Мила Рудик и загадка Сфинкса - Алека Вольских

Потом она обратилась к брату уже с совсем другим выражением лица:

— Может быть, на такой светлой ноте воспоминаний ты и с Тимуром помиришься?

— И даже не подумаю! — отрезал Берти. — За свои слова нужно уметь отвечать. А он дезертировал. Предатель!

Мила тем временем наблюдала за Фимкой. Тот вытащил из-за пазухи доску «Поймай зеленого человечка» и выпустил на нее разноцветные фигурки, которые разместились на доске, занимая привычные места.

«Наверное, хочет на Ване использовать новый приемчик, — подумала Мила. (Ванька Силач был крупнее Фимки раза в три, но на редкость простодушным.) — Еще пять золотых троллей заработает на околпачивании своих наивных сокурсников».

— Яшка, у тебя ведь больше нет братьев, кроме этого мародера? — с надеждой в голосе поинтересовалась Мила.

— Ну… — протянул нерешительно Яшка, — вообще-то есть.

Все, кроме Яшки, громко застонали, а Белка добавила:

— Вот ужас-то! Еще один такой Берман? Это уж слишком!

— Но он старший! — поспешно добавил Яшка.

Вся компания тут же облегченно выдохнула.

— Слава богу! — не выдержал Берти. — Значит, мы с ним не познакомимся.

Яшка заулыбался.

— Да нет! Оська, то есть Осип, он хороший. Он совсем не похож на Фимку. У нас в семье вообще никто не похож; на Фимку. Папа говорит, он в деда весь. У того такой же скверный… — Яшка на секунду запнулся, — то есть, я хочу сказать, сложный характер был. А Оська у нас — гордость семьи.

— А почему я о нем не слышал? — хмуро спросил Ромка. — Ты мне о нем никогда не рассказывал.

Яшка с извиняющимся видом пожал плечами.

— А он с нами не живет. Он уже очень взрослый, давно окончил школу и уехал в поисковую экспедицию.

— А что он там ищет? — спросил Ромка.

— Пространственные норы, — ответил Яшка.

— Это еще что такое?

— Это такие места, как наш Троллинбург. Это место ведь не единственное. Их много.

— Фреди что-то говорил, что мир По-Ту-Сторону везде есть, — вспомнила Мила.

— Правда, — кивнул Яшка, — но такие громадные территории, как Таврика, — большая редкость, поэтому вход сюда охраняет Транспространственное посольство.

— А другие что ж, выходит, не охраняются? — спросил Ромка.

— Небольшие территории — нет, не охраняются, — ответил Яшка. — Там ведь что? Какая-нибудь штаб-квартира колдунов прячется, или кто из магов свой дом скроет от посторонних глаз. А некоторые места всякая нечисть использует для сходок или чтобы затаиться: кикиморы, к примеру, или вампиры. А есть такие крохотные территории, что там вообще ничего нет — темно и пусто. Некоторые места давно существуют, столетиями, или даже тысячелетиями, а какое-то, может, только что образовалось.

— Послушай, Яшка, — заинтересовалась Мила. — Ведь если они никем не охраняются, значит, любой человек, не волшебник, может случайно туда попасть?

— Может, — подтвердил Яшка. — Брат рассказывал, что это очень даже часто происходит. Сколько случаев было: человек в дом вошел — и не вышел. А там, может, только что пространственная нора образовалась, или уже была, а люди не знали и построили на этом месте дом.

— И что с ними потом случается? — спросила Мила.

Яшка пожал плечами.

— По-разному. Одним память изменяют и возвращают обратно. Человек потом, сколько не спрашивай, где был, ничегошеньки не помнит. Но бывает и похуже. Один мальчишка, не маг, попал так раз, а там компания вампиров — в карты играют. Ну, он увидел, как они ему заулыбались, и…

— Что? — взволнованно спросила Белка.

— И того… — многозначительно выпучив глаза, ответил Яшка. — Совсем крышу снесло. Пришлось его к нам. Не возвращать же обратно? В Троллинбурге, говорят, таких с десяток наберется. Но они неприкаянные. И назад их вернуть нельзя, потому что их там сразу в дурдом упекут, и здесь им сложно — они ведь чужие, не такие, как мы.

В этот момент в столовую зашла Альбина, чтобы поторопить меченосцев, которые слишком долго завтракали, и напомнить, что уроки начинаются в восемь часов утра. Все до единого тут же поднялись из-за стола и поспешили на занятия.

* * *

Второй день учебы прошел без каких-либо существенных событий, а вечером, собравшись в гостиной, меченосцы разбирались с новыми оценками. В прошлом году их знания оценивались «Драконами», «Мулами» и «Ослами», но в этом году систему оценивания изменили: оценок стало больше, названия были другие, значения звучали иначе.

— Почему «Гидра» — самая плохая оценка? — спросила Белка.

— Я тебе сколько раз говорил хорошо учить уроки? — слегка нахмурившись, спросил Фреди, не глядя на сестру. Белка покраснела от стыда и опустила глаза. — Вы это по истории магии проходили. Ту гидру, в честь которой было названо созвездие, обезглавили. Геракл отрубил ей все двенадцать голов и прижег шеи горящей головней, чтоб головы больше не выросли.

— Та-а-ак… Голов нет — мозгов нет, — подытожил Ромка, делая пометку на пергаментном листе. — Все понятно. «Гидра» — «абсолютное отсутствие знаний».

— А почему «Овен» плохая оценка? — спросил Иларий заметно недовольным тоном.

— Да что тут непонятного? — вступил в разговор Берти. — О-ове-ен, — издевательски протянул он, — читай: ба-ара-ан. Общий смысл ясен?

— Эй, обидеть хочешь! — воинственно привстал Иларий, который, как многие знали, по гороскопу был Овном.

— Я!? — натурально удивился Берти, невинно округлив глаза. — Да боже упаси! Я человек мирный — никому зла не желаю. Это наши мудрецы в Думгроте шутят так. Юмор у них такой, что поделаешь?

Иларий опустился обратно в кресло и с недовольной миной пробурчал:

— Ну-ну. Смешно. Обхохочешься.

— «Овен», — Ромка сделал очередную пометку, — «неудовлетворительно». Дальше: «Рыбы» — «нестабильно». Почему нестабильно?

— Созвездие представляет собой двух рыб, плывущих в противоположных направлениях. А если плыть в разные стороны одновременно — вряд ли хоть куда-то приплывешь, — пояснил Фреди. — Неопределенность — это сомнения. А магия — наука, где любые сомнения могут привести к самым скверным последствиям.

Белка тяжело вздохнула.

— Вот-вот. Я тоже все время во всем сомневаюсь. Это так мешает учебе.

Кристина Зудина с интересом посмотрела на Белку.

— Ты — Рыбы?

Белка кивнула.

— Я тоже, — радостно сообщила Кристина и с еще большим воодушевлением добавила: — А Анжела — Близнецы, а Рыбы и Близнецы…

— Близнецов в списке нет, — категорично отрезал Ромка, растоптав на корню воодушевление Кристины. Он бросил косой предупредительный взгляд на двух подружек.

Анжела недовольно хмыкнула.

— Следующая оценка — «Андромеда», — невозмутимо продолжал Ромка, — «небезнадежно». И как это понимать?

Фреди посмотрел на Белку, потом на Ромку и спросил:

— И чем вы оба занимаетесь на истории магии?

Берти театрально подскочил в кресле и, оживленно глядя то на сестру, то на Лапшина, поинтересовался:

— Да, действительно? Просветите нас, чем вы там занимаетесь?

Белка и Ромка растерянно переглянулись и в два голоса ответили:

— Мнемозину слушаем.

— Заметно, — критически покачал головой Фреди. — Миф гласит, что Андромеда была принесена в жертву морскому чудовищу, чтобы спасти эфиопские земли, и прикована цепями к скалам у моря. Ее ждала ужасная смерть, и казалось, что надежды на спасение нет…

— Но тут приплыл прекрасный принц… тьфу… прекрасный Персей, — перебил брата Берти, — и спас Андромеду от гибели, да еще взял и женился на ней сдуру. Вот и оказалось, что не так уж все было и безнадежно. Поэтому «Андромеда» — это «небезнадежно». Я прав, брат мой Альфред?

— Твоя экспрессия как всегда впечатляет, — холодно отозвался Фреди. — Но в целом — да.

— Какой принц? Какая экспрессия? Кто на ком женился? — пробормотал запутавшийся Ромка. — Ладно. Поехали дальше. «Насос» — «удовлетворительно».

— Проще простого, — опередил старшего брата Берти. — Тут по аналогии. Вспомни, в прошлом году была оценка «Мул» и тоже означала «удовлетворительно». Белка вон круглый год в мулах проходила. Пояснение: мул — идет себе и идет, олицетворяя трудолюбие; а насос — качает себе и качает. Смысл тот же. Ясно?

— Ага, — тихо посмеиваясь в адрес Белки, кивнул Ромка.

Белка сначала бросала на брата обиженные взгляды, но потом ее лицо приняло озадаченное выражение. Миле показалось, что Белка подставляет в уме вместо слова «мул» слово «насос» и пытается представить себе, как весь следующий год проходит в насосах. Мила не выдержала и от подобных мыслей беззвучно засмеялась. К несчастью, Белка это заметила и теперь уже обиженно смотрела на Милу.

— Что там дальше? — спросил у самого себя Ромка. — А! «Геркулес» — «хорошо». — Ромка озадаченно дунул на челку. — Геркулес и «хорошо» — это что-то не очень хорошо. Вам не кажется? Он же вроде был силач непобедимый и всё такое. А тут просто «хорошо».