Гибель вольтижера - Юлия Александровна Лавряшина

вел машину одной левой:

– Когда-нибудь я сочиню историю о тебе. Опишу все наши… приключения. Когда наберусь уверенности.

– Это будет детектив? – оживился Артур. – Люблю хорошие детективы.

– О господи! Тебе в жизни убийств не хватает?

– Ну знаешь… Когда я читаю об этом, то воспринимаю совсем по-другому. Мне важно как это написано, а не только о чем. От работы я эстетического удовольствия не получаю. Тут главное – результат.

Мне уже стало интересно:

– Для тебя это охота?

Артур задумался, и от кончиков его губ стекли тонкие морщинки. Раньше я их не замечала…

«Да он стареет! – меня охватила паника. – Неужели ему так и не удастся найти свое счастье? Маму же не вернуть… Ему нужно смириться с этим».

Но это было легче сказать, чем сделать, уж я-то знала…

– Не сказал бы, – отозвался Артур. – Охотники убивают добычу. А я как раз против убийств.

Помолчав, он добавил как-то застенчиво:

– Знаешь, я никогда не смог бы выстрелить в оленя… Да в кого угодно! В волка, в медведя… Нет, если б зверь на тебя напал, то конечно… А просто так – забавы ради? Нет. Не поднялась бы рука.

Мне вспомнилось, как он похоронил сбитую кем-то норку. Артуру было так жаль ее, что я боялась заметить слезы у него на глазах. Хотя… Разве он стал бы казаться мне слабее? Вот уж нет. Как по мне, так именно сплав доброты и силы делает мужчину настоящим.

– Я знаю, – мне захотелось обнять его и прижаться щекой к груди, но сейчас было не время. – Ты настоящий.

Чуть приподняв брови, Логов весело взглянул на меня, но не стал уточнять, что это значит. Разве я сумела бы объяснить?

* * *

Весь дизайн небоскреба Венгровских был выполнен в оттенках темного графита. Наверное, это считалось стильным, но Артур не удержался, хмыкнул:

– Они своей нефтью стены вымазали?

Саша только выпучила глаза и крепко сжала губы. Не хохотать же за спиной у вышколенного клерка, провожавшего их к Венгровской! Андрея Борисовича на месте не оказалось по крайней мере так им сказали, но Ярослава согласилась принять представителей Следственного комитета.

Ее нисколько не смутило то, что Сашка выглядит подростком, – сейчас все кажутся моложе, чем есть на самом деле. Или хотя бы пытаются…

«Ей и самой не дашь больше двадцати… А ей сколько там? Тридцать пять?» – Артур улыбнулся, приветствуя. Но сдержанно, все же она только что потеряла брата. Ничто ни в глазах Ярославы, ни в ее наряде не выдавало скорби, ее светлые волосы вились буйно и даже как-то вызывающе, а взгляд был ясным и цепким. Логову показалось, что с темноволосым Мишей (на фотографиях улыбчивым и обаятельным) сестру роднит только миндалевидный разрез глаз.

«А лисичка, похоже, хитренькая, – решил он. – Губы красивые… И самое приятное – свои. Сил уже нет на эти лепехи смотреть…»

Нежно-голубой брючный костюм тоже мало напоминал траур, но очень шел Ярославе, это невозможно было не признать. И все же сквозило нечто нарочитое в том, как она демонстрировала позитивные оттенки своего мира… Хотя Логову понравилось, что офис Венгровской радостно отличался от остальных помещений: все здесь оказалось светлым, а стулья у стола, больше похожие на удобные кресла, были цвета «кофе с молоком». Ему тут же захотелось кофе, и Артур охотно согласился, когда хозяйка предложила.

– Вам с молоком? – взглянула она на Сашу, будто у той не обсохли на губах крошечные капельки.

– Почему это? – удивилась Сашка. – Мне черный. Только с сахаром. А Артуру Александровичу без…

Уловив пожелания, секретарша выскользнула из кабинета, а Ярослава жестом пригласила их сесть. Проследила, как Сашка достала блокнотик, уточнила:

– Никаких диктофонов?

Артур вскинул руки: упаси бог!

– Нет-нет! Не волнуйтесь, Ярослава Борисовна, это не допрос. Мы пришли выразить соболезнования по поводу безвременной кончины вашего брата. Младшего брата… И чуть побольше узнать о Михаиле, так сказать, из первых уст.

Ее взгляд пытался ввинтиться в его мозг, но Логов и не таких блокировал. Он не сомневался, что его улыбка сейчас выглядит обворожительной, и если в Ярославе есть хоть капля не показной, а глубинной женственности, то ей захочется понравиться ему.

Сашка уставилась в блокнот, ее раздражало, когда Артур начинал «работать лицом», и ему это было известно. Но щекотливый момент они давно обсудили и решили, что в их деле все средства хороши. Главное – вычислить и поймать убийцу, и если для этого нужно по полной использовать то, чем наградил тебя Бог, почему – нет? Сашка и сама прикидывалась невинной школьницей, когда требовалось растрогать свидетеля и вывести на откровенность. Логов только поощрял это.

Голос Ярославы зазвучал ровно, даже как-то заученно:

– Смерть Миши – страшная потеря для всей семьи. Мы все потрясены случившимся. Пока я не готова дать развернутые комментарии…

– А мы и не газетчики, чтобы просить комментарии, – прервал ее Логов. – У нас иная работа.

Словно очнувшись, Венгровская посмотрела на него в упор.

«Пронзительный взгляд! – отметил Артур. – Она реально пытается прочесть мои мысли?»

– Я понимаю, – помолчав, вымолвила Ярослава. – Только не знаю, чем могу вам помочь? Наша семья не намерена подавать в суд на цирк, в котором работал мой брат. Это был его добровольный выбор. Риски Мише были хорошо известны.

– Риски? – Логов приподнял брови. – Вы говорите об этом как о бизнесе…

– Любое дело – бизнес. Это синонимы.

– Не до такой степени. Нефть и цирк? Не думаю.

– Поэтому в последнее время мы почти не общались с братом, – Ярослава опустила глаза. – С младшим братом… У нас было мало общего. Но это вы и так уже знаете.

Она вскинула ресницы, и Артур кивнул, подумав, что ее глаза стоят двух лазерных указок. Что, если Миша просто заметил ее в публике и это сбило его? «Нет, – опроверг Логов собственную мысль. – Артисты не видят зрителей. С арены, со сцены им видится лишь темная колышущаяся масса».

– Так я и думала. Сплетники не дремлют.

– Обычно их называют журналистами.

Ему удалось вызвать у нее улыбку. Логов знал такую породу людей, с милыми ужимками пытающихся подавить волю собеседника, расправив могучие черные крылья за спиной. Только у Артура не вызывали трепета нули на банковском счете, они были всего лишь нулями.

Но Ярослава тоже была неглупа и угадала в нем человека, не готового пасть на колени перед золотым тельцом. Тряхнув мелкими кудрями, она произнесла живее:

– Что вы хотите узнать, Артур Александрович?

– Если вам не составит труда, – любезно подхватил он, – расскажите о брате.

И добавил ей в тон:

– Младшем.

Улыбка еще кривила красивые