Гонка - Клайв Касслер

Арчи пошатнулся, пуля ударила его в грудь. Ноги под ним подогнулись. Фрост сунул револьвер в карман и переложил нож в правую руку; пробегая мимо Арчи, он горящим взглядом буравил Джозефину.

Падая, Арчи нанес ему могучий удар слева.

Белл знал, что Арчи же теряет сознание и вкладывает в удар то, что у него осталось: храбрость и умение. Удар, пришедшийся Фросту в челюсть, был нанесен с такой силой, что кость треснула. Глаза Фроста распахнулись от шока. Кисть судорожно разжалась. Нож выпал.

Белл был почти рядом. Но стрелять не мог. На пути стояла Джозефина.

Фрост повернулся и побежал.

Белл бросился за ним. Но, пробегая мимо упавшего друга, увидел у того на груди ярко-красную кровь. Без колебаний он бросился рядом с ним на землю.

— Врача! — закричал он. — Приведите врача!

Белл распахнул пальто Арчи, разорвал сорочку и достал из-за голенища острый, как бритва, нож, чтобы разрезать нательную рубашку. Из раны с бульканьем выходил воздух. Белл огляделся. Со всех сторон на него смотрели. Но один взгляд оставался хладнокровным. Этот человек готов был помочь.

— Джозефина!

Он протянул ей нож.

— Живей! Вырежь полоску из обшивки крыла. Вот такую. Он пальцами показал размер.

— Врача! — кричал Белл зрителям. — Шевелитесь, ну! Найдите врача!

Через секунду Джозефина вернулась с полоской желтой ткани.

Белл прижал ее к ране и крепко держал. Грудь Арчи поднималась и опадала, Белл позволил воздуху выйти из раны. И не позволил втянуть его снова.

— Джозефина!

— Я здесь.

— Нужна ткань для перевязки.

Она без колебаний сбросила плотную летную куртку, сняла блузку и разрезала ее на длинные полосы.

— Помоги просунуть под него.

Белл повернул Арчи на бок, и Джозефина просунула материю под него. Белл связал концы.

— Укрой его пологом, чтобы ему было тепло. Врача! Наконец прибежал врач. Он со стуком поставил свою сумку, склонился к Арчи и проверил пульс.

— Хорошая работа, — сказал он, осмотрев повязку. — Вы врач?

— Я видел, как это делают, — напряженно ответил Белл. Он мог бы добавить: на собственной груди, когда ему было двадцать один и Ван Дорн, обильно смачивая усы слезами, хладнокровно старался спасти жизнь ученику.

— Из чего в него стреляли? — спросил врач.

— Пули .455, с полыми головками.

Врач посмотрел на Белла.

— Он ваш друг?

— Он мой лучший друг.

Врач покачал головой.

— Мне жаль, сынок. Эти пули не зря называют «останавливающими человека».

— Нам нужна скорая помощь.

— Она уже в пути. Английский летчик в ней не нуждается.

Через несколько минут Арчи уложили в карету скорой помощи, и в больницу с ним поехали два врача. К этому времени ван дорны перегруппировались и образовали мощный кордон вокруг Джозефины.

Воспользовавшись наступившим смятением, Гарри Фрост ускользнул.

Белл быстро организовал поиски и предупредил все больницы в округе.

— В нем по меньшей мере три пули, — сказал Белл, — а то и четыре. И Арчи сломал ему челюсть.

— Мы взяли двоих из их группы, Исаак. Бруклинские бандиты. Одного я узнал. Он работает на Реда Свитса, опиумного короля. Что с ними делать?

— Посмотрите, что можно будет из них вытянуть, прежде чем отдадите фараонам.

Белл не сомневался, что Арчи, прибыв на гонку, первым делом подружился с местной полицией. Стандартная практика — познакомиться с полицейскими и выяснить, кому можно заплатить, чтобы в трудную минуту они отнеслись по-дружески.

— Они поют одинаково. Фрост заплатил каждому по сто баксов. Деньги дал заранее, чтобы можно было отдать подружкам, на случай если ребята попадутся.

— Ладно. Едва ли они знают что-нибудь полезное о Фросте. Но посмотрите, что можно выяснить. Потом сдайте их. Скажите фараонам, что Ван Дорн предъявит обвинения. Дайте полиции причину держать их.

Белл коротко поговорил с Джозефиной, желая убедиться, что она в безопасности, и заверить, что, пока Фрост не будет пойман, к ней приставят дополнительную охрану.

— Вы в порядке?

— Я лечу.

— Прямо сейчас?

— Полеты проясняют голову.

— Разве не нужно заменить ткань, которую вы срезали с аэроплана?

— Я не срезала с важных частей.

Белл отправился туда, где рухнул на землю биплан Эддисона-Сидни-Мартина. Очень странно, что в ту минуту, когда бандиты Фроста напали, несчастный случай с англичанином отвлек всех в Белмонт-парке, в том числе детективов. Это не может быть совпадением. Должно быть, Фрост как-то подстроил это.

Подходя, Белл увидел, что «Фарман» врезался в землю носом. Его фюзеляж торчал в воздух, как памятник, надгробный памятник бедному Эддисону-Сидни-Мартину, который, если подозрения Белла были оправданны, стал жертвой не трагической случайности, а убийства. Рядом с разбитым бипланом стояла жена баронета. Высокий мужчина в летном шлеме обнял ее за плечи, словно утешая. Он курил сигарету. Наклонившись, он что-то зашептал ей на ухо. Она засмеялась.

Белл обошел их, чтобы увидеть лица. Мужчиной оказался сам Эддисон-Сидни-Мартин. Лицо его было смертельно бледным, из-под повязки над глазом текла кровь, и он тяжело опирался на Эбби. Но каким-то чудом англичанин стоял на собственных ногах.

Белл снова посмотрел на разбитый аэроплан и спросил:

— Кто вел вашу машину?

Сэр Эддисон-Сидни-Мартин рассмеялся.

 — Боюсь, все это я совершил лично.

— Это просто чудо.

— Рама поглощает удар — все это дерево и бамбук действуют, как подушка, если вы понимаете, о чем я. Если не сломаешь шею, а мотор не сорвется с креплений и не раздавит тебя, есть неплохой шанс пережить крушение. Но, конечно, я очень рад, что мне повезло.

— Жаль, что вы выбыли из гонки.

— Я не выбыл из гонки. Но мне немедленно нужна новая машина.

Белл посмотрел на его жену. Она выписывает чеки. Неужели снова отправит мужа в небо? Эбби сказала:

— Умные парни в Нью-Хейвене экспериментируют с новым «безголовым» «Кертисом»; говорят, он очень хорош.

— У них лицензия от Бреге, которые делают отличные машины, — добавил ее муж.

— Но что случилось? — спросил Белл. — Почему он упал?

— Я слышал громкий звук. Потом мимо моей головы пролетел трос. Похоже, лопнуло уравновешивающее крепление. Крыло, оставшись без поддержки, сломалось.

— Как это крепление могло сломаться?

— Это какая-то загадка. Я хочу сказать, во французских машинах не бывает бракованных деталей. — Он пожал плечами. — Мои парни ищут причину. Но все это входит в условия игры. Без несчастных случаев не обходится.

— Иногда, — сказал Белл, все более убеждаясь, что несчастный случай с англичанином вовсе не случай. Он подошел ближе к обломкам, где Лайонел Раггз, главный механик «Фармана», снимал части, которые еще могли пригодиться. — Нашли лопнувший трос? — спросил он.

— Очень немногое, — ответил Раггз. — Машина ударилась так сильно, что остались одни обломки.

— Я о тросе, из-за которого произошло крушение. Баронет говорит, что слышал, как лопнул трос.

— Я выложил все тросы. — Он показал на тросы, лежавшие на земле. — Пока среди них нет лопнувшего. Это трос Рёблинга. Тот самый, что в кабелях, которые поддерживают Бруклинский мост. Их буквально невозможно разорвать.

Белл пошел посмотреть. Подошел помощник, мальчик не старше четырнадцати лет, и принес еще трос. Он удивленно рассматривал его конец, когда Белл спросил:

— Что у тебя здесь, сынок?

— Ничего.

Белл достал из кармана блестящий серебряный доллар.

— Но ты смотришь так, словно тебя что-то удивляет… вот, держи.

Мальчик взял монету.

— Спасибо, сэр.

— Почему не показываешь боссу?

Мальчик понес трос главному механику.

— Посмотрите-ка это, сэр.

— Положи к остальным, парень.

— Но, сэр. Вы только посмотрите, сэр.

Лайонел Риггз надел очки и поднес трос к свету.

— Будь я проклят!

Тут подбежал Дмитрий Платов. Он покачал головой, глядя на обломки «Фармана». Потом посмотрел на Эддисона-Сидни-Мартина, который прикуривал новую сигарету.

— Выжил? Повезло.

Белл спросил:

— Что скажете об этом, мистер Платов?

Платов взял крепление и стал разглядывать. На его лице отображалось все большее удивление.

— Странно. Очень странно.

Белл спросил:

— Что странного?

— Это алюминий.

Главный механик Раггз взорвался:

— Какого дьявола кто-то делал с этой машиной?

— Что вы хотите сказать? — спросил Исаак Белл.

Платов сказал:

— Такой быть не должно. Это — как вы говорите — слабый звено.

— Этот якорь на конце троса сделан из алюминия, — кипел Раггз. — А должна быть сталь. На этот трос приходятся тонны нагрузки, особенно когда машина резко поворачивает. И якорь должен быть по крайней мере не менее прочен, чем трос. Иначе, как говорит мистер Платов, получается слабое звено.