Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии - Уильям Манчестер

Крупповский агент работал с большим напряжением. Официальный приказ Гитлера о захвате Скандинавских стран был отдан три недели спустя, и, когда в пять часов пятнадцать минут утра 9 апреля 1940 года немецкий флот взял курс на север, представитель Круппа в Норвегии попал впросак. В пятнадцати милях к югу от Осло, там, где пятидесятимильный Осло-фьорд заметно сужается, расположен построенный в середине прошлого века форт Оскарборг. Агенту Эссена в норвежской столице было приказано раздобыть для OKW сведения о всех оборонительных укреплениях, но в спешке он упустил из виду то обстоятельство, что Оскарборг был вооружен старыми 280-мм крупповскими пушками. Несмотря на свой возраст, они были в отличном состоянии. Их смертоносные залпы повредили тяжелый крейсер «Лютцов» и утопили второй – «Блюхер»; немецкий флот потерял 1600 моряков и несколько высокопоставленных гестаповцев, которые плыли в Норвегию, чтобы провозгласить Видкупа Квислинга ее диктатором. Оскар Кумметц, адмирал, командовавший эскадрой, был вынужден добираться до берега вплавь. Остальным его кораблям пришлось на сутки отойти от норвежских берегов. На Вильгельмштрассе были в ярости от такого оскорбления германского флага, а на Альтендорферштрассе, где чувствовали себя частично ответственными, восприняли все это как унижение. За сорок лет до этих событий «боксеры» китайских фортов Таку проделали то же самое. Его величество излил тогда свой гнев на Фрица Круппа, а ведь новый лидер еще более вспыльчив. Страшно было подумать о том, что он предпримет. Фактически он не сделал ничего. Он гораздо лучше отдавал себе отчет о существовании «подводных камней» в торговле оружием, чем любой из его предшественников. Даже узнав, что последней крупной продажей фирмы до начала враждебных отношений с Польшей был боевой корабль, поставленный в Советский Союз, он сдержался. В конце концов, проявляя терпение, он осознал, что не всегда можно сказать, кто завтра будет твоим врагом, а на данный момент Россия была как-никак союзником.

Зато в Голландии, Бельгии и Люксембурге Крупп не ударил в грязь лицом. Там сведения о возможных будущих врагах были собраны заранее. В одиннадцать часов утра 10 октября 1939 года Гитлер издал свой военый приказ номер 6, распорядившись провести подготовку «для наступательной операции… через Люксембург, Бельгию и Голландию». Шесть дней спустя Альфрид получил из Голландии запрос, касавшийся обещанной партии гаубиц и зенитных орудий; запрос был отложен с пометкой «не отвечать». Получилась неловкость. Оккупация Дании и Норвегии задержала бросок на Запад, и Амстердам начал выражать резкое недовольство ренегатством Эссена. 16 марта 1940 года один из голландских помощников Альфрида направил ему письмо с откровенной оценкой проблемы: «Они относятся к нам с большим недоверием и, более того, задерживают выдачу виз голландским офицерам, командированным в Эссен для проверки материалов по 105-мм полевой гаубице, в то время как частным голландским гражданам выдаются визы без проблем». Несмотря на необходимость прибегать к уловкам, он добавил: «Голландцы ни при каких условиях не должны узнать об этом». Увертки и проволочки продолжались еще два месяца, потом вопрос о визах утратил злободневность, так как немецкие армии вторглись в Голландию.

То же самое повторилось и на Балканах. В начале следующего года главное управление фирмы «Крупп», извещенное о скором вторжении вермахта в Грецию и Югославию и твердо решившее не допустить повторения оскарборгского промаха, прислало OKW список всех крупповских пушек, когда-либо отправлявшихся в Белград и Афины, начиная еще со времен Альфреда. Югославия особенно интересовала молодого «пушечного короля», потому что она располагала бесценными запасами хромовой руды. Хром был необходим для производства высококачественных орудий из стали: импорт хрома с других континентов после 1939 года прекратился, и уже следующией весной Альфрид устремил алчный взгляд на балканские рудники. В мае 1940 года крупповский горный инженер Георг Уфер получил распоряжение служить с этих пор трем господам: фирме, компании «Герман Геринг» и фюреру. Уфер приехал в Югославию в качестве директора несуществующего акционерного общества и начал там геологические изыскания, сообщая о результатах ближайшему немецкому генеральному консулу.

Начавшееся через год вторжение в Советский Союз завершило первый период войны. 3 сентября пришло сообщение, что муж Ирмгард ефрейтор Ханно Райтц фон Френц «пал в бою». Дочь Густава надела траур, а лакеи убрали черным крепом комнаты виллы «Хюгель» в знак скорби по ее погибшему супругу, с которым она прожила только три года. Смерть Клауса уже не могла рассматриваться как отдельная трагедия. Становилось ясно, что до победы не так близко, как это предполагалось сначала. Некоторые члены совета директоров уже с тоской вспоминали первый год войны, когда все шло как по маслу, когда страхи Густава казались неосновательными и даже он сам о них забывал.

В час торжества нацистский режим не обошел вниманием своего оружейника. Три наиболее видных нациста – Рудольф Гесс, Фриц Тодт и сам Гитлер – отдали дань благодарности вкладу «Гусштальфабрик» в военные усилия рейха, тайной подготовке к перевооружению, которая велась там до 1933 года, и самому Густаву. Первым это сделал Гесс. В одиннадцать часов утра 1 мая 1940 года он появился на эстраде Гинденбургского зала с колоссальным флагом – нацистским золотым знаменем, дававшим фирме право на звание «образцового национал-социалистского предприятия». Рядом с Гессом стоял Роберт Лей, рядом с Густавом – Альфрид. Крупповский журнал от 15 мая горделиво давал описание этой сцены: «После призывного сигнала трубы в Эссене наш испытанный крупповский оркестр духовых инструментов под управлением Шницлера играет композицию Пауля Хоффнера, особенно подходящую для данного случая своим торжественным звучанием. Затем администратор Шредер зачитывает названия заводов, удостоенных наград. Заводы Круппа – впереди всех прочих. Должно быть, у каждого из рабочих, которому посчастливилось иметь к ним отношение, сердце начинало сильнее биться от гордости и радости в этот момент.

Волнующее обращение Рудольфа Гесса, уполномоченного фюрера, известно нашим коллегам из ежедневной прессы. Оно характеризовалось самой злободневной нотой политического характера – призывом окончательно рассчитаться с еврейско-плутократо-демократическим миром».

После того как смолкли оглушительные «зиг хайль», Густав вдруг подумал, что он уже предпринимал необходимые шаги для полного низвержения «еврейско-плутократо-демократического» мира, когда Рудольф Гесс еще только учился на экономическом факультете Мюнхенского университета, а в свободное время занимался распространением антисемитских брошюр. У старого Круппа, уже впадающего в старческий мразм, бывали периоды полной ясности мысли, и в один из них он решил, что пора бы уж рейху начать расплачиваться с ним за его помощь в те годы. Он попросил Тодта посетить «Гусштальфабрик». Согласно записи Альфрида от 25 июля 1940 года, его отец «весьма внушительно рассказал о деятельности фирмы после 1918 года» и поведал о том, «как он тогда подробно обсудил с рейхсканцлером Виртом, следует ли ему. преобразуя заводы, иметь в виду будущее восстановление военной мощи Германии, хотя Версальский договор запрещал фирме производство вооружения, сделав исключение лишь для мизерного количества». Густав чувствовал, что настало время воздать ему должное. Тодт любезно согласился и «заверил фирму «Крупп», что она вполне может положиться на нынешнее правительство».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});