Ветер с севера (СИ) - Стрельна Саша

Этот ход — один из трех, которые в разные стороны убегали из-под хорошо укрепленного замка, — вел в огромный главный зал. Прямо позади помоста, на котором стоял хозяйский стол, располагалась хитрая поворачивающаяся плита. Был вечер, и в это время зал гудел голосами — обитатели замка ужинали. Когда потайная дверь отворилась, и в нее вступили восемь северных варваров в полном боевом вооружении, реакция была такой, словно лесным эльфам явился сам Дух смерти.

Сначала повисло гробовое молчание, в котором стало слышно, как кто-то уронил кубок, и он, звеня, покатился по полу. Потом истошно завизжал ребенок. И это словно послужило сигналом остальным — с грохотом полетели в стороны тяжелые скамьи и табуреты — эльфы вскакивали из-за столов, выхватывая из ножен мечи, хвтались за поставленные рядом луки, мгновенно накладывая на них быстрые стрелы. Нежданные гости тоже потянулись к своему оружию, как вдруг один из них радостно вскрикнул и бросился на шею молодому хозяину замка…

— Тэргон! Ох, Тэргон! — всхлипывая, приговаривал он, и юноша, отстранившись, потрясенно уставился в лицо «варвару».

— Куиниэ, разрази меня гром! Неужели это ты, сестричка? Но как…

— Я должна познакомить тебя, — заговорила та, указывая на своих спутников, и к озадаченным дружинникам Тир синхронно повернулись два лица, похожих до мельчайших подробностей.

Брата и сестру отличали только длина волос и крохотная родинка, которая украшала щеку Куиниэ возле уголка рта. В их малые сто сорок лет они были одного роста, одинаково стройны, а щеки юноши, еще не огрубевшие, отличались той же нежной округлостью, что и у его сестры.

Кэлибор, обозревая любимые черты на лице постороннего эльфа, почувствовал что-то близкое к ревности. Тэргон смотрел на него с тем же чувством, инстинктивно видя в высоком незнакомце угрозу его монопольной близости с сестрой. Куиниэ оторвалась от груди брата и, шагнув к своим спутникам, как ни странно, взяла за руку самого мелкого из них.

— Тэргон, позволь представить тебе…

— Тир, — коротко представился снежный эльф и склонил серебристую голову в приветствии.

Тэргон быстро скользнул взглядом по слишком хрупкой для северного варвара фигуре, задержался на необычной перевязи с двумя мечами, чьи рукояти торчали за плечами воина и, наконец, взглянул в его красивое лицо с прямым носом и светло-серыми широко расставленными глазами. Что-то в облике молодого снежного эльфа беспокоило Тэргона, но, не сумев разобраться, откуда взялось это ощущение, он лишь подивился, почему сестра начала представление с него, после чего шагнул вперед и назвал себя:

— Тэргон из Дома Красного дуба.

— Тир Серебрис…тый из клана Снежного медведя, — с легкой запинкой произнес варвар.

Его довольно высокий голос был полон затаенного веселья. Похоже, снежного совершенно не беспокоило то, что все обитатели замка обнажили против него свое оружие.

Куиниэ начала по очереди представлять остальных бородатых воинов: Сигурдиль, Гаррик, Арнульф, Бьорндил, Сноррдон. Их имена мгновенно стерлись из памяти Тэргона, оставив после себя лишь рокочущее «р». Но тут Куиниэ шагнула к стоявшему несколько в стороне последнему оставшемуся не представленным эльфу. Его лицо, лишенное традиционной для снежных бороды, отличалось внутренней силой и решительностью, темные с рыжиной волосы говорили о том, что он, скорее всего, принадлежит к народу лесных эльфов. Но главное, он был красив и смотрел на Куиниэ так, что руки Тэргона невольно сжались в кулаки.

«Если этот наглец позволил себе…» — додумать он не успел.

— Кэлибор из Дома Рыжего клена, — с гордостью произнесла Куиниэ и повернула к брату сияющее лицо.

— Что делает лесной эльф среди снежных? — Тэргон, сощурившись, смерил взглядом широкоплечую фигуру Кэлибора.

Тот сжал челюсти, собираясь ответить честно, хотя и знал, что за этим может последовать. Раб! Он поднял глаза, чтобы открыто встретить насмешки, но тут прозвучал голос Тир:

— Кэлибор был моим пленником. Как и ваша сестра, Тэргон эль-до.

— Вашим… пленником? — в голосе брата Куиниэ прозвучало удивление.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Судя по всему, он и предположить не мог, что именно мелкий по размерам Тир окажется предводителем ватаги северных варваров. Да еще и будет в курсе того, как следует вежливо обращаться к малознакомым лесным из знатных домов.

— Был? — одновременно спросили, вторя Тэргону, Куиниэ и Кэлибор.

Кэлибор спрашивал, не зная верить ему или нет, а Куиниэ — вспыхнув от радости. Что-то подсказывало ей, что Тир поступит именно так.

— Да, отныне он свободен и волен поступать, как ему заблагорассудится, — и, словно подчеркивая значение сказанного, Тир посмотрела своему теперь уже бывшему пленнику в лицо, а потом, жестом руки прерывая одновременно загомонивших Кэлибора и Куиниэ, продолжила: — А теперь, когда с этим все ясно, давайте, наконец, выясним то, ради чего и пришли сюда. Кто осадил замок, Тэргон эль-до?

— Наш сосед, нынешний глава Дома Зеленого остролиста.

— Что потребовалось старику от нас? — удивлению Куиниэ не было предела.

— Не ему, — Тэргон раздраженно дернул ушами. — Ходят слухи, что Лэндир совсем плох: заболел серьезно или вовсе умер. И теперь в замке заправляет его племянник. Честолюбец, который решил воспользоваться слишком долгим отсутствием Эристора, чтобы завладеть замком и лесами клана Красного дуба.

— Но это безумие. Замок неприступен.

— Это они уже поняли и теперь хотят взять нас измором. В чем почти преуспели… — Тэргон невесело склонил голову.

— Сколько их? — опять вступил в разговор молодой и странно безбородый предводитель дружины снежных эльфов.

— Около сотни.

— Всего-то?

Тэргон разозлился:

— Достаточно, если можешь выставить в ответ не больше тридцати воинов. Тем более что Эристор, уходя в поход с королем Ангродом, увел с собой сильнейших и самых опытных.

— Что скажешь? — Тир, уперев руки в бока, обернулась к Кэрибору.

Тот усмехнулся.

— Добрые дела, а, Тир?

— Считай, что так.

— Тогда я с вами.

— Отлично! — Тир уже шагнула обратно к подземному ходу, но задержалась.

— Тэргон эль-до, мне понадобится проводник, надежный эльф, хорошо знающий здешние места.

— Что вы задумали?

— Хочу разогнать этот сброд.

— Всемером?

— В моем распоряжении сорок дружинников, причем каждый из них стоит двоих, а то и троих засидевшихся в своих пенатах лесных, уж простите. К тому же нас не ждут. Так что… Решайте, пока у меня не прошел этот приступ необъяснимой любви к ближнему.

Тэргон было собрался возмутиться по поводу «засидевшихся лесных», быстро передумал и лишь в отчаянии оглянулся на своих эльфов.

— Позвольте мне вести их, — из толпы выступил пожилой воин, удивительно полный для гибких и подвижных в массе своей лесных эльфов, и вежливо поклонился в сторону незваных гостей.

— Если вы хотите, уважаемый Энтондил, — неуверенность ясно ощущалась в голосе Тэргона.

«Слишком молод, — мелькнуло в голове у Тир, и она покачала головой. — Во что я ввязываюсь?»

Потом посмотрела на Куиниэ, робко прильнувшую к плечу Кэлибора, и нашла в ней объяснение — девочка стала ей почти родной. Как оставить ее теперь? Тем более что так приятно будет размяться после долгой зимней спячки!

Куиниэ, страшно волнуясь, напутствовала идущих в бой воинов, как отметил про себя Тэргон, с особым теплом отнесясь к предводителю снежных и этому лесному из Дома Рыжего клена, и потайная дверь тихо закрылась, поглотив их.

— А теперь, Куиниэ, — обнимая сестру, проговорил Тэргон, — я хотел бы знать, где тебя носило. Ты знаешь, что известный тебе Ангудил из Дома Высокой сосны помер от удара, узнав, что ты исчезла на пути в его «радушный» дом?

— Хвала лесному Духу, — воскликнула Куиниэ. — Тэргон, а от Эристора нет никаких известий?

— Нет, сестричка.

— Неужели…

— Не думай о плохом.

— Да, ты прав. Мне кажется, если бы он погиб, я почувствовала бы это.

Тэргон оглянулся. Обитатели замка, успокаиваясь, вновь принимались за свою скудную трапезу — длительная осада уже совершенно истощила их запасы.