Рейтинговые книги
Читем онлайн Тайная жизнь пчел - Сью Кид

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 59

И все же, когда Августа сняла крышку, пчелы потекли наружу толстыми черными веревками, которые разделялись на прядки, — ливень крошечных крылышек, суетящихся вокруг наших лиц. Кругом уже не было ничего, кроме пчел, и я посылала им любовь, как учила меня Августа.

Она извлекла рамку — полотно в черных и серых тонах, с серебристыми вкраплениями.

— Вон она, Лили, видишь? — сказала Августа. — Это матка — та, что больше других.

Я сделала реверанс, какой положено делать перед королевой Англии. Августа засмеялась.

Я хотела, чтобы она меня полюбила и навсегда оставила здесь. Если она меня полюбит, то, может быть, она забудет, что монашке Беатрис нужно возвращаться домой.

* * *

Когда мы шли обратно к дому, темнота уже окончательно сгустилась и вокруг нас летали светлячки. В окно я видела Розалин и Маю, заканчивающих мыть посуду.

Мы с Августой уселись на складные садовые стулья возле каучукового мирта, разбрасывающего по земле свои цветки. Из дома лилась мелодия виолончели, она поднималась выше и выше и, отрываясь от Земли, направлялась к Венере.

Я понимала, как подобная музыка может изгонять духов из умирающих, провожая их в другую жизнь. Я жалела, что Июна не могла проводить в мир иной мою маму.

Я смотрела на каменную стену, окаймляющую задний двор.

— В той стенке засунуты какие-то листочки, — сказала я, как будто Августа сама этого не знала.

— Да, я знаю. Это стена Маи. Она сама ее строила.

— Сама? — я пыталась представить ее — как она мешает цемент и носит камни в своем переднике.

— Она принесла много камней с реки, которая течет там, в лесу. Она делала это лет десять, если не больше.

Вот откуда у нее такие мускулы — из-за камней.

— А что это за бумажки между камнями?

— О, это длинная история, — сказала Августа. — Думаю, ты заметила — Мая не совсем обычная.

— Ее, несомненно, легко огорчить, — сказала я.

— Это оттого, что Мая воспринимает все иначе, чем остальные. — Августа положила свою ладонь мне на руку. — Понимаешь, Лили, когда мы узнаём о каком-нибудь несчастье, которое случилось не с нами, оно может нас ненадолго расстроить, но это не разрушает полностью наш мир. Словно бы вокруг наших сердец есть зашита, которая не дает боли нас сокрушить. Но у Маи этого нет. Все входит в нее — все страдание мира, — и она чувствует так, словно это происходит с ней. Ей все равно, чья это боль.

Значит ли это, что если я расскажу Мае о кучках крупы Т. Рэя, о его бесконечных мелких жестокостях, о том, как я убила свою маму, — значит ли это, что Мая почувствует все то, что чувствую я? Мне хотелось узнать, что происходит, когда это чувствуют двое.

Из кухонного окна донесся голос Розалин, а затем послышался смех Маи. В тот момент Мая казалась такой нормальной и счастливой, что трудно было поверить, что она такая, какая есть: сейчас смеется, а через мгновение ее уже затопляет слезами всеобщее горе. Меньше всего мне бы хотелось быть такой, но мне не хотелось и быть как Т. Рэй — невосприимчивой ко всему, кроме собственной эгоистичной жизни. И я не знала, что хуже.

— Она такой родилась? — спросила я.

— Нет, в детстве она была счастливым ребенком.

— И что же случилось?

Августа сфокусировала взгляд на каменной стенке.

— У Маи был близнец. Наша сестра Апрелия. Они были как одна душа, живущая в двух телах. Я никогда ничего подобного не видела. Если у Апрелии болели зубы, десны Маи распухали и краснели, точно так же как и у Апрелии. Наш отец лишь однажды выпорол Апрелию ремнем, и я клянусь, что рубцы появились и на ногах у Маи. Эти двое никогда не разлучались.

— В тот день, когда мы приехали. Мая сообщила, что Апрелия умерла. Именно тогда у Маи это и началось, — сказала Августа, взглянув на меня, словно пытаясь понять, стоит ли продолжать. — Это не слишком веселая история.

— Моя история тоже не слишком веселая, — ответила я, и Августа улыбнулась.

— Тогда ладно. Когда Апрелии и Мае было одиннадцать лет, они взяли по пятицентовику и пошли в магазин купить мороженого. Они увидели там белых детей, которые ели эскимо и рассматривали комиксы. Хозяин магазина дал им мороженое, но сказал, что они могут есть его только на улице. Апрелия заупрямилась и сказала, что хочет посмотреть комиксы. Она стояла на своем, споря с этим мужчиной, как со своим отцом, и наконец тому пришлось схватить ее за руку и выволочь за дверь, а мороженое упало на пол. Она пришла домой, крича, что это несправедливо. Наш отец был единственным цветным дантистом в Ричмонде, так что на своем веку он повидал достаточно несправедливости. Он сказал Апрелии: «В этом мире нет справедливости. И чем скорее ты это поймешь, тем будет лучше для тебя».

Я подумала о том, что сама поняла это задолго до одиннадцати лет. Я выпятила нижнюю губу и подула на свое лицо. Затем я задрала голову и стала разглядывать Большую Медведицу. Музыка Июны звучала как серенада.

— Думаю, большинство детей со временем забыли бы о случившемся, но Апрелия не смогла, — продолжала Августа. — Она потеряла интерес к жизни. У нее открылись глаза на то, чего она раньше не замечала. У нее начались периоды, когда она не хотела идти в школу и вообще что-нибудь делать. К тринадцати годам у нее развились страшные депрессии, и, конечно, всегда, что бы она ни чувствовала, Мая чувствовала то же самое. А когда Апрелии было пятнадцать, она достала отцовский дробовик и застрелилась.

Этого я не ожидала. Я громко втянула воздух и почувствовала, как моя рука поднимается, чтобы зажать рот.

— Я знаю, — сказала Августа. — Ужасно слышать такое. — Она помолчала. — Когда умерла Апрелия, в Мае тоже что-то умерло. После этого она уже не была нормальной. Похоже, что весь мир стал для Маи сестрой-близнецом.

Лицо Августы было едва различимым в тени дерева. Я выпрямилась на своем стуле, чтобы лучше ее видеть.

— Наша мама говорила, что Мая была, как Мария, — с сердцем снаружи груди. Мама умела о ней заботиться, но, когда она умерла, этим стали заниматься мы с Июной. Много лет мы пытались чем-то помочь Мае. Мы показывали ее врачам, но те понятия не имели, что с ней делать, кроме как отправить в психушку. И тогда мы с Июной придумали эту стену плача.

— Какую стену?

— Стену плача, — повторила она. — Как в Иерусалиме. Евреи идут туда, чтобы излить свою скорбь. Так они справляются со своей болью. Они пишут свои молитвы на клочках бумаги и засовывают их в стену.

— И Мая делает то же самое? Августа кивнула.

— Все бумажки, которые ты там видела между камней, — все было написано Маей. Это груз, который она носит в себе. Похоже, что только это ей и помогает.

Я посмотрела в сторону стены, невидимой в темноте. Бирмингем, 15 сентября, четыре маленьких ангела мертвы.

— Бедная Мая, — сказала я.

— Да, — сказала Августа. — Бедная Мая.

Так мы и сидели, погрузившись в печальные мысли, пока комары, собравшись вокруг, не погнали нас по домам.

* * *

Розалин лежала в медовом домике на своей кровати, выключив свет. Вентилятор работал на полную мощность. Я разделась до трусов и майки, но все равно было слишком жарко, чтобы двигаться.

Мою грудь жгло от переполнявших ее чувств. Я подумала, не мерит ли шагами Т. Рэй свою комнату в эту самую секунду, чувствуя себя так плохо, как я надеялась. Может быть, он корит себя за то, каким он был скверным отцом, потому что ужасно со мной обращался, но я в этом сильно сомневалась. Изобретение способов, как меня уничтожить, казалось более вероятным.

Я вновь и вновь переворачивала подушку, надеясь получить хоть капельку прохлады. Я думала о Мае и ее стенке. Меня бросало в дрожь от мысли, что же может быть спрятано между этими камнями. Эта стенка напоминала мне кровавые куски мяса, которые готовила Розалин, разрезы, которые она в них проделывала, запихивая туда кусочки дикого жгучего чеснока.

Но хуже всего было лежать и хотеть к маме. Так было всегда: тоска по ней почти каждый раз настигала меня глубокой ночью, когда моя защита ослабевала. Я ерзала на постели, желая залезть к ней в кровать и вдохнуть запах ее кожи. Я спрашивала себя: «Надевала ли она в постель нейлоновые сорочки? Закалывала ли она волосы?» Я буквально видела, как она там лежит. Я представляла, как ложусь с ней рядом и кладу голову ей на грудь. Я бы положила голову прямо на ее бьющееся сердце и стала бы его слушать. Мама, сказала бы я. И она бы посмотрела на меня и сказала: Дочка, я здесь.

Я услышала, как Розалин заворочалась на своей кровати.

— Ты не спишь? — спросила я.

— Кто может заснуть в такой парилке? — сказала она.

Я хотела сказать: Ты можешь, поскольку видела, как она заснула тогда возле универсального магазина и ресторана Фрогмора Стю, а там не было прохладней. У нее на лбу был свежий лейкопластырь. Недавно Августа прокипятила свой пинцет и ножницы для ногтей и сняла швы с раны Розалин.

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 59
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Тайная жизнь пчел - Сью Кид бесплатно.
Похожие на Тайная жизнь пчел - Сью Кид книги

Оставить комментарий