Кровавый плен 2 (СИ) - Фудживара Алиса

Это что вообще? Что за чертовщина?!

Кара не была религиозна, но все же безмолвно вопрошала небеса, вселенную и что там еще есть. Чей извращенный ум придумал для нее столь несправедливую судьбу? Почему одна единственная душа живет сотни лет, маясь от бренности бытия? Как так получилось, что она влюбилась в мужчину своей жертвы? Почему ее род настигло беспощадное вымирание? Зачем они вообще появились на свете, да еще и с таким ужасным даром? Ни одна живая душа не могла ответить ей на риторические вопросы, один за другим прокручивающиеся в разгневанном сознании.

– Дорогая, я понимаю, что все очень внезапно и как тяжело тебе это принять. Но с судьбой не поспоришь.

Вилейн говорила сладко и проникновенно. Казалось, она гордится миссией, что собственноручно возложила на дочь, и непохоже было, что сочувствует или действительно понимает, как трудно девушке со всем этим примириться. Ее ободряющие речи виделись Каре лишь вынужденной необходимостью. Напускная чуткость раздражала не меньше варварской сделки, о которой до сегодняшнего дня она не имела ни малейшего понятия.

Кара помотала головой, сокрушаясь своим размышлениям и не видя абсолютно никакого выхода из схлопнувшегося капкана. Все прежние желания и планы в один миг стали бессмыслицей. Кто станет думать о сорвавшейся учебе, вместо того чтобы занимать ум проблемами своего… вида. Она начала с того, что не захотела быть приложением к мужу подобно мебели, а пришла все к тому же. К «предназначению», где она – лишь функция, где от нее требуется лишь услужить древнему господину.

Девушка холодно рассмеялась, но тут же резко замолчала и подняла на друга закипающий взгляд. Да, она все еще считала Ноэля таковым. Несмотря на то, что мать откровенно продала ее, это никак не отменит уже сформированную эмоциональную связь между ними. Присутствие любви к Изару в сердце Каранель сделало бы ситуацию много проще, но…

Бессмертный спокойно следил за бушующими в девушке чувствами. Неясно, что за мысли посещали его в этот момент. Непроницаемое лицо не выдавало никаких эмоций – сдержанная маска скрывала отношение к происходящему.

Вилейн поправила выбившийся из ослабленной прически дочери локон, не прекращая гладить ее по руке.

Если бы пространство могло отозваться на источаемое одаренной возмущение, то наверняка заискрило бы. Но чем дольше она взирала на Ноэля в полном безмолвии и наедине со своими мыслями, тем настойчивее под тонкую ткань платья пробирался жуткий мороз, растекаясь по коже сетью тонких иголок. Буквально только что юношу за столом можно было бы счесть беспечным студеном, безобидным хулиганом и балаболом, но вот мгновение – и перед ней некто, кого она не знает. Хотя ровным счетом ничего в его облике не изменилось. Лишь взгляд. Взгляд, в котором можно усмотреть тьму веков, стоило только приглядеться.

Кара разорвала зрительный контакт, пока не заплутала в опасных темных глазах окончательно и, ни слова не говоря, поднялась со стула. Нехватка воздуха гнала ее на улицу. Казалось, стены вокруг не способны вместить столько впечатлений. Не оборачиваясь, она направилась к двери, ведущий из обеденного зала прямиком в сад. Стук каблуков эхом отдавал по просторному помещению, сотрясая образовавшееся безмолвие.

Под гнетущей аурой правителя, Вилейн не посмела прокомментировать вольное поведение дочери. Женщина сидела тихо и смирно, потупив взгляд и молясь всем богам, только бы он не вспылил.

Осенняя прохлада сковала тело, только дверь отворилась, но не заставила передумать или замедлить шаг. Кара уверенно двинулась вперед. Пронизывающий ветер, налетающий порывами, нагнал плотные тучи, утопив природу в глубоких сумерках. Искусственного освещения снаружи оказалось достаточно, чтобы разглядеть дорогу в сад. Верхняя одежда бы сейчас не помешала. Но возвращаться в дом Кара и не думала. Нужно было немедленно очистить голову. Просто вынуть из нее все, что кипело и варилось как в котле над костром.

Шелестящие ивы, пожелтевшие и приунывшие, отбрасывали узорчатые тени на тропинку из темно-серого камня. Туфли твердо стучали по плитам, унося девушку вглубь потухшего сквера. Холод и темнота нисколько не заботили ее. Как и воспоминания об этой части поместья. Которых не было. Сочная зелень вечнозеленого газона, фигурные кустики по бокам узкой дорожки и покачивающиеся шапки цветов сейчас выглядели тусклыми и неуютными. И только скудные островки света расставленных меж деревьями фонарей, с трудом добирающиеся до земли сквозь ворох скрипучих ветвей, намекали, что при свете дня здесь, несмотря на подкравшуюся осень, все еще расцветает великолепие красок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Огней города Кара не заметила. Со всех сторон прилегающую территорию обнимала непроглядная тьма. Где они находятся? Судя по тому, что Нила уехала за псами, вряд ли сильно далеко от Нью-Шела. Хотя, создавалось ощущение, что даже если бы Ноэль отправил ее за пакетом чипсов через полстраны – она бы не возражала. После рассказа матери стало ясно, почему «сестра» вечно соглашалась с любыми его затеями.

Заприметив большие садовые качели на поляне справа, Кара направилась к ним, стараясь не увязнуть каблуками в мягком грунте. Сидеть в холоде без движения было не лучшей идеей, но гулять по мрачному саду хотелось еще меньше. Сняв ограничители, фиксирующие сиденье, девушка опустилась на мягкие подушки и подняла навес повыше, чтобы не оставаться в еще большей тьме и так тусклой улицы. Скинула узкие туфли и подогнула ноги, накрывая широким подолом – стало немного теплее.

Размеренное покачивание приятно отвлекало. Если бы не ветер и жуткий шум ветвей. Из-за трепыхающейся листвы она не услышала приближения размеренных шагов и вздрогнула, когда Ноэль будто возник перед ней из ниоткуда. С совершенно невозмутимым видом он кинул ей на колени аккуратно свернутый в рулет изумрудный плед, накинул точно такой же себе на плечи и, уворачиваясь от ветра, принялся зажигать сигарету. Кара без лишних слов закуталась в пушистое покрывало, принявшись кидать на юношу сердитые взгляды.

Когда сигарета задымилась, девушка недвусмысленно протянула руку. Изар удивленно приподнял бровь.

– Белоснежка, у тебя нет еще одной жизни в запасе, как у меня. Так что не стоит.

– Еще одной? Разве ты не собирался закончить на этой?

– Собирался, – мальчишеская ухмылка и волнующиеся на ветру белоснежные пряди на мгновение заставили позабыть, кто он, – но не факт, что получится.

– Не факт? – вкрадчиво уточнила Кара.

– Не факт.

Минутная заминка непонимания происходящего всколыхнула тщательно спрятанное раздражение.

– Дай сюда эту чертову отраву, – рука девушки не дрогнула.

Коннел поджал губы и с хитрецой в глазах повиновался. Не успела Кара затянуться, как зашлась в отрывистом кашле.

Юноша усмехнулся и выхватил сигарету из ее ледяных пальцев.

– Гадость какая, – хрипло прокомментировала Кара, все еще пыталась прокашляться и избавиться от неприятного ощущения в легких.

– А я о чем, – он с наслаждением вдохнул едкий дым и блаженно прикрыл глаза, выпуская красивые ровные колечки. – Отборная дрянь.

Девушка спрятала руки под плед, вновь сердито замолкая.

Грозный меховой шар, распространяющий вокруг волны недовольства и возмущения, почти что потуплял негативные эмоции бессмертного, вынужденного контактировать с ненавистными подданными. Заметив его лукавый взгляд, девушка смущенно отвернулась, плотнее заворачиваясь в теплое убежище.

– Говори уже. Можешь поносить меня на чем свет стоит. Только не молчи, – юноша стряхнул пепел, тут же развеявшийся по ветру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

От просьбы, прозвучавший как приказ, Кара вздрогнула, но виду не подала. Что ж. Раз сам желает поговорить – отлично. Самое время все выяснить.

– Я… ужасно зла. Не знаю, как реагировать. Все слишком запутанно.

– Наоборот, все предельно просто. Я выручил тебя не за спасибо. И теперь ты должна отдать долг. Вот и все.

Стискивая в руках мягкую скань пледа, Кара впилась горящим взглядом в полощущиеся на ветру травинки.