Тень над Вавилоном - Дейвид Мейсон

– Хм-м. – Дартингтон выглядел озадаченным. – Я могу понять израильтян и некоторых иракцев, жаждущих сбросить Хуссейна, но американцы? Разве Джордж Буш не заявил публично, что его смещение – дело самих иракцев? Он что, солгал?

– Не то чтобы так. Тут видятся три возможности. О первой могу только предполагать. Возможно, никаких заговоров, поддерживаемых ЦРУ, вообще не было. Что касается второй, то, если они и были, это могла быть инициатива ЦРУ – вполне вероятно, президент не отдавал приказа или же не знал о самом существовании заговора. И третья возможность: если это действительно был заговор ЦРУ, то, как я только что уже отмечал, в нем непосредственно не участвовал ни один цэрэушник – ни один гражданин США, так сказать, не держал палец на спусковом крючке. ЦРУ просто-напросто вступало в контакт с диссидентскими элементами в иракской армии или где-то еще и подбивало их на это обещаниями денег, защиты, власти, ну, вы знаете – обычные посулы. Поэтому в каком-то смысле Буш мог резонно утверждать, что фактически это сами иракцы пытаются убить Саддама, а вовсе не ЦРУ. Ну а поддержка иракских диссидентов, конечно же, полностью согласуется с декларируемой им политической линией.

– Как вам удалось узнать об этих заговорах?

– О, – Хауард сделал неопределенный жест, – я приложил ухо к земле, ну и… Вы, наверно, и сами видели признаки, но не придали им значения. Помните, как пару месяцев назад газеты сообщали о чистке в высших эшелонах иракской армии?

– Да. Это было правдой?

– Более чем. Многих старших офицеров пытали, колесовали и расстреляли. Саддам лично руководил этим и кое-кого расстрелял сам. То есть тех, кто не умер под пытками. Среди них были и заговорщики, планировавшие одно из покушений.

– А как насчет тех, кто не имел отношения к заговору?

– О, это типично для Саддама. Их тоже расстреляли. Он все время занимается подобными вещами, просто чтобы вселить ужас во всех окружающих и заставить их чувствовать себя беззащитными. Он сделает все что угодно и убьет кого угодно, лишь бы удержаться у власти. Я разбирал это в докладе – помните раздел о том, как он ведет себя с членами кабинета и даже членами собственной семьи. На самом деле, больше всего рискуют те, кто находится в его ближайшем окружении. Он избавился от многих своих самых лояльных соратников лишь на том основании, что те в определенной степени приобрели общественное признание и влияние, которые он расценил как личную угрозу. Он застрелил одного из членов кабинета прямо за кабинетным столом, на глазах у всех остальных – можете себе представить, какой это произвело эффект. Он знает, что террор является его наилучшим оружием и пользуется им без зазрения совести. На самом деле такое понятие, как совесть, ему абсолютно чуждо – он не понимает значения этого слова. Среди иракских иерархов дольше всех остаются в живых те, кто оказались рабски покорными, остались обезличенными и, как это ни странно может показаться, проявили определенную некомпетентность – в инициативе и компетентности других Хуссейн видит потенциальную угрозу. Будучи злобным и безжалостным психопатом, он, как я указывал, еще и параноик. Куда ни кинет взгляд, везде видит заговоры и козни. Это одна из причин, почему оказалось так трудно его убрать.

– Так как же это сделать собираетесь вы? Вы вообще не вдаетесь в детали по этому поводу.

– Боюсь, что намеренно. Будет безопасней, если оставить вас в неведении. Без всяких обид, если кто-то на вас выйдет, то я должен иметь возможность защитить свою спину. – Заметив, что Дартингтон вдруг почувствовал себя слегка неуютно, Хауард поспешил продолжить: – Я думаю, сразу после этой беседы мы должны еще раз поговорить о безопасности в целом. Я подкину вам несколько идей, как прикрыть себя. Надеюсь, это не понадобится, но береженого Бог бережет.

Дартингтон, похоже, успокоился, но настойчиво переспросил:

– Тем не менее, я все же должен спросить вас хотя бы об общей идее, как вы собираетесь это осуществить.

Вопрос подтвердил мнение Хауарда, что Дартингтон не является главным застрельщиком операции. Он осторожно ответил:

– Это будет небольшая команда. Мы станем действовать по принципу «бей-беги», используя скорее блеф и мошенничество, а не просто скрываясь и работая втихаря; хотя, естественно, все будет обставлено так, что по нашему появлению и исчезновению никто не догадается, кто мы такие. Извините, Питер, но я действительно не должен говорить вам больше того, что уже сказано.

Дартингтон покорно кивнул головой. Он сменил тему.

– А что там еще насчет этого дела, касательно всех этих двойников Саддама? Не осложнит ли это вашу операцию еще больше?

– Вполне возможно. Согласно достоверным данным, у него имеются двенадцать двойников, которых время от времени используют для подмены. На сегодня их может быть и больше. Саддам посылает их то туда, то сюда, дабы «предстать перед народом», в то время как сам он пребывает в безопасности бункера под Багдадом, где его никто не достанет. Некоторые из них имеют с ним лишь отдаленное сходство, некоторые выглядят более убедительно. Есть двое, которые, как говорят, исключительно на него похожи – настолько, что лишь немногие способны уловить разницу. Например, вы помните кадры с Саддамом, беседующим с простыми солдатами на настоящей территории Кувейта сразу после вторжения?

– Думаю, что да. Вы хотите сказать?..

– Совершенно верно. Это был вовсе не Саддам. Это был один из его двойников – один из тех двух, похожих. Сам Саддам никогда бы не отправился куда-то, где он не чувствовал бы себя в полной безопасности. Более того, он никогда не позволяет обычным солдатам иметь оружие в своем присутствии на тот случай, если кто-то из них решит пальнуть в него в упор. А те солдаты были вооружены. И еще: сам Саддам всегда носит пистолет. Всегда. Он с ним не расстается ни на минуту. Человек в этом клипе не был вооружен.

– Откуда вы узнали про этих двойников?

– У меня есть приятель в СИС.[8] Не беспокойтесь, – добавил он, когда на лице Дартингтона вдруг отразилась тревога, – я следовал вашему вердикту и ни словом не упомянул об операции. Разговор происходил давным-давно, во время «войны в заливе». Он рассказал мне о хирургах-косметологах.

– Хирургах-косметологах?

– О двоих из них. Оба были весьма квалифицированными, но оба оперировали, скажем так, на грани дозволенного. Один был немец, другой – швейцарец. Оба – каждый по отдельности – получили очень заманчивые предложения сделать пластические операции, как им сказали, европейским клиентам. Оба отправились во Францию, и оба там пропали. «Моссад» разнюхал, что их вывезли самолетом в Багдад. Позже иракский информатор – сам тоже врач – подтвердил «моссаду» эту информацию, и что интересно – хирурги оперировали в двух разных клиниках в одно и то же время. Таким образом, можно предположить, что прооперированы были тоже двое. Несколько позднее оба хирурга-косметолога исчезли. Больше ни об одном из них никто ничего не слышал. Все это четко совпадает по времени с возникновением слухов о двойниках Саддама, а вскоре после этого они и сами стали появляться вместо него. Полагают, что один из них особенно похож – очевидно, даже по голосу. Но им не разрешают носить личное оружие.

Дартингтон покачал головой от удивления:

– Так как же, черт побери, вы собираетесь добраться до Саддама?

– В этом вся суть заключительного раздела доклада, – мягко ответил Хауард. – Я не смогу этого сделать без хорошей разведки. Без нее у меня не будет ни одного распроклятого шанса. Я же не могу просто так отправиться в Ирак и искать, где этот ублюдок, или взять с собой в Багдад армию и атаковать один из бесчисленных бункеров или туннелей в тщетной надежде, что Саддам скрывается именно там. Я должен знать, когда и где я буду иметь возможность к нему приблизиться. Мне необходима информация. Без нее мы с таким же успехом можем обо всем забыть – прямо сейчас и не сходя с места.

– Значит ли это, что вы хотели бы переговорить с моим главным?

– Питер, хватит дальше играть в прятки. Прежде всего, это не ваш стиль. Во-вторых, вы – богатый человек, но не настолько богатый, чтобы позволить себе выбросить одиннадцать миллионов фунтов – а ведь вы даже бровью не повели – на какие-то чудачества. Да и провести подобные расходы через свои гроссбухи вы тоже не сможете. Никакие действия Саддама не угрожают – по крайней мере в обозримом будущем – ни одной операции «Даркона» до такой степени, чтобы оправдать эту сумму. Это значит, что кто-то еще или какая-то другая организация платит по счетам. И этот кто-то – или что-то – должен быть порядочным, в противном случае вы бы не стали иметь с ними дела. Единственный кандидат, удовлетворяющий таким условиям, какого я могу себе только представить, – это правительство, но это всего лишь мое предположение. Я понимаю и то, почему они склонны не пользоваться «официальными каналами», и то, почему им нельзя себе позволить быть уличенными в помощи нам.