Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин

стонал и пытался покинуть меня то через горло, то стыдно сказать, через что. Меня тошнило, и я радовался, что вся еда успела перевариться во мне до того, как я отправился по Железному Пути. Превратные взлёты, стремительные падения и расшатанные ими нервы вскоре побудили меня закрыть окна. Я вернул рычажки в исходное положение, но из этого ничего не вышло. Вероятно, что-то заклинило в старом механизме, и он больше не хотел сдвигать ставни. Виновато посмотрев на друзей, я развёл руками. Говорить не имело смысла, мы так разогнались, что ревущий ветер делал нас чуть ли не полностью глухими. Кстати, рычажки на спинке сиденья присутствовали только у меня. Может, я занял место капитана корабля? Тогда лучше будет здесь ничего не трогать. Потому что Догараг сказал, что мы достигнем Яварха только в том случае, если будем ехать прямо… А то вдруг, буду тыкать кнопки и пружины, и мы слетим со шпал или врежемся в стену?! Очень надеюсь, что нет.

Уже примерно как час моя голова кружилась вместе с бликами, расплывчатыми формами и нескончаемыми рельсами. После очередного неимоверного скатывания я закрыл глаза. Постепенно мной стала овладевать дрёма. Измождённое тело нуждалось в отдыхе, и я собирался использовать предоставленную возможность, чтобы подарить ему кратковременное забвение. Повиснув на сцепляющих верёвках, я погрузился в сон…

Мне снилось, что я снова маленький мальчик. Я стою на холме возле дома, в котором живу со своими родителями. Рядом покуривает трубку папа. Он смеётся, и его седые усы при этом смешно топорщатся. Отец закрыл мне руками глаза и куда-то повёл. Я подглядываю через плохо сомкнутые ладоши. Мы идём по тропинке к дереву, на сучьях которого висят качели! Руки сползают с глаз, и я радостно бегу к долгожданному подарку! У меня сегодня день рождения! Нынче мне исполнилось четыре года! Да-да, я уже большой! Мама держит в руках ароматный пирог с четырьмя свечками, прыгает собака, пытаясь лизнуть мои острые мальчишечьи коленки. Я раскачиваюсь взад и вперёд! Мир вокруг такой прекрасный! Такой свежий! Я всё смогу! Я буду беречь своих родителей до глубокой старости, потому что я очень люблю их! Вдруг из рук мамы выпадает пирог, её взгляд становиться испуганным. Что случилось, мама? Почему ты больше не улыбаешься? Отец сдёргивает меня с качелей, и я начинаю реветь. Чем я провинился, папа? Схватив меня подмышки, он бежит в дом, мама едва поспевает за ним, я трясу ногами, пытаясь вырваться. Папа открыл дверь, и на меня дыхнуло запахом полевых цветов и сладкой сдобы. Прижимая меня одной рукой к себе, отец поднимает ковёр – под ним погреб, где мы держим картошку. Папа развернул меня, теперь он смотрит в мои мокрые глаза. Отец говорит, что это – игра, и я должен спрятаться. Я должен сидеть тихо-тихо пока он не вернётся. Я киваю и лезу по большим ступенькам вниз. Я прижимаю к груди плюшевого медведя, мама сшила его той зимой. Крышка погреба закрывается, я ничего не вижу. Темно и страшно, но я молчу, папа раньше никогда не играл со мной в эту игру, и мне немножко интересно, что будет дальше. Найдя укромный уголок между мешками с картошкой, я жду. Крик! Это кричит мама! Она тоже играет? Что-то тяжёлое упало на пол. Потом второй раз. Тишина. Папа, когда ты придёшь за мной? Свет стал проникать через щели! Папа убрал ковёр! Медленно-медленно крышка поднимается, я жмурюсь, что-то красное и тягучее капает по ступенькам. Я выглядываю из-за угла, мишка выпадает из моих рук…

Я очнулся. Тонкая рука, повёрнутой в пол-оборота Серэнити, соскользнула с моего лба. Мы продолжали катиться сквозь Железные Горы. Пока я спал, носовая часть тачанки вновь стала непроницаемо-стальной. Может быть, закончилось действие того загадочного пара, или заработал один из передвинутых мною рычажков. Наклонившись к окну, я поглядел на проносящиеся мимо столбы. Мы двигались по относительно ровному участку дороги с уклоном вниз. Ветер едва обдувал моё осунувшееся лицо. Кроме меня и Великого инквизитора все дремали.

– Во сне ты метался и пытался выбраться из верёвок. Я испугалась, что ты можешь ненароком отстегнуться. Чтобы успокоить тебя, мне пришлось проникнуть в твои сновидения и оборвать их.

Серэнити устремила на меня ясные глаза.

– Не знал, что ты умеешь такое, – проговорил я, отводя взгляд. – Эта был всего лишь кошмар.

– Нет, тебе не скрыть этого.

– Чего не скрыть?

Серэнити вздохнула.

– Боль. Твоё воспалённое сознание ненароком показало мне занозу. Старая, заскорузлая и очень колючая, она плотно засела в тебе, и обычными щипцами её не достать.

– Это моя заноза.

– Я могу её вытащить.

Я горько усмехнулся.

– Из меня её не вытянуть даже калёным железом.

– А ты пытался?

– Нет.

– Тогда доверься мне.

– Зачем? Может, я хочу, чтобы она всегда сидела во мне.

– Это неправда.

– Откуда тебе знать?

– Многое ведомо мне о человеческих душах, и ещё больше я прозреваю за пеленой их покровов. Лишь внешне твоя рана не имеет шрама, но внутри она не заживает и гниёт. Безлунными ночами, когда ни одна звезда не проникает к тебе своим светом, ты попадаешь во власть безжалостных отголосков прошлого.

Как она догадалась? Событие, произошедшее века назад, не оставляло мою память и по сей день. Трагические и совсем недетские переживания иногда выползают из омута моих воспоминаний. Чаще всего мне удаётся изгнать их, но бывает, что они проникают в сны, и тогда я дрожу всем телом. Может, настала пора перестать удерживать их в себе? Вырвать, разрезать, выкинуть и предать забвению? Время пришло?

– Я расскажу тебе, как всё было, а ты погладишь меня по плечу и заверишь, что такого больше никогда не повторится? – не глядя на Серэнити спросил я. – Поверь, я не нуждаюсь в словах утешения.

– Я действительно буду слушать тебя, а ты говорить, но несколько иначе, чем ты себе это представляешь.

– Я не понимаю тебя.

Боковым зрением я уловил на губах Серэнити бледную улыбку.

– Я введу тебя в транс и заставлю вновь оказаться в том сыром погребе. Все повторится, только в этот раз я буду рядом с тобой. Нет преград для Света, и Тьма всегда падёт перед ним. Вместе мы сокрушим оковы твоего печального прошлого и изгоним ужас, что держит их звенья сомкнутыми.

– Тебе действительно такое по силам?

– Ты, верно, забываешь, кто я.

– Такое не забудешь!

Я смог заставить себя посмотреть на Серэнити. В её льдистых глазах я увидел затаённые огоньки. Что, если всё не так? Сомнения овладели моим разумом. Я слишком долго живу и знаю, что люди, проявляющие доброту и заботу, подчас преследуют совершенно иные цели. Что помешает Серэнити сыграть на моей доверчивости и использовать магию Света в угоду