Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии - Уильям Манчестер

Когда он подъезжал к конторе – всегда точно в 9.30 утра, – его «порше» приветствовал крупповский полицейский в голубой форме, который вытягивался по стойке «смирно» и подносил напряженную руку к козырьку фуражки, отдавая честь. Альфрид небрежно махал в ответ рукой и припарковывал автомобиль у края тротуара. У него никогда не было с собой удостоверения, потому что в городе было больше крупповских полицейских, чем дорожных патрулей. По всем стандартам это был муниципальный анахронизм, крупнейший город компании в мире. Три кольца крупповской торговой марки глядят на вас отовсюду: со стен, со спичечных коробков, с цветочных ваз, с лацканов пиджаков, и если вы попытаетесь от них бежать в пивную, то все равно увидите их на дне пивных кружек, отлитых из крупповской стали. Бургомистром Эссена был отставной крупповец. Городская аудитория была выделена для важных торжественных церемоний компании. На южном берегу Рура не разрешалось возводить новые здания, которые загораживали бы вид Альфриду из виллы «Хюгель», а если вам нужен был важный документ по городу, вы могли найти его в фамильных архивах на холме. Даже романо-католический епископ Эссена носил кольцо, украшенное кусочком крупповского угля. Когда в Эссене в начале 1960-х годов была выпущена собственная награда в виде кольца «За международные заслуги выдающегося значения», муниципальные власти решили, что единственный человек, достойный такой чести, – это Альфрид Крупп фон Болен унд Хальбах.

Эта атмосфера 1960-х годов во многом осталась такой же, как в юности Альфрида, когда титул «Крупп» принадлежал Густаву, а Альфрид все еще был господин фон Болен унд Хальбах. Отличие было в том, что в 1930-х годах он еще не взошел на трон; он был будущим королем, проходящим подготовку у самого усердного из принцев-консортов. Молодой господин фон Болен провел пять полных лет обучения в Ахене, и это был его третий колледж. Начав в 1925 году, он четыре года отдал изучению химии, физики и металлургии, сначала в Мюнхене, а затем в Берлин-Шарлоттенбурге. В 1934 году, после почти целого десятилетия, проведенного в классах и лабораториях, он стал выпускником колледжа в Ахене с дипломом инженера. Можно было бы решить, что он уже получил достаточное образование. Густав придерживался иного мнения. Он хотел быть уверенным в том, что следующий хозяин концерна будет знаком со всеми аспектами дела. Практика Альфрида в качестве подмастерья за 12 пфеннигов в час была стартом в этом направлении. Ведь в качестве единовластного хозяина он не будет проводить много времени в кузницах и рудных отвалах; ему нужен опыт на более высоких уровнях, поэтому в течение шести месяцев после окончания с наградами ахенского колледжа он работал в качестве служащего без оплаты (Volontaer) в берлинском «Дрезденер-банк», знакомясь с финансовым делом на высоком уровне. В ноябре 1935 года он уехал из Берлина и начал одиннадцатимесячный курс стажировки, ориентированной по главным направлениям деятельности концерна. 1 октября 1936 года, за десять месяцев до своего тридцатилетия, Альфрид был назначен заместителем директора. Это была тщательно подготовленная церемония. Его представили собравшимся директорам; затем Альфрид ходил взад-вперед по проходам, обмениваясь рукопожатиями со своими будущими подчиненными и принимая поздравления.

* * *

Он уже однажды видел Гитлера во время того эмоционально насыщенного появления в Гинденбургском зале, и, когда потом фюрер посетил Эссен, Альфрид был представлен ему как полноправный член правления по вопросам перевооружения. А жилось ему, по-видимому, лучше всех в рейхе. На третьем этаже виллы «Хюгель» родители устроили ему личные апартаменты со стенами, отделанными дорогой темной кожей. Его имя и его положение автоматически давали ему право голоса в руководстве 24 другими германскими корпорациями и банками. Конечно, в основном он был занят растущими обязанностями на Альтендорферштрассе; как говорил один писатель, «к своей фирме он относился с такой же любовью, с какой другие относятся к своему отечеству и к своей вере». Все же здоровому человеку нужно иногда расслабиться. Выходные Альфрид мог посвятить разнообразным развлечениям. Он был членом имперского яхт-клуба, автомобильного клуба, аэроклуба, ассоциации морских видов спорта, клуба гимнастики и фехтования и клуба авиационного спорта, германско-австрийского альпийского клуба, а на дождливую погоду имелась ассоциация германской знати, где каждый, имевший частицу фон перед фамилией, был среди равных.

И все же небеса не были столь безоблачны, как казалось. Пока главой семьи оставался его отец, их всегда омрачали облачка, пусть небольшие, но очень неприятные. Угодить такому родителю было чрезвычайно трудно. Летом 1934 года семья отдыхала в Шлезвиг-Гольштейне, и Густав обнаружил, что яхт-школу в Глюксбурге только что передали в ведение морской пехоты СА. После Рема к деятельности СА относились с большим подозрением, но морская пехота была исключением. Кроме того, Густав считал, что все его сыновья должны пройти военное обучение. Одиннадцатилетний Экберт был пока освобожден от этого; Харальд уклонился по той уважительной причине, что, как и его несчастные одноклассники 1916 года рождения, был вынужден шесть месяцев отработать в трудовом лагере плюс два года прослужить как военнообязанный. У Альфрида, Клауса и Бертольда уважительных причин не имелось. Они были немедленно записаны в эту школу и каждый день подвергались муштре. Более того, их имена теперь попали в списки СА. Потом в течение ряда лет коричневые приставали к Бертольду, требуя, чтобы он участвовал в том или ином митинге, а он терпеть этого не мог.

А Клаусу нравилось. Второй сын Густава вполне соответствовал арийскому идеалу. Он был красив, белокур, физически крепок и мечтал о воинской славе. Никто в семье не помнил ни одного серьезного столкновения между Клаусом и его отцом. Перспектива, которая перед ним открывалась в австрийском Берндорфверке, радовала его необычайно, и 22 сентября 1938 года, через шесть месяцев после аншлюса Австрии, Клаус женился в Бадене на венке. Густав и Берта были в восторге. Такой союз укреплял династию, и к тому же это был второй брак в семье за этот год. К удивлению и радости родителей, их дочь Ирмгард, наименее привлекательная из всех детей, завоевала сердце аристократа – 6 апреля она стала баронессой фон Френц. Бракосочетание состоялось в ратуше, а потом в честь свадьбы на вилле «Хюгель» был устроен пышный прием – последнее большое событие до похорон Клауса. Уж если некрасивая Ирмгард сделала хорошую партию, то и за остальных нечего беспокоиться, и стареющий принц-консорт Густав на пороге семидесятилетия мог бы, казалось, рассчитывать на тихую безмятежную старость.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});