Том 13. Салли и другие - Пэлем Вудхауз

��Кстати,�� сказал Джеральд,�� вот еще что. Мне тут приходится все время вокруг нее увиваться, так что уж, пожалуйста, не проболтайся, что мы помолвлены.

Салли клацнула зубами. Это было слишком.

��Ну, знаешь! Если тебе так мешает�

��Не валяй дурака!�� Джеральд прибегнул к пафосу.�� Боже мой! Мне так трудно! Я так страдаю, а ты�

Прежде чем он закончил фразу, настроение Салли резко изменилось. Именно из-за таких перемен она иногда думала, что ей недостает характера. Внезапно ей в голову пришла простая утешительная мысль, полностью изменившая ее взгляд на происходящее. Все в мире представляется ей таким нескладным только потому, что она устала и еще не приняла ванну. Салли мгновенно успокоилась. Если Джеральд казался совсем чужим лишь потому, что она грязная и растрепанная, тогда все в порядке. Она быстро накрыла его руку своей ладонью.

��Прости меня,�� сказала она покаянно,�� я настоящая свинья. Я тебе очень сочувствую.

��Это были ужасные дни,�� пробормотал Джеральд.

��Знаю, знаю. Но ты так и не сказал, что рад меня видеть.

��Само собой, рад.

��Тогда почему не скажешь? И почему не спросишь, как мне понравилось в Европе?

��А тебе понравилось?

��Да, если не считать того, что я соскучилась. Ну вот! На этом рассказы о путешествиях, пожалуй, закончим и перейдем к твоим неприятностям.

Джеральд откликнулся на призыв. Говорил он долго, часто повторяясь. Он явно и окончательно уверовал в то, что Провидение изобрело грипп исключительно для того, чтобы разрушить ему жизнь. Однако теперь он не сторонился сочувствия. После короткой грозы дышалось легче. Салли уже не казалось, что она лишняя.

��Так,�� произнес Джеральд, взглянув на часы,�� думаю, мне пора.

��Репетиция?

��Да, будь она неладна! Тут больше нечем заняться. Пойдешь?

��Только распакую вещи и помоюсь.

��Тогда увидимся в театре.

Салли встала и пошла к лифту, чтобы подняться к себе в номер.

2

Когда она пришла в театр, репетиция уже началась. Она вошла в темный зрительный зал, откуда доносились голоса, слабые и гулкие, как бывает в пустом помещении, и присела в последнем ряду. Когда ее глаза привыкли к полумраку, она разглядела в первом ряду Джеральда, сидевшего рядом с человеком, лысину которого обрамлял оранжевый пушок. Она решила, что это мистер Банбери, режиссер, и не ошиблась. То тут, то там в зрительном зале виднелись актеры, не задействованные в первом акте. На сцене Эльза Доланд, очень приятная с виду, вела диалог с человеком в котелке. Когда Салли вошла, она как раз заканчивала реплику:

��Что это значит, отец?

��Пум-пурум,�� загадочно ответил котелок.�� Пум-пум пум-пум� дальше говорю-говорю-говорю и в конце: �Я буду в библиотеке�. Выходит.

Он развернулся и пошел за кулисы.

Тут Салли впервые ощутила, насколько напряжена атмосфера. Мистер Банбери, по-видимому, человек с характером схватил стоявшую рядом с ним трость и изо всех сил швырнул ее на сцену.