Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853 - Роджер Чарльз Андерсон

желательным союзником. А Британия сомневалась в целесообразности действий в одиночку. Между тем сокрушительное поражение новой турецкой армии в Конье в декабре позволило Ибрагиму начать наступление на Кютахью. От этого города меньше 100 миль до Мраморного моря. В этой отчаянной ситуации Россия стала единственным спасением для султана. 20 февраля 1833 года русская эскадра из 9 кораблей вошла в Босфор и бросила якоря вблизи Константинополя3.

Британия и Франция уже пытались договориться с султаном и его мятежным вице-королем. В конце концов после долгих споров Сирия, Дамаск, Алеппо и Адана, прилегающая провинция Малой Азии, были добавлены к владениям Мухаммеда Али. Такую цену пришлось заплатить за мир. Это соглашение было достигнуто в начале апреля и подтверждено месяцем позже.

К этому времени в Босфор вошли еще две русские эскадры, каждая доставила по 5 тысяч солдат. Таким образом, султан очень скоро обнаружил, что приобрел чрезвычайно опасного союзника. Русский представитель приказывал, и султану приходилось подчиняться. Ему пришлось отказать французскому флоту в разрешении пройти через Дарданеллы и в то же время позволить это сделать русским судам из средиземноморского флота4. Наконец, 8 июля он заключил союзнический договор с Россией и дал обещание закрыть пролив для всех иностранных военных кораблей au besoin (при необходимости), или, иными словами, когда это будет отвечать интересам русских.

В течение следующих нескольких лет Британия и в чуть меньшей степени Франция более или менее открыто пытались обуздать планы русских, а Турция и Египет готовились к возобновлению военных действий. Султан едва не послал свой флот для поддержки восстания против Мухаммеда Али на Крите и позволил своим командирам в Малой Азии поддерживать волнения в Сирии. Мухаммед Али со своей стороны всячески подстрекал мятежных албанцев, выступавших против своего сюзерена. Обе стороны прилагали усилия к увеличению своего флота, и, несмотря на катастрофическую эпидемию холеры в 1832–1833 годах, в Александрии было построено несколько мощных кораблей. К 1839 году в египетском флоте насчитывалось не меньше 12 линкоров, причем почти все они были новыми трехпалубниками. В турецком флоте кораблей было почти столько же, но они были старше и меньше.

Последствием критского мятежа стало ренегатство египетского адмирала Осман-паши. Прибыв на Крит в сентябре 1833 года со значительными силами, и военно-морскими, и сухопутными, он обеспечил капитуляцию лидеров, предложив амнистию, после чего нарушил свое обещание и повесил их. Затем он выторговал большую дань и летом 1834 года отправился с ней в Константинополь на бриге «Чааба Иехаат», предоставив своему заместителю, англичанину Приссику, вести флот обратно в Александрию. Он почти ничего не получил за свое предательство, поскольку умер – возможно, был убит – вскоре после прибытия в Турцию5.

В следующем году, с восстанием в Сирии, турецким флотом у сирийского побережья и египетским флотом – в бухте Суда на Крите, война оказалась очень близко, но ее удалось пока предотвратить, поскольку началось еще одно восстание – в Албании. Кроме того, все потенциальные участники конфликта отдавали себе отчет в том, что агрессору придется иметь дело с союзом великих держав против него. Так продолжалось еще четыре года – обе стороны готовились к войне. В конце концов в апреле 1839 года султан отбросил все ограничения и приказал своей армии переправиться через Евфрат в Сирию.

Став агрессором, он не мог претендовать на поддержку, но вскоре ход событий сделал такую поддержку необходимой в интересах европейских держав, поскольку ни одна из них не была готова справиться с последствиями полного коллапса турецкой империи.

Даже во второй половине июня еще казалось возможным, что европейская дипломатия спасет ситуацию. Ведь хотя Мухаммед Али 10 июня, в ответ на донесение Ибрагима о недавних стычках, приказал ему перейти в наступление, 16 июня после консультации с французским посланником он отменил приказ и согласился на последнюю попытку переговоров. Правда, одновременно, узнав, что турецкий флот 9-го ушел из Константинополя в Дарданеллы, он послал свой флот к сирийскому побережью, чтобы «положить конец беспокойству» там.

Пока ни британский, ни французский командир на Средиземном море не получили инструкций, как действовать. Французский флот под командованием контр-адмирала Лаланда находился в Эгейском море, а британский, которым командовал сэр Роберт Стопфорд, – в Палермо. Британский адмирал слышал от британского посла в Константинополе, что война близко, и даже отправил «Дидо» 18 для защиты британских интересов в Александретте, а «Вангард» (капитан сэр Томас Феллоуз), чтобы «наблюдать за перемещениями двух флотов». «Вангард» прибыл в бухту Бесика, что у входа в Дарданеллы, 19 июня. Там же был Лаланд на «Йене» 84, но другие его корабли – «Эркюль» 100, «Юпитер» 80 и «Тридент» 74 – в Вурлу, что в заливе Смирны (Измирском заливе). Турецкий флот был еще в Дарданеллах, но его прибытие ожидалось на днях.

Два события изменили ситуацию: сокрушительное поражение турецкой армии под Незибом 24 июня и смерть султана 30-го. Приказ Мухаммеда Али от 16-го опоздал. Ибрагим действовал согласно приказу от 10-го, атаковал и добился полного успеха. Для него был открыт путь к Константинополю, и теперь положение Турции стало стократ хуже, чем раньше, из-за волнений, начавшихся после смерти султана и восшествия на престол его преемника, 16-летнего юноши.

25 и 26 июня британские и французские власти приказали своим адмиралам сконцентрировать силы в Леванте, чтобы по возможности предотвратить столкновение между турецким и египетским флотами и потребовать от военного командования обеих сторон согласиться на перемирие. Для этого при необходимости адмиралам разрешалось перерезать коммуникации той из сторон, которая откажется выполнить это требование. Британский флот ушел с Мальты 2 июля, очевидно, раньше, чем были получены эти приказы, и перешел на Кипр, где оставался, пока Стопфорд устанавливал связь с британским послом в Константинополе. В его распоряжении было 6 линкоров и один, «Вангард», в Эгейском море. Еще три линкора шли из Англии. Лаланд, располагавший 4 линкорами на месте, тоже должен был получить подкрепление из Тулона. В начале августа в бухте Бесика собрались следующие корабли:

«Принцесса Шарлотта» 104 (флагман)

«Родни» 92

«Азия» 84

«Пауэрфул» 84

«Ганг» 84

«Вангард» 80

«Беллерофон» 80

«Имплакабл» 74

«Пемброк» 72

«Минден» 72

«Монтебелло» 120

«Эркюль» 100

«Йена» 84 (флагман)

«Юпитер» 80

«Тридент» 74

«Тритон» 74

«Женерё» 74