Иван - Александр Ванярх

— По-моему, мы приехали, — с горькой усмешкой сказал Виктор, — хорошо, если самородок не нашли.

Настя не на шутку встревожилась:

— Обыск, но на каком основании?

— Там чего-то есть? — спросил Таро.

— Милиция, — коротко сказал Виктор.

— Ну и сто, документ есть хоросий, проверял Владивосток.

Младшие брат и сестра, ничего не понимая, смотрели то на Виктора, то на Таро, то на Настю.

— Ладно, пошли, — сказал Виктор и оттолкнулся палками. Через огород они вошли во двор, собака скулила, закрытая в сарае: видимо тетка Феня защищала блюстителей порядка от ее лая, а может быть, и действий…

Сняли лыжи, рюкзаки, и Виктор первым шагнул в избу. В накуренной комнате за столом, на котором стояли две пустые и одна початая бутылка водки и закуска, сидели уже изрядно выпившие два милиционера. Они о чем-то спорили между собой и даже не заметили, как вошел хозяин. Окинув быстрым взглядом свою комнату, Виктор взбесился:

— Это кто же вам позволил из моего дома бордель делать?! — заорал он и, схватив сидящего к нему спиной милиционера за плечи, оторвал от стула.

В это время зашли в комнату Таро и Настя.

Второй милиционер выхватил пистолет, но молниеносный удар Таро ногой выбил из его рук оружие.

— Что вы делаете, прекратите! — закричала Настя, понимая, что из этого может выйти. Но Виктор, озлобившись, уже связал одного милиционера и, матерясь, подошел ко второму, которого Таро держал, прислонив к стенке.

— Вам это так не пройдет! — хрипел пьяный милиционер.

— Да, да, уж не пройдет точно, я тебе в тот раз простил, сволочь, теперь не прощу. Вяжи его, Таро.

Связали и второго, пистолеты замотали в полотенце, накинули на милиционеров полушубки, шапки. Настя, не понимая, что задумал Виктор, уже почти плача, причитала:

— Витя, подумай, родненький, Витя, брось их! Это же тюрьмой грозит!

На шум прибежала тетка Феня, ходившая за очередной бутылкой водки.

— Давно они тут? — спросил Виктор.

— Да с утра и сидят, — ответила перепуганная Феня.

Связанных блюстителей порядка Виктор и Таро вывели во двор, посадили на заднее сиденье «газика». Виктор сел за руль, и они понеслись по снежной накатанной дороге в сторону районного центра, который был одновременно и железнодорожной станцией. Милиционеры почуяли недоброе, стали просить Виктора отпустить их. Но Виктор был неумолим:

— Хватит, сколько вы мне крови попортили!.. Жизнь свою положу, но вам, гадам, урок преподам!

Остановились во дворе районной больницы. Виктор забежал сначала вовнутрь сам, потом через пять минут вышел и они вдвоем с Таро завели «пленников» в приёмное отделение. Дежурный врач вначале категорически отказывался подтвердить, что милиционеры в нетрезвом состоянии, а Виктор и Таро трезвы. Тогда Виктор стал кричать на всю больницу, созывая людей, и только когда он, схватив со стола ручку и бумагу, записал фамилии более десятка присутствующих, врач, понимая, что отпираться бесполезно, выдал им справку с печатью, где подтверждалось, что милиционеры такой-то и такой-то были пьяны, а такие-то и такие-то — трезвы. Виктор, объяснив людям ситуацию, попросил, кто может, подписать эту справку. Подписали многие, хотя смотрели на японца подозрительно. Вторая остановка «газика» была уже возле дома секретаря райкома партии Свиридова, но и перед этой остановкой Виктор попросил двух проходивших мимо мужчин сказать ему их фамилии. Потом зашел в дом (было воскресенье, уже к вечеру), а минут через десять вышел уже с секретарем райкома партии, который, не говоря ни слова, заглянул в автомобиль и брезгливо поморщился, вдохнув плотный запах спиртного.

— Везите их к начальнику милиции, — и, сильно хлопнув дверью, ушел. Виктор подъехал к дому начальника милиции, где его уже поджидал одетый по полной форме майор Денисов.

— Кто вам дал такое право — арестовывать милиционеров?! — заорал он на Виктора, как только тот вышел из машины.

Но Виктор не зря молчал весь отрезок пути от деревни до станции, он все продумал. Ничего не отвечая майору, он стал кричать на всю улицу:

— Люди добрые, защитите рядового фронтовика от озверевших милиционеров! Давай, стреляй, гад, может, после этого вы успокоитесь! — и пошел на майора, распахнув полушубок.

Быстро собралась толпа зевак. Тогда Виктор снова объяснил людям суть дела и попросил назвать ему несколько фамилий. Майор стал подходить к машине, но Виктор кричал так, что милиционер остановился.

— Они попытаются меня сгноить, — обратился к людям Виктор, — но теперь у меня есть свидетели! — Только после этого он открыл дверцы и вывел из машины тех двоих. В присутствии людей Виктор отдал майору пистолеты и ключи от машины и, взяв Таро под руку, повлек его в сторону вокзала.

— Пойдем на станцию, может, кто из наших там кого встречает, скоро поезд из Новосибирска будет, с ними и домой уедем, иначе пешком придется идти, А впереди — ночь.

И они пошли по снежной дороге туда, откуда неслись призывные свистки маневровых и тревожные гудки проходящих поездов.

— А ты говоришь, туризм организовать… Теперь ты хоть что-то понял?

— Так, так, только зачем это, почему? — Что они хотели? — спросил Таро.

— Не знаю, что хотели, но что меня теперь в покое не оставят — это уже я знаю точно. Эти подонки могут пойти на любую подлость.

Они вышли к железнодорожному полотну, прошли вдоль метров триста и оказались в привокзальном дворе. Рядом стояло несколько саней и грузовик.

Виктор с интересом посмотрел на Таро:

— А где это ты научился так драться?

— Траться, я школу окончил, дзю-до называется, там учили, потом сабыль, а вот вспомниль.

— Ну да, забыл! — усмехнулся Виктор и вдруг крикнул: — Степаныч, ты чего здесь?..

Они подошли к сеням, возле которых хлопотал у лошадей пожилой маленький мужичок.

— Да вот внучку встречаю, на каникулы едет, — они поздоровались за руку и Таро тоже.

— Она у тебя в музыкальном, в Новосибирске учится? — спросил Виктор.

— Там, там, уже заканчивает, невеста. А твой-то, что-то давно не вижу: заболел, что ли?

— Да нет, на Дон уехал, к родственникам, должен скоро объявиться. Мы, знаешь, просить тебя будем: возьми нас, а то случайно сюда попали, теперь домой хоть пешком.

— Места всем хватит, сани большие.

В это время диктор объявил: «Поезд номер 237 Москва — Хабаровск прибывает на первый путь».

— Пойдем, поглядим, — сказал Виктор, — может, еще, кого встретим.

Они вышли на перрон. Поезд уже остановился, заскрежетали тормоза, проводники откинули защитные площадки и открыли выходы. И вдруг со стороны локомотива раздался звонкий юношеский голос:

— Дядя Витя!

Виктор повернулся на крик и увидел Ивана, который бежал вдоль вагонов в его сторону.

— Вот это, да! — только и сказал пораженный Виктор. — Таро, это сын мой, Иван, приехал!

И тут произошло уже совсем неожиданное. Таро побежал в другую сторону поезда, и Виктор увидел, как он обнимает каких-то людей — женщину и мужчину. А Степаныч вел свою внучку, неся ее небольшой чемоданчик.

— Поехали, — сказал он, подходя к Виктору. — Вот видишь, и Ивана прихватим.

— Да тут дело осложняется, — проговорил озадаченный Виктор. — Кажется, к нам еще какие-то гости пожаловали.

И все посмотрели в ту сторону, откуда шел Таро, ведя под руку женщину и мужчину. В двух шагах они остановились, и плотный хорошо одетый мужчина сказал:

— Виктор, это же я, Кова! — Они обнялись, а женщина стояла и, улыбаясь, плакала, слезы катились по ее щекам и блестели в лучах низко висевшего над землею солнца.

— Кова! Друг! А говорили, что у тебя желтуха! — почти закричал Виктор,

— значит ошиблись? А что же было? Грипп? Ну и, слава Богу!

Степаныч запряг лошадей и вопросительно посмотрел на подходящего Виктора.

— Гости, Степаныч, не думал, что так получится.

— Чего там, садитесь, всем места хватит. Дорога набитая, на свадьбах по двадцать человек возил. Только твои гости не по-зимнему одеты. Там, в санях три шубы валяются, прикрой их, а, то приморозятся ведь.

Все удачно разместились и, развернувшись, сани тихо покатились к большаку.

Вечерело. Уже скрылось за дальними сопками солнце, но на улице еще было довольно светло. Кое-где в домах зажигались окна, синеватая дымка опускалась на строения, запорошенные снегом деревья, почти невидимым туманом расползалась по накатанной дороге.

Глава седьмая

Начальник милиции распекал своих подчиненных.

— Такую плевую операцию и завалили! — кричал он, построив дежурную смену. — Я же говорил вам, это поручение секретаря райкома. Нажрались… Куда он вас еще завозил? — спросил он, остановившись напротив уже протрезвевших милиционеров.

— В больницу, — ответил сержант Ивлев. — Он там добивался справки, что мы выпили.