. Становилось прохладно….

До макавинской дороги Максим добрался уже несколько часов назад. Лежа на господствующей над округой возвышенности, он прекрасно видел грунтовую дорогу, разрезанную поперек серебристой лентой быстрой афганской реки. Видел он и каменистый обрыв, с которого утром свалился в воду. «Утром?! Неужели весь этот кошмар случился со мной сегодня утром?» Ему казалось, что вдоль этой реки он шел вверх по течению всю свою предшествующую этому моменту жизнь. Странная штука время. Порой кажется, что оно бежит, как олимпийский спринтер на дистанции, а иногда оно медленно застывает, давая тебе шанс что-то сделать еще сегодня, потому что завтра может и не наступить…