Реальность сердца - Татьяна Апраксина

Там я провел полтора года, и еще полгода потратил на обратный путь. Я вернулся в Эллону и узнал, что мать умерла через девятину после сестры и брата, а отец при смерти. За пару дней до кончины он рассказал мне о проклятии.

— Почему он молчал раньше? — спросил Фиор, опередив Саннио.

— Только увидев, что случилось, он действительно поверил в силу проклятия, — пожал плечами герцог. — Потому и рассказал мне. Я… мне тоже трудно было в это поверить. Куда проще списать все на действия безумца, боящегося, что его лишат трона в пользу брата. Принц Элор к тому времени был уже законченным сумасшедшим. Фиор, теперь вы понимаете, почему отец обращался с вами подобным образом?

— Хотел защитить меня от Элора?

— Да. Не лучший способ, но другого он выдумать не смог, только показать всему свету, что отпрыск — ничего не значащий бастард, который не может угрожать трону. В год моего возвращения потребность в этом пропала, а Элор уже не мог причинить никому вреда. — Жесткая усмешка. — Еще через два года умер Мышиный Король, а Ивеллион занял трон.

— Когда вы поверили в проклятие? — спросил Элграс.

— Несколько позже. Судьба свела меня с внуками генерала Шроста. С братом мы сдружились, за сестрой я ухаживал и хотел жениться. Генерал Шрост был одним из тех, кто находился тогда в доме. Герберту я рассказал о том, что услышал… он был весьма рассудительным, но вовсе не суеверным молодым человеком, и решил, что мы просто должны быть осторожны. Не ссориться по пустякам, не позволять чувствам взять верх над разумом. Это звучало здраво… Но в тот же год мы фехтовали забавы ради, я споткнулся, моя рапира переломилась и острие попало ему в глаз. Он умер на месте. Герда отправилась за помощью, и ее сбросила лошадь. Все это оказалось правдой…

— Ох-х… — Саннио вздохнул и тут же прикусил губу. Слышать все это, рассказываемое так спокойно, было трудно. — А потом действительно все умерли. При разных обстоятельствах. Вы меня в архив отправляли…

— Да, я отправлял вас в архив, чтобы выяснить, кто еще жив. Потом была война с Тамером, и у меня на глазах Денис Эллуа, последний из Эллуа, убил генерала Мерреса, а Рикард убил его. Я убил Рикарда; в том не было нужды, я мог обезоружить его и отправить под трибунал, но в тот миг я понял, что ему могут не вынести смертный приговор, а, значит, рано или поздно он пересечется с кем-то из вас…

— Они тоже ничего не знали? — спросил Фиор.

— Не знали. Как я мог убедиться, знание ни на что не влияет. Проклятье сбывается так или иначе. Всем нам суждено умереть от руки друг друга или от руки своих потомков. Пока не останется никого… Повисла долгая мучительная тишина. Саннио лихорадочно повторял про себя все услышанное, а заодно и смотрел на товарищей по несчастью. Фиор был бледнее первого снега. Он стискивал сцепленные в «замок» пальцы и молчал, опустив голову. Элграс выронил пустой кубок и переводил растерянный взгляд с Фиора на герцога Гоэллона.

— Пейте вино, господа, — тихо сказал дядя. — Оно может помочь.

— А помимо вина? — король сел — гибкий, словно рысь, мальчик. — Неужели с этим ничего нельзя сделать?

— Можно, — усмехнулся герцог. — Например, то, что собирается сделать герцог Скоринг — свергнуть богов. Тогда проклятье перестанет действовать. Только вы все знаете о цене.

— Откуда он узнал? — спросил Саннио. Все вставало на свои места… если только понять, что за дело скорийцу до чужой беды.

— Об этом мне неведомо, но он действительно знает.

— Вы солгали, — резко поднялся Элграс. — Вы говорили правду, а сейчас — солгали!

— Я бы Блюдущим головы поотрывал, начиная с вашего наставника, — герцог вздохнул, потом усмехнулся. — Хорошо. Я расскажу. Вы все знаете, что Церковь говорит о Противостоящем, и она не лжет. Только умалчивает о том, что Противостоящий и впрямь, как учат «заветники», создал наш мир. Все три обитаемых мира. Он покинул его, и пришли Сотворившие — добрые, мудрые боги. Когда Противостоящий вернулся, он возжелал уничтожить забывшее его творение, и хочет этого до сих пор. Но есть то, чего Церковь не знает вовсе: извечный враг всего сущего вернулся не один.

— Ах вот в чем дело! — Саннио прикрыл рот ладонью, но поздно — вопль уже прозвучал. — Я-то думал…

— И что же вы думали? — ядовито спросил дядя.

— Ну, или Противостоящий передумал все уничтожать, или Церковь просто не знала, чего он хочет…

— Не так глупы отцы нашей Церкви, — улыбнулся герцог Гоэллон. — Просто они не догадались, что их двое.

— Спасайтесь, мой король, их там двое! — Элграс напомнил остальным концовку старой байки про осаду форта; Саннио каким-то чудом ухитрился улыбнуться.

— Примерно так. Вот от этого второго герцог Скоринг и узнал все, что касается проклятия. Они верные союзники, понимаете ли…

— Что же, этот второй так добр и милосерден, что готов нам помочь? — прищурился Фиор.

— Невероятно добр и невероятно милосерден! — герцог взял со стола рапиру, которую недавно забрал у племянника, задумчиво провел рукой по сильной части клинка. — Именно он и вложил в уста той тамерской девочки проклятье…

— Зачем?! — хором спросили все трое.

— Он хочет избавиться от Матери и Воина, чтобы занять их место. Пророчество святого Андре нельзя понимать буквально, но оно верно. Пока жив хоть один отпрыск Золотой династии, боги присутствуют в нашем мире. Со смертью последнего прервется связь между ними и нашим миром. Тот, второй, загнал нас в ловушку. Либо смириться с тем, что затеял герцог Скоринг, избавиться от проклятия и от чудес заодно сейчас, либо дождаться, пока это случится благодаря проклятию.

— Тогда зачем вы мешаете Скорингу? — спросил Фиор.

— Я не готов платить такую цену за избавление от проклятия.

— Оно же все равно случится? — Саннио чувствовал себя очень тупым. Проклятие, не проклятие — а вот хорошо бы дядю связать и отвезти в Шеннору. Пусть там отдыхает в обществе господина Эйка и не мешает герцогу Скорингу завершить задуманное. Тем более, что скориец приготовил все — все! — для того, чтобы действие не обернулось катастрофой.

— Не случится, — отрезал герцог Гоэллон.

— Каким образом? — теперь Элграс успел первым.

— Есть способ… но я не могу рассказать вам о нем.

— Герцог Гоэллон… — угрожающе протянул король.

— Ваше величество, вы вольны казнить меня или отпустить, но объяснений я вам не дам, — спокойно ответил эллонский герцог. — Выбирайте. Либо вы верите мне и отпускаете, либо не верите — тогда арестуйте меня сегодня же и заприте понадежней, ибо я постараюсь бежать при первой возможности.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});