Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов

короля получше, хотя следует признать, что у московского претендента в Польше были сторонники из числа православных христиан. В декабре 1575 г. Польшу возглавил трансильванский магнат Стефан Баторий. Грозный, в крайнем случае, был согласен на избрание императора Максимилиана. Когда же его планы нарушились, царь Иван решил во что бы то ни стало покончить с Ливонией2286.

Ревельская эпопея 1575 года

В январе 1575 г. московское войско, подобно рою пчел, окружило Ревель и принялось жечь все, что было отстроено или чудом уцелело ранее. Как пишет Бальтазар Рюссов, в этот раз московиты хватали и увозили с собой молодых монахинь и послушниц, совершая преступление, до которого раньше никогда не опускались2287.

От Ревеля войско Ивана переместилось в провинцию Падис, опустошило ее и двинулось к Вику и Гапсале. Москвичи уже грабили эти земли ранее, так что местность была им знакома. Теперь войска действовали особенно свирепо, избивали и брали в плен множество людей.

Бесчинствам способствовала малоснежная зима. По замерзшему грунту русские и татарские разъезды могли оказаться повсюду. Не спрашивая дороги, они рыскали по заледенелым пустырям, чащам и болотам в поисках людей, скота и добычи2288.

Далее москвичи немилосердно опустошили северо-западные провинции Ливонии (земли у Лоде, Факенля, острова Эзель, Дагеден, Монов, Вормс и Нук) за исключением Аренсбургской области. Везде они пленили людей и забирали лошадей.

Еще одной целью зимней кампании 1575 г. были окрестности города Пярну. Войска Ивана полностью опустошили все местные поселения, сожгли старый город, но временно пощадили новый. Следующей жертвой стал Салис и другие ливонские места, где убийства и грабежи продолжились с непомерной жестокостью. Этот набег был совершен по личному распоряжению Ивана Грозного2289.

Захват Пярну и других ливонских крепостей

Летом 1575 г. Иван Грозный приказал вернуться и уничтожить Пярну, чьи окрестности были уже истерзаны его отрядами. Осаду он поручил войску, стоявшему под Везенбергом. Тысячи человек поспешно окружили город, построили круговые укрепления (шанцы) и установили осадные орудия. Грянул первый пушечный залп, вслед за ним прогремели другой и третий. После артиллерийского обстрела московиты храбро бросились на штурм. В ходе нескольких приступов они потеряли около 7 тысяч ратников. Пярну защищался и мог бы стоять еще дольше. Тем не менее 9 июля город сдался московскому злодею. Силы его защитников совершенно истощились, а помощь не предвиделась2290.

Пярну находился на побережье Балтийского моря и располагал довольно крупным торговым портом. По своей значимости для Ливонии он вполне мог конкурировать с Дерптом. Не случайно падение Пярну вызвало среди ливонцев большое сочувствие. Грозному повезло, что магистрат плохо заботился о городских укреплениях. Незадолго до штурма их кое-как укрепили шведские инженеры, приглашенные из Ревеля. Орудия, употреблявшиеся против московитов, также принадлежали шведскому королю2291.

Горожане слишком легкомысленно отнеслись к полыхавшей в Прибалтике войне. Жители мирных стран склонны недооценивать внешнюю опасность. Население Пярну, максимально удаленного от границ с Московией, надеялось, видимо, что бог смилостивится над ним, либо помогут шведы или датчане. С другой стороны, кто же мог знать, сколь непомерными будут московские аппетиты!

В январе следующего 1576 г. в Ливонию прибыло 6-тысячное русско-татарское войско, чтобы продолжить войну, тянущуюся уже восемнадцатый год. В течение двух недель москвичи захватили пять укрепленных ливонских замков с их гарнизонами, пушками и большими объемами припасов.

Столь впечатляющий успех московского войска объяснялся тем, что ливонские дворяне сдали крепости без боя, хотя могли защищаться, ибо эти крепости способны были выдерживать любую осаду.

12 февраля 1576 г. к русским перешли замки и крепости Лоде, Леаль, Фикель и прекрасно укрепленный замок Гапсаль. Окрыленные успехом – как, скорее всего, написал бы патриотически настроенный историк – после этого русские и татары вышли к Эзелю, «где опустошили всю страну до Шворвер-Орта и многих бедных жителей увели в плен в Москву и Татарию»2292.

Иво Шенкенберг

Долгое время ливонцы были так запуганы московским произволом, что не оказывали войскам Ивана Грозного сопротивления. Совершенно неожиданно выглядят на этом фоне события, развернувшиеся в Прибалтике летом 1576 года.

Весь июль русские и татары грабили северную Эстонию, беспрестанно нападали на бюргерских слуг и служанок, ездивших за сеном, «а из-под Ревеля увели в плен много бедных крестьян с их женами и детьми»2293.

Крестьяне Гервена, Гарриена и Ревеля были почти полностью разорены. В конце июля шведы, начальствующие в Ревеле, организовали небольшую вылазку, чтобы хоть как-то защитить население подконтрольных им районов. Их появление подтолкнуло часть крестьян и батраков к активной борьбе. Молодежь начала стихийно объединяться в повстанческие отряды и нападать на земли, занятые русскими. Вождем этих отчаявшихся людей стал подмастерье Иво Шенкенберг. Он приводил в Ревель множество пленных врагов; «крестьяне приободрились» и «со всем усердием начали продолжать» нападения на царских ратников2294.

Успеху повстанческого движения способствовало то обстоятельство, что москвичи долгое время не встречали организованного сопротивления и чувствовали себя в Ливонии как дома.

Осторожность была настолько позабыта, что однажды имел место случай, произошедший в лесу по дороге в Вирланд. Небольшой немецкий отряд нашел среди чащи и болот несколько десятков русских, среди которых были знатные вельможи. Все они преспокойно спали под открытым небом. «Когда немцы подошли совсем близко, они повскакали и в рубашках побежали в кусты, оставив неприятелям всех своих коней и богатые шубы. Потому что они были так уверены в своей безопасности, что разделись до рубашек и улеглись спать»2295.

Другая причина успехов народного сопротивления в Ливонии была связана с ослаблением русского военного контингента, большая часть которого находилась тогда на восточных рубежах Московской империи.

Невинная ложь Иван Грозного, или Краткий рассказ о том, как вся Ливония попала ему в руки

По мнению Ивана Грозного, подходящий момент для окончательного захвата Ливонии наступил в 1577 году. «Московский царь, – пишет Рейнгольд Гейденштейн, – полагая, что теперь для него настало самое удобное время занять Ливонию, к насилию и военным действиям прибавил еще лукавство»2296.

В то время Ливония находилась под управлением Ивана Ходкевича, администрация которого слишком своевольно обходилась с местным населением. Туземцы выражали недовольство польской властью и хотели перемен.

Разузнав об этом, московский князь послал в Ливонию герцога Магнуса, однажды уже посаженного им на ливонский трон. «Царь распространил слух, что если ливонцы передадутся принцу, то он передаст последнему для управления Ливонию на ленном праве, по примеру Пруссии, с тем, чтобы все управление и власть сосредоточились в руках Магнуса, а за ним [Иваном] оставалось бы верховное господство и соответствующий тому титул. Жители края собрались в