Николай Александрович Невский - Лидия Громковская

Срок стажировки Н. А. Невского истек. Чтобы иметь средства к существованию, Н. А. Невский поступил на службу. В Японии появилось много эмигрантов из России. Время от времени он получал самые противоречивые сообщения из дому. Очень трудно было что-нибудь понять, находясь за тридевять земель от родины. Началась гражданская война, и Невский понял, что с возвращением придется повременить. Еще почти два года он прожил в японской столице.

11 Архив Н. А. Невского в библиотеке Тэнри.

Отару

Осенью 1919 года с Токио было покончено. Собственно, против Токио Невский ничего не имел, несносной оказалась работа в коммерческом предприятии, куда пришлось устроиться после того, как университет прекратил выплату стажерского содержания. Служба отнимала много сил и времени, не оставляя досуга для научных занятий.

С июля 1919 года он состоял на должности преподавателя русского языка Высшего коммерческого училища в г. Отару на о-ве Хоккайдо.

По сравнению со столицей Отару был настоящим захолустьем. Население его едва достигало ста тысяч. Порт Отару служил для вывоза продуктов земледелия и рыболовства, леса, каменного угля. Торговля велась и с Внутренней Японией, и с заграницей. После присоединения к Японии Южного Сахалина торговля оживилась, усилился приток новоселов, открылось Коммерческое училище.

Училище разместилось довольно высоко в предгорьях, окаймлявших бухту. Вокруг — густые заросли леса. С площадки, где расположились корпуса училища, хорошо видна вся бухта и город, подковой лежащий на склонах гор. Неширокие немощеные улицы карабкаются вверх, по обе их стороны — одноэтажные домишки с огородами на задних дворах. Чистый звенящий деревенский воздух, голубая вода бухты, бесконечные леса сразу же за городской чертой.

Он чувствовал себя в Отару превосходно. Студентов на двух курсах оказалось всего восемь человек, и занят он был лишь семь часов в неделю. Японцы встре

тили русского коллегу радушно. Подружился Н. А. Невский и с преподавателями-европейцами. Среди них были два англичанина, два немца и американец. Невский бывал у всех дома и беседовал с каждым из них на его родном языке.

Вначале были кое-какие хлопоты, связанные с размещением на новом месте, но к концу октября он переехал из гостиницы в дом, обзавелся хозяйством и прислугой. Это было его первое самостоятельное хозяйство в жизни. Дом был просторный. «Из окна видно красивое голубое небо и осенне побуревшие горы. Иногда тянет взять посох и отправиться в глубь этих гор и с их вышины петь гимны солнцу». Зима запаздывала, обычно в это время года уже выпадал снег. Дни стояли на редкость солнечные. Все вокруг чем-то напоминало Россию. Может быть, особенной прозрачностью воздуха, может быть, безлюдным простором в окрестностях города. От всего этого он уже отвык, живя в токийском муравейнике. Настроение было приподнятым. Дышалось легко, он обрел, наконец, какую-то стабильность в жизни. «Ярко печатает меня солнце в моем новеньком чистеньком домике. Лежу на татами 1 возле камелька и подставляю то лицо, то спину веселому печатнику. Тепло! Хорошо!

…Правда, по вечерам здорово холодно, но веселый домик с потрескивающими угольками (хибати2, прорезанный в полу) скрадывает наружную стужу… На днях "ездил в курортную местность Дзодзанкэй (около 5 часов от Отару) и одиноко бродил среди узорчатой парчи гор, умытых золотом и киноварью. Пил утреннюю росу, дышал солнцем и свежей прохладой» 3.

Занятия в училище оказались необременительными. Это так кстати! Почти четырехлетнее пребывание в Японии — и в итоге много «заделов» в разных областях культуры. В его записях есть такие строки: «В настоящий момент штудирую историю японской драмы по имеющимся у меня под рукой японским источникам». В ту же пору была написана статья «Современное по-

1 Татами — соломенный мат для настилки полов, ок. 1,5 м2.

2 Хибати — жаровня, служащая для отопления в японском доме.

3 Письма и статьи Н. А. Невского здесь и далее цитируем по «Biblia..», 1972, октябрь, № 52.

ложение и течения японской Литературы», из которой видно, что Невский был хорошо начитан в этой литературе, обладал художественным вкусом. Некоторые положения и оценки статьи обнаруживают в ее авторе оригинально мыслящего теоретика литературы. Удивительно, до какой степени многие из его мыслей актуальны и сегодня.

«Современная японская литература, — писал Невский, — восприняла волны натуралистического движения конца XIX века на Западе… Державший до того времени в своих руках гегемонию над литературным миром кружок „Кэнъюся" („Друзей по тушечнице") во главе с покойным Одзаки Коё (1867–1903)… совершенно утратил свое влияние. На место фантазии вступил натурализм, бессмертное имя Одзаки Коё стало бессмертным только в истории литературы, никто больше не зачитывается его произведениями, никто больше не пытается ему подражать».

Невский отмечает, что со сцены ушло еще одно течение — беллетристы, продолжавшие «мелодраматическое течение так называемых гэсакуся токугавского периода (XVIII в.)». Провозвестниками нового направления в литературе Невский называет четырех авторов: Симадзаки Тосон, Таяма Катай, Токуда Сюсэй и Ма-самунэ Хакутё. К этой плеяде он относит и Хасэгава Фтабатэя, находившегося в начальном периоде своего творчества под сильным влиянием русской литературы. Невский считал, что в переводах Фтабатэя, благодаря которым читающая Япония познакомилась с Гаршиным, Тургеневым, Толстым, «довольно верно переданы русские настроения».

Говоря о натуралистическом направлении, Невский характеризует литературную деятельность Хигути Итиё, Идзуми Кёка и Куникида Доппо и делает вывод: «Это натуралистическое течение сделало эпоху в японской литературе; значение его колоссально, оно сильно повлияло и все еще продолжает влиять на японское общество».

Но есть в японской литературе две фигуры, возвышающиеся над остальными. Невский называет Токуто-ми Рока и Нацумэ Сосэки — «крупные личности, которые еще до начала натуралистической реформации заняли совершенно особое положение, встали на совер

шенно иную почву и не сходили с нее до последнего времени».

Отдавая должное натурализму, который «оживил японскую литературу и заставил ее проснуться после долгого сна, взглянуть на мир другими глазами», Николай Александрович Невский утверждает, что увлечение чистым натурализмом было сравнительно кратковременным— с 1907 по 1912 год. Далее положение несколько изменилось.

«Среди жрецов того же натурализма стали возникать различные толки и образовываться новые течения в оппозицию к главенствующему натурализму. Классифицируя современную литературу по направлениям, должно отметить три главных течения: реалистическое, идеалистическое (с подразделениями на гуманистическое и романтическое) и неоромантическое. Представителями первого течения являются нижеследующие писатели: Сига Наоя, Накамура Сэйко, Кикути Хи-роси, Хироцу Кадзуо, Касаи Дзэндзо, Ивано Хомэй, Та-нидзаки Сэйдзи, Кано Сакудзиро и др. Эта реалистическая школа в общем довольно верна идеям натурализма предшествующего периода, но она уделяет гораздо больше внимания человеческой жизни, как таковой, с ее истинными горестями и радостями. Эта школа в настоящее время является центром литературного мира…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});