Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II - Борис Галенин

За что класть эскадру

Перед выходом эскадры из России, еще в Ревеле, Командующий эскадрой, сетуя на задержки, сказал в разговоре с Н.Н. Беклемишевым: «Я сентиментальностью не заражен и готов в бою положить всю эту эскадру, но было бы из-за чего. А вдруг мы сделаем все переходы, а Порт-Артур падет ранее, и Тихоокеанская эскадра погибнет»{346}.[374] Сейчас сбылись худшие предчувствия Адмирала.

Порт-Артур пал, 1-я эскадра погибла, не нанеся почти урона врагу. Армия после ряда необъяснимых поражений замерла в каком-то ступоре на Сыпингайских позициях. 2-я эскадра была не сравнима по реальной боевой мощи с Соединенным японским флотом, даже без учета катастрофического качества русских снарядов. Последнее, к сожалению, ошибочно принималось de facto равным японскому на основании опыта Порт-Артура. Рожественскому противостояла военная машина, прошедшая многомесячную обкатку боем. Обстрелянный личный состав, гордящийся своими победами. Корабли, только что прошедшие ремонт и модернизацию, с эскадренной скоростью хода, в полтора раза превышающей ход русской эскадры.

Так было ли действительно из-за чего класть в бою эскадру?

Для себя Адмирал ответил на этот вопрос.

В мае 1905 года он вел бой не только с японским флотом, но со всеми врагами Русской Православной Империи, губителями ее внешними и внутренними.

6.3. Победа империи

Своим решением идти вперед до конца адмирал Рожественский выиграл в тот раз всемирную войну против России. Не будет преувеличением сказать, что 2-я эскадра в день 14 мая 1905 года сражалась не просто с Соединенным флотом, а с главным врагом православной Империи — антихристианским интернационалом. И в сражении этом одержала победу. Причем именно военную победу, без всяких иносказаний.

Вспомним определение: «Победа (воен.) — боевой успех… достижение целей, поставленных на бой, операцию, войну в целом…»{347}

Цель, поставленная мировым сообществом на русско-японскую войну в целом, нам известна и очевидна. А значит, также очевидна победа в этой войне 2-й эскадры и ее Адмирала. Да, победа была одержана ценой проигрыша одного сражения, хотя и оно могло стать триумфом русского флота.

Но главный бой, бой за само право на существование исторической России, вице-адмирал Зиновий Рожественский выиграл. Уничтожить историческую Россию уже в 1905 году не удалось, несмотря на все усилия тогдашних архитекторов новых мировых порядков. Сражение в Корейском проливе 14 мая 1905 года стало стратегической победой Российской Империи. Империи, унесенной в небытие неверием и еще могущей возродиться покаянием. 

Цена крови

То, что это была именно Победа, хорошо ощутили простые матросы из числа «верных» и солдаты Маньчжурской армии, нутром солдатским понимавшие, что не как должно воевали их генералы.

Возвращение Адмирала из японского плена поездом по мятежной Сибири и далее по Центральной России превратилось в своеобразный триумф. Те самые «разложенные» солдаты собирались у адмиральского поезда в многотысячные митинги. К Адмиралу посылали представителей, чтобы он оказал честь разлившемуся вокруг солдатскому морю — подошел бы хоть на минуту к окну вагона.

И когда Зиновий Петрович выходил к ним на сибирский мороз с перевязанной головой, в одной адмиральской тужурке, чувства собравшихся стихийно изливались в импровизированные овации. В воздух летели папахи, фуражки и картузы.

— Дай Бог здоровья! Век прожить! Старик, а кровь проливал! Не то, что наши! У вас иначе — сам в первую голову!

Поезд трогался, сопровождаемый громовым «ура».

Километрами, утопая в снегу, бежали за поездом Адмирала, пропуская его везде как сверхсрочный воинский эшелон. Даже во время всероссийской забастовки железнодорожников{348}.

Эти солдаты знали цену крови, и то, что у России остались военачальники духа Рожественского, а не только куропаткины и небогатовы[375], говорило им без слов, что и их жертвы были не напрасны, и не зря проливали они кровь за Царя и Отечество. 

Простить не могут…

Так один Адмирал свел, по существу, к ничто работу тысяч вражеских агитаторов и агентов. От откровенных революционеров до притворявшихся до времени слугами Престол-Отечества. Пришлось им, бедным, ждать 1917-го.

Такого Адмиралу простить не могли. Сначала в Петербурге декабря 1905 года, когда никто из официальных чинов Морского Ведомства не встретил Адмирал на перроне вокзала. Ни потом, когда истинные виновники Цусимы поощряли газетную кампанию травли и клеветы против него и его эскадры, тщательно скрывая от народа донесения и показания Адмирала и других верных о бое. Да что говорить…

И до сих пор не могут…

7. Тайное оружие Адмирала

7.1. Никогда в жизни

Автор надеется, что у читателя не возникло ложного впечатления, что, считая прорыв во Владивосток единственной альтернативой, адмирал Рожественский действительно ввел 2-ю эскадру в бой абы как, не надеясь на победу в самом бою и не ища ее. Адмирал Рожественский был действительно выдающимся флотоводцем, если не сказать большего.

Связанный, казалось, по рукам и ногам узостью Цусимского пролива, с мизерным эскадренным ходом и без разведки в традиционном понимании смысла слова, русский Командующий выиграл у японского так называемый «первый удар» — высшее гроссмейстерское достижение в шахматных партиях, именуемых эскадренным морским боем.

И вот это достижение Следственная Комиссия изволила толковать в своем знаменитом Мнении (в полном соответствии с показаниями самых доверенных лиц Комиссии — доблестного адмирала Небогатова и каперанга Озерова, подкрепленными теоретическим гением капитана Кладо) следующим образом.

«Пагубный результат первого столкновения с неприятелем Комиссия относит всецело к тому обстоятельству, что эскадра, шедшая без разведчиков, была застигнута главными силами неприятеля врасплох, в момент, когда она еще не кончила перестроения из 2-х кильватерных колонн в одну боевую линию».

Повесить бы следовало эту Комиссию, говоря по совести, в полном составе. Не взирая на адмиральские лысины и седины! Тогда, глядишь, на ее Мнении не воспиталась бы новая «небогатовская» порода военачальников, не моргнув глазом сдавших в феврале 1917-го Престол и Отечество. По большому счету и нас с вами. А при хорошем и наглядном примере, может, и призадумались бы.

Пришла пора удовлетворить любопытство читателей и попытаться описать самое яркое явление отечественной или даже мировой военно-морской мысли последних ста или более лет. Не понятое, кажется, до сих пор почти никем.

7.2. Радиоразведка. Впервые в мире

Среди стандартных обвинений в адрес адмирала Рожественского, как проигравшего по своей вине Цусимский бой, одними из главных являются два следующих.

1. Адмирал Рожественский предоставил адмиралу Того перед боем свободу радиообмена между судами его эскадры, имея возможность препятствовать этому, чем значительно облегчил задачу японцев.

2. Он отказался от ведения не только стратегической, но и тактической разведки, поставив свой разведочный отряд в хвост эскадры на подходе к Корейскому проливу, где служба разведчиков была наиболее уместна.

Вполне исчерпывающе на эти обвинения ответил уже в наши дни в своих прекрасных работах Вячеслав Чистяков — «инженер», как обычно именуют его авторы в морских погонах, вероятно, не одну битву выигравшие для русского флота, чтобы он — флот этот — чувствовал себя хозяином в наши дни в Мировом океане.

Однако задолго до «Четверти часа в конце адмиральской карьеры» нашелся человек, который в Петербурге 1906 года уже ответил на эти обвинения в адрес Адмирала. Звали его Борис Яковлевич Гинцбург, и был он тоже инженером.

Очевидные ошибки Гинцбурга, содержащиеся в его ответе Кладо и прочим, носят непринципиальный характер и базируются на двух моментах:

1. Гинцбург не знал и не мог знать, как большинство не знает и не желает знать и сейчас, о многосотократном огневом превосходстве японского флота над русской эскадрой. О нем не знал до самой смерти сам адмирал Рожественский, хотя внимательно прочитавший его рапорты и показания читатель наверняка заметил, что Адмирал ощущал, что дело не чисто!