Краски - Павел Ковезин

строгая мать, которая в последний раз предупредила сына, чтобы тот больше не вёл себя плохо. Хотя больше это походило на то, что мы оба теперь были словно новыми родителями Рут, не желающими ругаться при ребёнке. Проститутка и псих – отличные из нас вышли бы родители. Но, возможно, всё же лучшие, чем её настоящие.

Мы вернулись в гостиную и Рут молча подвинулась, освобождая нам место на диване.

– И что ты теперь будешь делать? – первой нарушила тишину Лейла.

Я лишь пожал плечами.

– Я просто хотел найти Сиджи и узнать, кто из нас тогда убил бродягу.

– И? Где Сиджи?

– Я не знаю. Он пропал. Он должен был быть здесь.

Лейла тяжело вздохнула и посмотрела на Рут.

– А ты как здесь оказалась? Ты же должна была быть в баре.

– Я там больше не появлюсь. Меня, кажется, уволили, – ответила Рут. – И прости, что не вернулась к тебе. Мне… в общем, мне стало стыдно, что я опять создала проблемы.

– Что? Тебя уволили? – для Лейлы явно было много информации за один вечер. – И не извиняйся. Ничего страшного.

– А это, кстати, не она, это Кубик виноват, – сказал я. – Заставил визжать там половину посетителей.

Лейла посмотрела на Кубика, бегающего по коробке.

– Плюс один в нашей команде бунтарей! – громко сказал я, подняв руки в знак ликования.

– Йохан, тебе правда весело? – серьёзно спросила Лейла и выхватила у меня банку пива.

– Можешь свалить это на защитную реакцию, – ответил я, – и ещё на алкоголь.

– Значит так, – сказала Лейла и отпила из моей банки. – Ты будешь сидеть здесь и не высовываться. Кроме нас и Сиджи про эту квартиру никто не знает, так что наведаются сюда разве что местные торчки, но не полиция. И смотри, если я узнаю, что ты ещё кого-то избил, откуда-то сбежал, был замешан ещё в каком-нибудь дерьме…

– Я понял, понял, – перебил я. – Хватит уже играть в строгую мамочку, Лей. Тебе это не идёт. Кстати, ты что, правда прибежала сюда с работы?

– Да. Когда увидела новости по телевизору, плюнула на всё и прибежала. Вот только клиент, кажется, остался недоволен.

Я улыбнулся, подвинулся и обнял её. Лейла положила голову мне на плечо и сказала:

– Я просто за тебя переживаю.

– Знаю. Всё хорошо, – утешил её я.

Лейла начала медленно превращаться в красное пятно, плавясь у меня на груди. Но, несмотря на приступ, это было приятное чувство. Впервые в жизни кто-то по-настоящему переживал за меня. В это мгновенье будто весь мир отошёл на второй план, а рядом со мной осталось то, что действительно важно.

6

ДОЛГАЯ НОЧЬ

Ночной клуб «Stella», Бриц, Берлин, Германия

8 июня, 22:30

Комната сгорала в ярко-красном свете флуоресцентных ламп. Одетая лишь в чёрное обтягивающее бельё, я сидела на кровати в ожидании следующего клиента. Голова была забита совершенно бесполезными мыслями, сейчас я хотела находиться не здесь, хотела плюнуть на всё и уйти с этой треклятой работы, быть с теми, кому я сейчас необходима гораздо больше озабоченных мужиков.

Через несколько минут в дверь вошёл мужчина лет сорока. С совершенно пустым, но озадаченным взглядом он осмотрел комнату и, увидев меня, покраснел. Потёртые джинсы, куртка, накинутая поверх футболки, зачёсанные на бок волосы и лицо ребёнка, которому родители только что объяснили, что его принёс не аист. Меньше минуты мне понадобилось, чтобы оценить его. Наверняка ему надоела скучная семейная жизнь, надоела жена, которую он уже не удовлетворяет, надоело однообразие. Но он слишком труслив и слишком не уверен в себе, чтобы завести любовницу. Да и кому нужен сорокалетний ребёнок, потерянный в собственной жизни?

– Что предпочитаешь? – нежным голосом спросила я. – Классику?

Тот неуверенно кивнул и почесал нос, не зная, куда себя деть. Подойдя к нему, я заигрывающе посмотрела в его глаза и скинула с плеч курточку.

– Расслабься, – прошептала ему я на ухо и поцеловала в шею.

После нескольких лет работы здесь, я поняла, что чувства стоит отключать. Превратилась в секс-машину, которая уже не получает удовольствие от секса. Поэтому научилась мастерски притворяться, научилась заигрывать и давать понять, что якобы сгораю от желания к своим клиентам. Такие наивные дурачки, как тот, что сейчас стоял передо мной, верили в это. Другие же понимали, что я лишь делаю свою работу и не испытываю к ним глубоких чувств.

«Ты – просто шлюха», – читалось в их расширенных от наркоты зрачках. Для них я была просто вещью, куклой с дыркой, с которой они обращались соответственно. Небрежно бросив деньги, они уходили, а я оставалась в этой красной комнате, больше похожей на извращённую преисподнюю, лёжа на кровати и изнывая от желания заплакать и закричать, что есть силы.

А ведь когда-то всё было иначе.

***

Браденбург, Германия

Семь лет назад

Большой загородный дом превратился в огромный танцпол с громкой музыкой и мигающим светом софитов. Куча людей бьётся в экстазе, не замечая ничего и никого вокруг. За окном – глубокая ночь, освещаемая лишь светом фонарей. Под окнами парни с разбега прыгают в бассейн и зовут своих девушек присоединиться к ним. С бокалом в руке я смотрю на эту картину и понимаю, что мне здесь не место. Шумным компаниям я предпочитаю спокойствие и тишину, но сегодня тот редкий случай, когда я выбралась из своей норы на эту вечеринку – мы окончили десятый класс. Впереди было ещё два года гимназии и поступление в ВУЗ.

– Лей, – чей-то голос вернул меня в реальность, – ты чего грустишь?

Повернувшись, я увидела Отто – моего одноклассника и хозяина этого дома. В его аляпистой цветной рубашке, в дырявых джинсах и длинной, слишком не подходящей для лета, шапке, из-под которой виднелись толстые дреды, Отто больше похож на хипстера. Он из тех безобидных и весёлых парней, к которым почти никто не относится серьёзно. «Он просто слегка двинутый», – думают про таких за глаза. Впрочем, в нашем классе этого и не скрывали.

– Будешь? – Отто помахал у меня перед лицом прозрачным пакетиком с несколькими таблетками внутри. – Убойная штука. Вставляет на раз.

Зрачки этого парня уже расширились. Он воодушевлённо смотрел на меня. Его рот расползался в дьявольской улыбке.

– Нет, спасибо, – ответила я, опустив взгляд.

– Точно? – он ещё раз продемонстрировал таблетки. – Говорю тебе, это тема.

– Отто, я не хочу, – сказала я и сделала пару глотков вина из своего бокала.

– Ну, как хочешь, – Отто обиженно растворился в толпе, ища новую жертву.

Десятки людей в этом доме были поглощены собственным безумием. Они сгорали от похоти. Из некоторых комнат уже можно было услышать стоны. Я ходила по дому, думая о том, заметит ли кто-нибудь, если просто уйти отсюда? К тому же, уже поздно, и, если я не появлюсь дома через час, мне конец.

Как только я поставила бокал на стол и собралась уйти по-английски, в толпе я заметила молодого человека. Он стоял на другом конце гостиной, облокотившись на перила и попивая виски из горла бутылки. Не знаю, чем он привлёк моё внимание. Казалось, что он был так же одинок среди этой толпы, как и я, и не понимал, что делает на этой вечеринке. Увидев, что я стою и как дура пялюсь на него, он выпрямился, поймал мой взгляд и улыбнулся искренней улыбкой. Подняв бутылку, как нормальные люди поднимают бокалы, он подмигнул и сделал несколько глотков. Я опустила взгляд, поправила платье и двинулась к выходу. Пока я пробиралась сквозь танцующих людей, кто-то чуть не наблевал мне на ботинки, а другие, что-то прокричав, накинулись на бедолагу. Животные. Я уже открывала дверь, как сзади услышала мужской голос.

– Уже уходишь?

Повернувшись, я снова увидела этого парня. Черт подери, кто он такой? Точно не из нашего класса. Ученик из параллели? Друг Отто? На лице у него была легкая щетина, очки были закинуты на голову и служили словно зажимом