Гонка - Клайв Касслер

Она протянула Беллу рисунки.

Белл увидел большое сходство с машиной, которую Джозефина уговорила Престона Уайтвея купить у кредиторов Марко.

— Моноплан Марко опасен? — спросил он.

— Тот, что он сделал в Сан-Франциско? Был бы опасен, если бы Марко не украл изобретение моего отца.

Белл сказал:

— Я слышал, что у моноплана, который Марко продал итальянской армии, сломалось крыло.

— Si! — сердито ответила она. — Из-за этого все неприятности. Его слишком жесткий monoplane, тот самый, который он испытывал мешками с песком, разбился.

— Но почему ваш отец не смог продать monoplane «Орел» итальянской армии, если он лучше?

— Марко обвалил рынок. Настроил генералов против любого monoplane. Фабрика моего отца по строительству monoplani обанкротилась.

— Любопытно, — заметил Белл, наблюдая за ее реакцией. — Ваш отец и Марко — оба покинули Италию.

— Марко бежал! — с вызовом крикнула она. — Он привез чертежи моего отца в Сан-Франциско и продавал машины той богачке, Джозефине. Мой отец эмигрировал в Нью-Йорк. Он очень надеялся продать свой monoplane Aquila в Нью-Йорке. Банкиры с Уолл-стрит могли бы вложить деньги в его завод. Но он не успел их заинтересовать: кредиторы конфисковали все в Италии. Он был разорен. И убил себя. Отравился газом в номере дешевого отеля в Сан-Франциско.

— Сан-Франциско? Вы сказали, что он приехал в Нью-Йорк.

— Его заманил туда Марко, пообещав деньги на разработки. Но он хотел только, чтобы отец сделал ему машины. Отец умер в одиночестве. Не было даже священника. Вот почему я хотела убить Марко Селера.

Она скрестила красивые руки и посмотрела Беллу в глаза.

— Я зла. Но не безумна.

— Я это вижу, — сказал Исаак Белл.

— Но меня заперли вместе с безумцами.

— С вами хорошо обращаются?

Она пожала плечами. Длинными пальцами взялась за платье, серое от сотни стирок.

— Когда я сержусь, меня запирают одну.

— Я поговорю с доктором Райдером с глазу на глаз.

Взяв за шею и уткнув лицом в стену.

— У меня нет денег на адвокатов. Нет денег на «медицинских экспертов», которые сказали бы на суде, что я не безумна.

— Можно спросить вас, почему ваш отец не смог найти других покупателей для своей летающей машины «Орел»?

— Monoplane отца намного лучше, он такой новый, что некоторые говорят, что он еще — как это по-вашему? — innato. Дикий.

— С норовом?

— Да. Что он еще не объезжен.

— Летающая машина вашего отца опасна?

— Скажем, она «интересна», — с тонкой улыбкой ответила Даниэлла ди Веккио. В эту минуту, подумалось рослому детективу, они могли бы находиться в тысячах миль от Массачусетса и флиртовать в римском салоне.

— А где он? — спросил Белл.

Взгляд темных глаз итальянки миновал Белла, устремился в окно и остановился на вершине холма. Даниэлла широко улыбнулась.

— Вот, глядите, — сказала она.

Белл посмотрел в окно. Что она себе вообразила?

На вершину поднялся грузовой фургон.

— Мальчик, — объяснила Даниэлла. — Хороший мальчик. Он меня любит.

— А почему у него машина вашего отца?

— Отец взял ее с собой из Италии. Кредиторам здесь до нее не добраться. Это наследство. Мое наследство. Этот мальчик помогал отцу в Америке. Он eccelente meccanico!

— Не artista? — спросил Белл, с улыбкой проверяя ее реакцию. Он не поручился бы за это, но, кажется, она была не безумнее его самого.

— Художники редкость, мистер Белл. Уверена, вы это знаете. Он написал мне, что приедет. Я подумала, что это его мечта. — Она встала и помахала в окно, но вряд ли ее можно было увидеть. Белл подал ей край белой занавески. — Помашите этим. Может, он увидит.

Она послушалась. Но юноша не ответил. Его взгляд блуждал по множеству зарешеченных окон.

Даниэлла опустилась на стул у окна.

Он все еще мечтает. Неужели воображает себе, что я могу выйти отсюда?

— Как его зовут? — спросил Белл.

— Энди. Энди Мозер. Он очень нравился отцу.

Исаака Белла изумила удивительная возможность. Он спросил:

— Моноплан вашего отца быстрый?

— Очень быстрый. Отец считал, что только скорость может победить ветер. Чем быстрей aeroplano, тем он безопасней в плохую погоду, говорил отец.

— Его скорость больше шестидесяти миль в час?

— Отец надеялся на семьдесят.

— Мисс ди Веккио, у меня есть к вам предложение.

Глава 13

— Мистер Мозер, вы можете значительно улучшить свое положение, — сказал Исаак Белл механику с печальным лицом, который на безопасном расстоянии от «Американского орла» развел костер и жарил на нем сосиску.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

— Прочтите это!

И Белл вложил в перемазанные маслом руки Мозера конверт из отличной пергаментной бумаги, который взял со стола доктора Райдера.

— Откройте.

Энди Мозер сунул палец под печать, развернул лист писчей бумаги, густо исписанный изящным флорентийским почерком, и начал медленно читать, шевеля губами.

Белл ухватился за возможность помочь прекрасной итальянке, в то же время помогая себе решить проблему, о которой предупреждал Арчи. Желающих завоевать кубок Уайтвея становится столько, что поезда поддержки теснятся на рельсах, оспаривая друг у друга право проезда. Держаться за летательным аппаратом Джозефины, чтобы охранять ее жизнь, — сущий кошмар, даже если Арчи организует автопатрули.

Но что, подумал Белл, если взять на себя «верх»? В собственном аэроплане он сможет лететь вместе с гонщиками. Сможет охранять Джозефину в воздухе, а люди, которых он расставит на гоночных трассах и полях, смогут охранять ее, если она там приземлится.

Даниэлле ди Веккио нужны деньги, чтобы обратиться к адвокатам и выбраться из сумасшедшего дома.

Исааку Беллу нужен быстрый аэроплан. Он покупает его.

— Даниэлла говорит, что я должен отправиться с вами, сэр.

— И привезти мою летающую машину, — сказал Белл, с улыбкой глядя на фургон.

— И научить вас управлять ею?

— Как только я помещу вас в первоклассный вагон-ангар.

— Но я не знаю, как летать. Я только механик.

— Об этом не волнуйся. Просто заведи машину и покажи, где управление. Сколько времени нужно, чтобы собрать ее?

— С хорошим помощником — день. Вам приходилось вести летающую машину?

— Я вожу «Локомобиль» со скоростью сто миль в час. Водил гоночный мотоцикл V-Twin Indian, паровоз «4-2-6» «Пасифик» и турбинную яхту, построенную самим сэром Чарлзом Элджерноном Парсонсом[17]. Думаю, я научусь.

— Локомотивы и стальные яхты не отрываются от земли, мистер Белл.

— Поэтому мне так и не терпится. Заканчивай обедать и попрощайся с Даниэллой. Она смотрит из четырнадцатого окна слева на втором снизу этаже. Через решетку она не может помахать, но она тебя видит.

Мозер печально посмотрел на холм.

— Не хочу оставлять ее, но она говорит, что вы поможете ей выбраться.

— Не волнуйся, мы ее вытащим. А тем временем доктор Райдер пообещал значительно улучшить ее условия. Твой грузовик доберется до Олбани?

— Да, сэр.

— Я поеду вперед и закажу поезд. Он будет ждать в Олбани на станции и отвезет нас в Белмонт-парк. Как только прибудем, механики помогут тебе собрать «Американского орла».

— Белмонт-парк? Вы собираетесь на «Орле» участвовать в гонке?

— Нет, — рассмеялся Белл. — Но он поможет мне не спускать глаз с Джозефины Джозефс.

Энди Мозер недоверчиво посмотрел на него. Это было самым необычным из того, что он узнал и прочел с тех пор, как на своем «форде» модели К появился Исаак Белл.

— Вы знакомы с «Любимицей Америки в воздухе»?

— Я частный детектив. Муж Джозефины хочет ее убить. «Американский орел» поможет мне спасти ей жизнь.

Отправив свой поезд поддержки в Олбани, Исаак Белл телеграфировал в Сан-Франциско Дэшвуду, сообщая, что подлинное имя Марко Селера — Марко Престоджакомо. Он мог все еще быть Престоджакомо, когда высадился в Сан-Франциско, и Белл надеялся, что эти новые сведения ускорят необычно медленное продвижение Дэшвуда.

— Я не собираюсь тратить летное время, любуясь на термомашину Дмитрия Платова, — сказала день спустя Джозефина Исааку Беллу. — Сомневаюсь, что она будет работать.

А даже если будет, этот ужасный Стив Стивенс слишком толст, чтобы лететь, даже на машине Марко.

— На машине Марко? О чем это вы?

— О биплане, который он построил для подъема тяжестей, чтобы брать несколько пассажиров.

Белл сказал:

— Я не знал, что в гонке участвует еще одна машина Марко.

— Стив Стивенс купил ее у его кредиторов. Ему повезло. Это единственная машина в мире, которая его поднимет. Он заплатил по двадцать центов за доллар. Бедный Марко ничего не получил.