Царская Русь - Дмитрий Иванович Иловайский

разные отрасли княжеских доходов, а также в качестве торговцев, и между прочим торговцев рабами. Можно полагать, что в Киевской Руси домонгольской эпохи евреи были колонистами с юга из Тавриды и других областей прежнего Козарского царства, в котором, как известно, двор и высшее сословие исповедовали иудейскую религию. Эти древнейшие еврейские колонисты отчасти принадлежали к отделу караитов или караимов, т. е. к тем евреям, которые в чистоте держатся пятикнижия Моисеева и отвергают Талмуд или позднейший, накопившийся в течение веков, мутный сборник всякого рода религиозных и житейских толкований и обрядовых наставлений. (Раскол, подобный распадению мусульман на шиитов и суннитов.) Но эта еврейская колонизация, направлявшаяся с юго-востока, была незначительной в сравнении с тем приливом жидов-раввинитов (талмудистов), которые стали приходить с запада из Германии, Богемии и Венгрии, откуда большое число их изгонялось или само выселялось вследствие жестоких гонений, поднятых особенно в эпоху Крестовых походов. Колонисты эти стали находить убежище в Польских областях, где потом сумели приобрести или собственно купить себе покровительство некоторых удельных князей. Так, Болеслав Благочестивый, герцог Калишский, в 1264 году дал им льготную грамоту на разные права и вольности (по содержанию своему весьма сходную с такой же грамотой Оттокара, короля Чешского, данную пражским евреям в 1254 г.). Подобные же грамоты получили они от герцогов Силезских. Когда Польша объединилась, сии привилегии стали распространяться на все польские области. В этом отношении особенно выдается покровительство, оказанное евреям со стороны последнего короля из дома Пястов, т. е. Казимира Великого. 11екоторые польские историки XV и XVI веках говорят, будто главной причиной его покровительства евреям была привязанность к одной красивой жидовке по имени Эсфирь. Возможно, что эта привязанность только подкрепила благосклонность Казимира к евреям, но подтверждение льготных грамот с его стороны началось ранее знакомства с Эсфирью.

Евреи, переселявшиеся из Германии в Польшу, отсюда двигались далее и переходили в Западную Русь, где в свою очередь приобретали покровительство некоторых местных князей. Особенно радушно принимали их в своих областях Даниил Романович Галицкий и его преемники, опустошенные татарами города они старались наполнить не одними русскими жителями, но также немцами, армянами и жидами. Когда же не только Галицкая Русь вошла в состав Польского королевства при Казимире Великом, но вскоре и все Литовское великое княжество вступило в унию с Польшей, тогда переход еврейства в Западную Русь облегчился еще более. В Литовской Руси древнейшими законодательными памятниками, определяющими положение здесь жидовства, являются льготные грамоты Витовта, данные Трокским, Брестским и Гродненским евреям, в 1388 и 1389 годах, и по содержанию своему близко подходящие к помянутым выше льготным грамотам чешским и польским. Грамоты Витовта, в свою очередь, подтверждались и слегка видоизменялись его преемниками; таким образом, они легли в основу юридического положения евреев в Западной Руси XV и XVI веков.

Положение сие, на основании названных грамот, представляется в следующем виде:

Первая и самая важная привилегия литовских евреев заключается в том, что они считаются непосредственными подданными великого князя Литовского; следовательно, они люди вольные, и вельможи, (несмотря на некоторые попытки) не могли распространить на них крепостное право. По важнейшим, т. е. по уголовным, делам они, наравне со шляхтой и всеми свободными людьми, подлежат суду или самого великого князя, или местного великокняжеского старосты. Этот староста или его заместитель (подстароста) в грамотах даже прямо называется «жидовским судьей». По делам религиозным и по взаимным гражданским спорам евреям предоставлено право судиться самим между собой, и местом этого собственного суда служит у них по преимуществу синагога. Таким образом, они получают возможность жить отдельными, самостоятельными общинами. Местная еврейская община, имевшая свой молитвенный дом или синагогу, свое особое кладбище и свою школу, называется в грамотах «збор» (т. е. собор) или «збор жидовский» (впоследствии «кагал»). Евреям предоставляется свобода их вероисповедания; за ними признается имущественная и личная неприкосновенность, так что человек, причинивший еврею смерть или какое насилие, наказывался по общему земскому праву как за убийство или насилие шляхтичу. Таможенным приставам строго запрещается брать мыто с еврейских мертвых тел, провозимых на их кладбища. Запрещается также повторять известные в средние века обвинения евреев в том, что они иногда употребляют христианскую кровь при своих обрядах. Всякое подобное обвинение должно быть подтверждено шестью свидетелями, из которых трое христиан и трое евреев, и если невинность еврея будет выяснена, то обвинитель должен сам подвергнуться тому наказанию, которому подлежал бы обвиненный.

Грамоты предоставляют евреям свободное занятие торговлей и ремеслами, наравне с мещанами-христианами; но они же показывают, что главный их промысел составляло излюбленное ростовщичество, ибо довольно много распространяются об условиях, при которых еврей должен был принимать вещи в залог под ссуду, об очистительной присяге на случай, если заложенная вещь окажется воровской, о просроченных закладах и т. п. Обозначается и другой излюбленный еврейский промысел: откупа, преимущественно таможенных пошлин, а впоследствии и продажа крепких напитков. Уже сам Витовт имел у себя откупщиком таможенных пошлин жида Шаню, которому великий князь пожаловал два села во Владимирском повете. Следовательно, евреи могли владеть и населенной землей.

Преемники Витовта на литовском престоле, нуждавшиеся в деньгах, например Свидригайло и король Казимир IV, также охотно отдавали на откуп евреям таможенные и другие великокняжеские доходы; причем нередко забирали у них вперед значительные суммы золотыми червонцами и входили к ним в долги. Услужливые евреи-заимодавцы таких должников не торопили погашением долга или вместо золота принимали в уплату разные сельскохозяйственные произведения, которыми изобиловали великокняжеские житницы, кладовые и скотные дворы, каковы: соль, мед, рожь, кони, рогатый скот и пр. Евреи в убытке не оставались; закупая власть, они богатели и множились насчет коренного населения. Это население, особенно мещанство, конечно, не могло оставаться равнодушно к тому, как евреи отбивали у него разные промыслы и торговлю; шляхта также с неудовольствием смотрела на постоянный захват евреями в свои руки всей откупной системы, в которой прежде и она принимала участие. А все возраставшие великокняжеские долги жидам-кредиторам тяготили и самую верховную власть. Когда же к этим накопившимся причинам неудовольствия присоединилась и религиозная ревность, то последовало бедственное для евреев событие. Сын и преемник Казимира IV в Литве, великий князь Александр, отличавшийся именно усердием к католической церкви, вскоре после своего брака с московской княжной Еленой Ивановной, в 1495 году велел изгнать евреев из великого княжества Литовского, а их дома и земли конфисковать. Действительно, из Бреста, Гродна, Трок, Луцка, Владимира и Киева еврейские общины были изгнаны и удалились в соседнюю Польшу; их недвижимые имущества начали раздавать другим жителям. Но бедствие это продолжалось недолго. В 1501 году великий князь Александр сделался польским