Спасатель - Джеймс Паттерсон

— Дейви, старина, ты куда, черт возьми, запропастился?

Я плюхнулся на диван и принялся листать страницы, пока не дошел до одной, помеченной желтым стикером. Картина представляла собой портрет пожилого мужчины в белом колпаке, с меланхолическим лицом и пронзительными голубыми глазами. На заднем фоне характерные для Ван Гога яркие завитки.

Взгляд прыгнул к тексту.

«Портрет доктора Гаше. 1890».

Меня как будто окатила освежающая волна возбуждения. Картина написана более ста лет назад. Именем доктора мог воспользоваться любой. Но у меня вдруг появилась надежда. Гаше существует! Может быть, Элли Шертлефф что-то знает.

— Дейв! — крикнул я уже громче и посмотрел на ведущие вверх ступеньки.

И только тогда заметил свет под неплотно закрытой дверью в ванную.

— Дейв, ты там? — Я подошел и постучал.

Тишина.

Дверь со скрипом приоткрылась.

Следующие секунд шестьдесят я просто стоял, прислонившись к косяку, словно получил в живот удар паровым молотом.

О Дейв… Дейв…

Мой брат сидел на стульчаке в уже знакомом мне свитшоте. Голова слегка наклонена, как будто прислушивается. И повсюду кровь. Она вытекала из живота, ползла по джинсам и заливала пол. Дейв не шевелился. Только смотрел на меня умиротворенно, как бы спрашивая: «Где тебя, черт побери, носило?»

— Нет, Дейв, нет!

Я бросился к нему, стал щупать пульс, хотя уже знал, что никакого пульса нет, трясти его за плечи. На левой стороне свитшота виднелась большая колотая рана. Я задрал нижний край, и внутренности поплыли мне в руки.

Я отшатнулся и едва не упал. Ударился плечом о стену. Поскользнулся на залитом кровью линолеуме. Меня вдруг прошиб пот. Я больше не мог оставаться здесь и смотреть на неподвижного, неживого брата. Надо убираться. Кое-как поднявшись, вышел из ванной. На улицу. Вдохнуть свежего воздуха.

Чья-то рука обхватила меня сзади за шею. Мощная и крепкая, как чугунный обруч. Голос прошептал в ухо:

— У вас есть кое-что, мистер Келли, что принадлежит нам.

Глава 43

Я не мог дышать. Противник был очень силен. Его предплечье сворачивало мне шею. Острое лезвие уперлось в ребра.

— Картины, мистер Келли, — прошептал он. — Меня интересуют картины, и если только вы не начнете говорить в следующие пять секунд, они станут последними в вашей жизни.

В подтверждение своих слов парень снова ткнул ножом в ребра.

— Последний шанс, мистер Келли. Нашли своего брата? Грязная работа, но он сам виноват. Не знал, видите ли, что вы придете. Но вы так легко не отделаетесь. — Лезвие переместилось под подбородок. — Вы нагрели человека, на которого я работаю, а это непозволительно.

— У меня нет никаких картин! Какой мне смысл врать… сейчас?

Зазубренное лезвие погладило шею.

— Уж не принимаете ли вы меня за полного кретина, мистер Келли? У вас есть то, что принадлежит нам. Картины на шестьдесят миллионов долларов. Я хочу, чтобы вы рассказали мне о них. Начинайте.

Что он хотел услышать? Что я мог рассказать? Я ничего не знал о пропавших полотнах.

— Гаше! — прохрипел я, выворачивая шею. — Они у Гаше. Найдите его!

— Извините, мистер Келли, но, боюсь, я не знаю никакого Гаше. Я дал вам пять секунд, а теперь осталась уже одна. — Тиски сжались. — Скажи «привет» братцу, придурок!

— Нет! — завопил я в отчаянии, уже чувствуя, как лезвие входит в горло, и в этот момент пол ушел из-под ног. Может быть, он давал мне последний шанс. Я понимал, что живым отсюда уже не выйду, даже если расскажу все, что знаю и чего не знаю.

Собрав всю оставшуюся силу, я врезал локтем ему в бок. Он охнул и на мгновение ослабил хватку. Ноги коснулись земли, и в ту секунду я нырнул вперед, взваливая его на спину. Он махнул ножом и рассек мне руку. Я вклеил его в стену.

Не знаю, как это получилось, но мой противник вдруг оказался на полу.

Лет сорока, с густыми темными волосами, в нейлоновой куртке, сложен, как кирпич. Бодибилдер. О том, чтобы справиться с таким, не стоило и мечтать. Падая, он сумел удержать нож и уже встал на четвереньки. У меня оставалось не больше секунды, чтобы решить, как сохранить свою жизнь.

Я схватил первое, что попалось под руку. Алюминиевую бейсбольную биту. Размахнулся… и чертова железяка угодила в фонарики над бильярдным столом.

Мой противник отступил под градом стеклянных осколков. Он смеялся надо мной.

— У меня нет картин! — крикнул я.

— Очень жаль, мистер Келли. — Громила перекинул нож из одной руки в другую. — Но мне в общем-то наплевать.

Выпад. Лезвие зацепило предплечье. Меня пронзила острая боль.

— Это только начало, — усмехнулся он.

Я ударил наотмашь и даже попал. Он скривился и засопел. Нож выпал из онемевших пальцев и отлетел в сторону.

В следующий момент верзила врезался головой мне в грудь, впечатывая в стену. Перед глазами поплыли яркие круги. Я попытался защититься битой, но расстояние не позволяло использовать ее эффективно. К тому же на его стороне было подавляющее преимущество в силе.

Он прижал биту к моей груди, усиливая давление на легкие. Бита медленно поползла вверх. Воздуха не хватало.

Я чувствовал, как напряжены вены на лице и шее. Теряя сознание, выбросил вверх согнутое колено и угодил в пах. Вперед! Мы покатились по комнате и врезались в стеллаж за бильярдным столом. С полок посыпались кии, шары, диски…

Он застонал. Может, стукнулся головой? На глаза попался нож. Я прыгнул за ним, схватил и успел вернуться раньше, чем он пришел в себя.

— Кто тебя послал? — Я схватил его за волосы, заставив откинуть голову, и ткнул ножом под подбородок. Ублюдок убил моего брата, и мне не требовалось подстегивать себя, чтобы перерезать ему горло. — Кто тебя послал? Кто?

Глаза у громилы закатились.

— Какого черта?

Я дернул его за воротник куртки, как если бы затаскивал в лодку, и парень вдруг свалился мне на руки. Из спины торчал хоккейный конек. Я оттолкнул его, и громила замертво рухнул на пол.

Сил не осталось. Даже чтобы пошевелиться. Какое-то время я просто сидел, тяжело дыша и глядя на неподвижное тело. Потом до меня дошло. Ты только что убил человека.

Думать об этом я не мог. Вернулся к брату и опустился перед ним на колени. Слезы жгли глаза. Я погладил его по щеке.

— Ох, Дейв, что же я наделал?

Я поднялся. Вернулся в комнату. Взял с дивана книгу. Вырвал страницу с «Портретом доктора Гаше». И вывалился из подвала.

Уже темнело. Рана на руке кровоточила, и пришлось замотать ее свитшотом. А потом я сделал то, что в последнее время получалось у меня лучше всего.

Я побежал.

Глава 44

Звонок на сотовый вытащил его из постели. Впрочем, Деннис Стрэттон все равно не спал. Он ждал и смотрел новости по Си-эн-би-си. Вскочив с кровати, миллионер успел взять телефон на втором гудке. Лиз спала, свернувшись калачиком. На панели появилась надпись — «Частный вызов».

Стрэттон облегченно вздохнул. Проблема наконец-то разрешилась.

— Она у нас? — негромко спросил он. Поскорее бы все закончилось. Неопределенность заставляла нервничать, а нервничать Стрэттон не любил. Зато любил, когда все было под контролем.

— Почти, — не совсем уверенно сказал звонивший, и Стрэттон мгновенно почувствовал, что между ними что-то изменилось. — Боюсь, нам понадобится еще немного времени.

— Еще немного времени… — У него пересохли губы. Он накинул на плечи халат и шагнул к балкону, но прежде чем выйти, оглянулся на Лиз. Ему показалась, что жена зашевелилась на их покрытой черным лаком кровати. — У нас нет больше времени. Вы сказали, что вопрос решен. Уверяли меня, что на нас работают профессионалы.

— Так оно и есть. Просто…

— Просто что? — вскипел Стрэттон. Он стоял на балконе, в халате, глядя на темнеющий невдалеке океан, чувствуя, как ночной бриз шевелит волосы на его лысеющей голове. Он привык добиваться результата. И не принимал извинений. За это и платил.

— Случился сбой.

Часть IV

Бей в кость

Глава 45

У себя в офисе Элли просматривала отчет из Бостона об убийстве в Броктоне двумя днями ранее Дэвида Келли и неизвестного мужчины. Чувствовала она себя премерзко — убийства могли быть следствием ее просчета.

Кровавая работа профессионала. Проникающее ножевое ранение, удар нанесен под пятое левое ребро, лезвие вошло прямо в сердце. Преступник, кто бы он ни был, сделал все, чтобы жертва страдала. Вторым убитым — причиной смерти стала рана от удара хоккейным коньком в спину — оказался отъявленный уголовник по имени Эрл Энсон, успевший в свое время отметиться и в Бостоне, и во Флориде.

Но еще больше ее тревожил тот факт, что на месте преступления остались отпечатки пальцев Неда Келли.