Иисус. Картины жизни - Фридрих Цюндель

Образование

Мальчик, в отличие от своих сверстников, успевший уже повидать мир (Вифлеем, Египет, Назарет, Иерусалим), и в жажде общения с учителями Своего народа едва ли не забывающий о собственных родителях, провел детство и юность совсем не так, как Иоанн. И эта разница видна еще отчетливее, если представить себе путь, которым Иисус шел к Своему образованию.

Нынешней молодежи доступны два вида образования – гуманитарное (духовное) и реальное. О гуманитарном мы поговорим позже. Реальное имеет целью дать юноше некий практический навык, наделив его умением производить именно то, что отвечает потребностям нашей культурной эпохи.

Примечательно и важно то, что Иисус именно этому и научился. Он освоил профессию отца и в ней подвизался, работая плотником на несложных постройках. Профессия эта, как никакая другая, вовлекает в самую гущу жизни. В поисках строительного материала приходится иной раз отправляться за тридевять земель, «светлым оком» зорко всматриваться в природу, подмечая, к примеру, законы, по которым растет лес. Обработка дерева требует тщательного предварительного расчета, а тут без знания законов формы и их выражения с помощью цифр, без умения измерять, чертить и рассчитывать не обойтись. Для возведения дома нужны острый глаз, твердая рука, сноровка и необычайное усердие, огромная трудоспособность. Сочленение строительных деталей, исполнение задуманного требует вдумчивости, решительности действий, организованности. На деле все это возможно только при условии слаженной работы всех ее участников. Это благородное ремесло заставляет активно соприкасаться с разными областями человеческой деятельности и работать бок о бок со многими людьми, суровыми, закаленными в труде, а также с новичками, часто кроткими, тихими, с которыми не церемонятся. Из Нагорной проповеди ясно, что Иисус хорошо знает, как следует себя вести, если незаслуженно получишь оплеуху, если у тебя отнимут одежду, бесцеремонно попросят денег или помощи. В ней – отголоски Его воспоминаний о собственной юности. Испытавший во времена своего ученичества нечто подобное, с удивлением почувствует в Его словах теплоту и добросердечность. Работник, прошедший столь же суровую школу и уже «кое-что умеющий», смотрит немного свысока на того, кто только еще учится или вовсе едва приступил к учебе. Но на него за это не обижаются. Чеканные мысли той речи Иисуса, ставшие афоризмами, Его простодушная немногословная манера обращаться к другому так, что он сразу понимает, чего от него хотят (она под названием «стиль Христа» занимает особое место в филологической науке), – все это зародилось и окрепло в суровой атмосфере юношеских лет, проведенных в мирской сутолоке и напряженном труде.

Едва ли есть другая профессия, которая позволяла бы так тесно соприкоснуться с чужой жизнью, с ее интересами, тяготами и надеждами. Строительство собственного дома – знаменательное событие, поворотный момент в жизни любой семьи. В немалой степени ее будущее зависит и от того, насколько удобным и прочным окажется новый дом. Какой простор для проявления любви к ближнему! Даже если семья намеревалась построить самый простенький дом, она ведь все равно тщательно взвешивала свои возможности и силы, учитывая и нынешние, и будущие потребности. Кого-то, намеревавшегося сэкономить на фундаменте (Мф 7:26), нужно было образумить, а другому, не соизмерившему свои планы со своими возможностями (Лк 14:28), сказать: «давай посидим вместе» и подсчитаем расходы, ведь при чрезвычайно высоких процентах ростовщиков и неукоснительном соблюдении частного права каждому, кто переоценил свои средства, грозило неминуемое разорение. «А как он не имел чем заплатить, то государь его приказал продать все его» (Мф 18:25).

Житейская профессия вводила Спасителя в самую гущу народной жизни. Он имел и хорошее гуманитарное образование, вообще присущее тогда Его народу. Что, собственно, значит гуманитарное образование? В его основе лежит следующая идея: человек, желающий как-то участвовать в духовном водительстве своего поколения, должен пережить в себе историю человечества, прочувствовать ее внутреннее содержание, найти в нем то, что может оказаться плодотворным для будущего. Героические фигуры прошлого, пожертвовавшие собой во имя отечества, завладевают его сердцем. Он преклоняется перед мыслителями, писателями и поэтами, размышляя вместе с ними и сопереживая им. И если все это оживает в нем, то он открывает в удивительной истории человечества поистине живительные силы грядущего и, воспринимая их, сам становится еще одной живой ветвью на его древе, способной принести невиданные доселе плоды. Если же великую человеческую историю он воспримет лишь умом, чего вполне достаточно для успешной сдачи экзаменов, то он станет образованным человеком, но не более того. Иисус был именно той живой зеленой ветвью, и условия, в которых Он жил, как ни покажется это странным, весьма способствовали Его возрастанию. В те времена ни у одного народа как единого целого не было столь благоприятных обстоятельств для развития гуманитарного образования, как у Израиля, особенно это относится к иудаизму времен Иисуса. Тому способствовали Священное Писание, суббота и синагога.

Никакой другой народ в директивном порядке не собирал по крупицам свое литературное наследие, не сортировал его и не упорядочивал, как Израиль, и ни одному народу не вменялось в священную всеобщую религиозную обязанность знакомиться с этим наследием. Что у других народов считалось привилегией священнической касты, то в Израиле – всеобщей обязанностью. К тому же его литература не была мифологической или литургической, в ней отражались история народа, его законы, поэзия, мудрые изречения и все его надежды.

Суббота гарантировала народу Израиля, в том числе беднякам и даже рабам, один день, когда можно было не работать, а посвящать его исключительно чтению Священного Писания. В Древней Греции и Риме только у счастливцев, принадлежавших к особому классу, вся жизнь была один сплошной выходной день, для других же, называемых народными массами, из года в год все дни были рабочими, отчего один и тот же духовный уровень для всего народа был невозможен. Образование там было лишено той здоровой силы и естественной правды, которая свойственна лишь низшим слоям, ведущим жестокую борьбу за существование и не имеющим возможности сделать свою убогую жизнь духовно богаче. Даже самое возвышенное и великое в Библии видится нашей душе по-детски наивным и правдивым именно потому, что духовная жизнь целого народа воспринимается нами как духовная жизнь одного человека. Но это, как известно, чисто внешнее достоинство Священного текста.

Почему священная литература занимала такое особое положение, откуда происходило то удивительно благоприятное устроение всей жизни народа, благодаря которому он всегда помнил о своем прошлом, осознавая возложенную на него задачу и свои цели? Как мы знаем, Бог создал и воспитал этот народ для Себя, чтобы через него вновь обратить к Себе человечество. Этой цели и служила его литература, в том виде, в каком она существует сейчас, литература поистине священная, иначе говоря, направляемая духом Божьим, а не иным, господствующим в мире. Бог снова и снова различным образом открывался мужам израильского народа, и эти откровения о Его воле и Его намерениях явить человеческому роду Свою милость изложены в Священном Писании. История израильского народа направлена на великую цель, к которой однажды устремятся все народы Земли. Она выстроена в соответствии с определенным планом и богата событиями, явно способствующими прогрессу человечества. В ней было все имеющее вечную ценность, ценность для той благой цели, что стояла перед человечеством, – откровения, деяния Господа, укрепившиеся верой люди. Она служила своего рода руководством для последующих поколений, которое объединяло все прошлые, настоящие и будущие поколения в одну собирательную личность, читающую и одновременно пишущую здесь историю своей жизни.

Для Иисуса эта священная литература имела еще и особый смысл. Все изложенное в ней касалось Его самым непосредственным образом. Он был зрелым плодом и одновременно по сути корнем всего Божественного, что доселе произошло на Земле. Написанное было своего рода адресованным Ему посланием Его Отца, которое Он получит, когда станет человеком. Знать Ему это было вовсе не обязательно. Наверное, можно было бы сказать так: именно потому, что Он не знал этого и вживался без всякой предвзятости, как обычный израильтянин, в Священную историю и в Священное Писание, все ощущаемое Им при этом приобретало пред Богом еще большую ценность, и тем чище и полнее раскрывался в Нем подлинный израильтянин, подлинный человек.

Так Иисус внутренне заново проживал Священную историю. По той борьбе с искушениями в пустыне, когда Он изречениями из пятой книги Моисея решительно отвергал домогательства врага, можно заключить, что в юности Он мысленно в молитвах проделал вместе с Израилем весь путь его Исхода, сказав на его прегрешения себе: «Во Мне Израиль сделается другим». И если Бог, наставляя израильтян на день Страшного суда, говорит им через пророка Исаию (26:20): «Пойди, народ Мой, войди в покои твои и запри за собой двери твои (как в ту ночь, когда ангел смерти прошел по Египту), доколе не пройдет гнев», то, как следует из Евангелия от Матфея (6:6), Иисус отнес это наставление ко всем временам.