Ветер с севера (СИ) - Стрельна Саша

Эристор, занятый сражением, не видел приближение подмоги, но Кэлибор, которого сходство брата и сестры заставило перенести часть своих чувств и на близнеца Куиниэ, заметил и оценил его своевременное появление. Отражая направленные на него удары и нанося ответные, Кэлибор нет-нет, а бросал взгляд на Тэргона, что, возможно, и спасло тому жизнь…

Обернувшись в очередной раз, Кэлибор увидел, что Тэргон защищается от куда более крупного и опытного противника, а потом что один из его выпадов достиг цели. Тэргон покачнулся и, упустив стремена, соскользнул под копыта беснующихся лошадей.

Пришпорив свою, Кэлибор, разбрасывая с дороги врагов, помчался туда, где в последний раз видел темную вьющуюся голову брата Киуниэ. Эльф, который сбил Тэргона с лошади, уже занес свой меч, чтобы добить свою легкую и неожиданную добычу, как вдруг истошно взвыл, тупо глядя на обрубок, на месте которого только что была его правая рука. Кэлибор, налетевший на него точно смерч, взмахнул мечом еще раз столь же яростно, и покусившийся на Тэргона эльф с грохотом свалился с лошади.

Не обращая внимания на кипевший вокруг бой, Кэлибор спешился, подхватил безвольное тело Тэргона и перевалил через холку шарахнувшегося было коня, после чего, жесткой рукой утихомирив животное, вскочил в седло сам. Он вывез Тэргона из каши сражения и осторожно опустил у ствола огромного дерева на опушке леса. Кэлибор уже собирался мчаться обратно, когда зеленые глаза юноши открылись.

— Спасибо, — выговорил он, с трудом разомкнув серые губы.

— Не стоило вам лезть.

— Я не мог иначе, эль-до. И… я ваш должник.

— Сочтемся, — сверкнул улыбкой Кэлибор и унесся в бой, произнося короткую благодарственную молитву Духу леса — Тэргон был ранен в плечо. Рана легкая. Юнца просто сильно оглушило. Он будет жить, а значит, Куиниэ не придется плакать…

Помощь из замка наконец-то переломила исход боя. Когда же от руки Эристора пал предводитель, осаждавшие Дом Красного дуба и пришедшие к ним на помощь конники дрогнули, отступили и обратились в беспорядочное бегство.

Самые горячие из защитников замка еще гнались за ними, добивая тех, кого удавалось настичь. Кэлибор же первым делом отправился к опушке, где незадолго до этого оставил Тэргона. Тот уже сидел. Он оторвал от своей туники основательный кусок и, подсунув его под пробитую кольчугу, приложил к ране, чтобы унять кровотечение.

— Поехали, Тэргон эль-до. Эристор будет рад видеть вас живым.

— Так это все-таки был брат? Мне показалось, но я не поверил сам себе.

Кэлибор легко подсадил Тэргона в седло у себя за спиной и тронул лошадь:

— Он самый. Мы наткнулись на его лагерь в лесу. Он как раз гадал, что ему делать дальше.

— Вот здорово! Эристор вернулся! Куиниэ дома! Замок свободен, — радостно подпрыгивая, тараторил Тэргон, исполненный мальчишеского восторга.

Когда Кэлибор подъехал туда, где собрались победители, Тир уже была там, легко опираясь на высокое стремя Эристора. Лицо ее осунулось, но серебристо-серые глаза лучились удовлетворением. Она взглянула на подъехавших и вдруг изумленно вскрикнула:

— Куиниэ! Ты как сюда попала?

— Это Тэргон, Тир, — весело сообщил Кэлибор.

А Эристор, обернувшись, лишь удивленно спросил:

— Что бы стала делать эльфийка на поле боя?

— Действительно, — поддакнул Кэлибор, и разгневанная Тир поняла, что он вот-вот расхохочется.

Глава 10

Куиниэ уже извелась от нетерпения, когда двустворчатые двери зала, в котором она была вынуждена оставаться, распахнулись, пропустив шумную толпу воинов. Впереди всех, подметая пол длинным пропыленным плащом с нашитым на него листом красного дуба, шел сияющий Эристор.

— Брат! — Куиниэ сорвалась с места и бросилась к нему на шею. — Неужели это ты?

— Я, малышка!

— Почему ты так долго не ехал?

— Ну… Говорят, ты тоже не сидела дома.

Куиниэ перевела омытые слезами радости глаза на стоявших за спиной брата эльфов.

— Тир, Кэлибор, это Эристор! Он вернулся!

— Мы уже познакомились. И чего ты теперь ревешь, дуреха? — грубовато спросила Тир, улыбаясь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— А где Тэргон? — вдруг забеспокоилась Куиниэ, навостряя уши.

— Он ранен, но не сильно. С ним все будет в порядке, — Эристор бережно погладил кудрявую головку сестры. — Ну, а теперь мы все хотим поесть и отдохнуть. Отличная программа, не правда ли, друзья? И пусть греют побольше воды. Мне кажется, я не сидел в горячей ванне уже несколько лет. Лесной дух меня побери, если я…

— Не поминай хранителя нашего всуе, племянничек! — прозвучал возмущенный голос.

— Тетя Эйтель! — страшно смутившись, пробормотал Эристор. — Что ты здесь делаешь? То есть, я хотел сказать…

— То, что сказал, — отрезала та. — И теперь я с радостью вернусь к себе, в лесную обитель. Если бы не гибель Огастэнира…

— Отец умер? — потрясенно проговорил Эристор, и Куиниэ сочувственно сжала его шершавую от слишком частого общения с оружием ладонь.

— Неужели ты не получил от нас ни одной весточки?

— Нет. Деревья молчали… Или это я слишком невнимательно их слушал, — Эристор был подавлен. — Когда это произошло?

— Несколько лет назад. Он получил тяжелое ранение на охоте, и уже не оправился.

— Как же вы тут? — брат участливо смотрел в лицо младшей сестры.

— О, мы справлялись, Эристор. Правда. Но потом… Потом принц Гимли решил выдать меня замуж.

— И кто же твой муж? — Эристор бросил быстрый взгляд на Даремора, и Кэлибор, затаив дыхание следивший за развитием разговора, нахмурился.

— Я не успела и доехать до него, — Куиниэ счастливо улыбнулась, увлекая брата к столам, которые уже были накрыты слугами.

— То есть как?

— Меня похитили снежные эльфы! Это было настоящее везение! Эрик, рулевой Тир, принял меня за помешанную, когда я кинулась к нему с распростертыми объятиями.

— Должно быть, жених того стоил? — улыбаясь, сказал Эристор.

«Какая она стала красавица», — тепло думал он, любуясь оживленным личиком сестры.

— Да уж.

— Я его знаю?

— Знал. Тэргон сказал, он умер недавно. Добрый Гимби выбрал меня в жены Ангудилу из Дома Высокой сосны.

— Будь я проклят Лес… — начал Эристор, но поперхнулся, натолкнувшись на суровый взгляд сестры Эйтель.

Хозяева и гости расселись за столами, расставленными вокруг ствола родового дуба, пронзавшего здание. Еда была немудреной — и так пришлось использовать все, что оставалось в запасе. Правда, теперь, когда осада была снята, это уже не имело значения.

— Я должен буду поговорить с тобой, Куиниэ, — шепнул Эристор, провожая сестру на ее место. — После трапезы.

— Мне тоже есть, что сказать тебе, — промолвила в ответ та и бросила быстрый взгляд на Кэлибора, который ссутулился на своем месте, рассеянно ковыряя вилкой в полупустой тарелке.

Он же все это время мрачно думал о Дареморе, который не сводил восторженных глаз с прелестного лица Куиниэ. И похоже, его уже не смущало то, что она побывала в плену у снежных эльфов. Этот эльф был неприятен. Всем. И Кэрибор, сжимая в руках столовый прибор украшенный двумя острыми зубьями, хищно мечтал о мягкости шеи под подбородком этого типа, которому Эристор планировал отдать в жены сестру.

Обед близился к концу, когда Куиниэ, потихоньку проскользнув к Тир, зашептала ей в ухо:

— Пойдем ко мне в комнату. Я прикажу слугам наносить воды в ванну, и ты сможешь искупаться, пока я буду беседовать с Эристором.

Молодые эльфийки, стараясь не привлекать внимания, вышли из зала.

— Интересно, что он хочет мне сказать? — размышляла вслух Куиниэ, выкладывая из сундука простыни для купания, изящное голубое платье, расшитое серебром, и обувь. — Оденешь это, пока постирают и высушат твои вещи. Это моей мамы, она была выше меня. Или… Ты не хочешь признаваться в то, кто ты есть на самом деле?

— Даже не знаю, цветочек. Завтра мы выйдем в море и больше, наверно, никогда не увидимся. Стоит ли открываться?