Книга белой смерти - Чак Вендиг

ногами и скрипучими деревянными лестницами, на стене украшенные часы, зеркала в позолоченных рамах, матовое стекло. Темное дерево, бронза и кованый чугун. Казалось, здесь обитают привидения.

«А вдруг мы сами превратились в привидения?» – внезапно встревожилась Шана.

Несси провела ее вниз по лестнице, через фойе на улицу. Она завернула за угол и начала подниматься по переулку мимо уютных домиков в альпийском стиле.

Впереди показалось маленькое кладбище, окруженное невысокой чугунной оградой.

– Несси, что это такое?

– Идем, я тебе покажу.

Посреди кладбища стоял большой бурый камень. Не самый красивый, однако его вид пленил Шану. Поверхность искрилась вкраплениями сверкающего пирита и меняла оттенок в зависимости от того, под каким углом на нее смотреть. На камне было грубо вырезано имя, и даже так Шана узнала почерк сестры.

«Чарли Стюарт, покойся с миром».

Камень был окружен цветами: багряные водосборы, белый лавр, несколько ярко-красных кастиллей.

– Это сделала ты? – спросила Шана и сама ответила на свой вопрос: – Это сделала ты.

– Да.

– Когда? Я… ничего не понимаю. Это же произошло только что.

Несси наморщила лицо – Шана уже успела забыть это выражение, но теперь, увидев его, она почувствовала, что готова умереть за него, так она по нему соскучилась. Несси поджала губы и чуть скривила их, точно так же как дама из церкви в той старой юмореске в «Субботнем вечере»[115]. Несси делала это не для того, чтобы показаться смешной, просто это было одно из выражений ее лица – точно так же как она высовывала кончик языка, когда что-то писала, или как, когда была чем-то недовольна, у нее на лбу складывались над переносицей маленькие галочки, похожие на небрежных чаек, торопливо набросанных на рисунке художником.

– Пошли, – сказала Несси. – Ты должна кое-что узнать.

Они сидели на скамейке в парке. Мимо по улице проходили люди, оглядываясь на них, печально, неловко улыбаясь Шане. Несси приветливо махала им рукой, как старым знакомым. Шана также их знала – точнее, ей были знакомы их лица. Вот прошел Кейт Барнс, брат Кенни, если она правильно помнила, разработчик компьютерных игр. А за ним – Джеми-Бет Левин, волосы заплетены в косички, как это было в пути, но только теперь глаза у нее стали живыми, и она ела мороженое, роняя капли на асфальт. Какие-то лица не имели имен, а только прозвища: Девушка с родинкой, Чувак-серфингист, Мистер много карманов, потому что на штанах у него была ну просто прорва карманов.

Все они в прошлом были путниками.

И вдруг Шана поняла, что такими они и остались.

– Я лунатик, – сказала она. Она осознала это только сейчас.

– Да.

– Ой!..

– Сочувствую.

– Нет, всё… всё в порядке. Наверное, я рада быть рядом с тобой. Рада, что ты по-прежнему здесь. Просто… просто я ничего не понимаю.

Несси повернулась к ней так, словно собиралась сообщить что-то плохое – или, по крайней мере, что-то странное.

– Ладно, скоро тебе всё объяснят – ну ты получишь установку. Джули Барден и Зандер Перси соберут всех новичков и вкратце всё расскажут, но поскольку мы с тобой хорошо знаем друг друга, наверное, я могу кое-что тебе объяснить. Хотя бы самое простое.

– Классическая Несси. Ты всегда знаешь больше, чем я.

– Да, пожалуй, – сестра смущенно улыбнулась, – но я не собираюсь строить из себя заносчивую всезнайку.

– Да ладно, я не парюсь. Просто расскажи мне то, что я должна знать.

– Ну… – начала Несси, и Шана увидела у нее в глазах вспыхнувшие искорки, потому что сестру хлебом не корми – только дай объяснить людям разные вещи. – Так! Значит, во-первых, все это ненастоящее, но в то же время настоящее. Я здесь. Но… физически меня здесь нет, понимаешь? По сути дела, это что-то вроде… моделирования… – Шана открыла было рот, собираясь задать вопрос, но Несси подняла руку, останавливая ее. – Это пусть тебе разъяснят Джули и Зандер, потому что у них получится лучше. Главное то, что на самом деле мы не в городке Урэй, штат Колорадо, мы… ну, в своем собственном сознании. Но все наши рассудки связаны воедино! Это… круто, хотя, если честно, и немного пугает. Но ты к этому привыкнешь.

– Ну хорошо-о-о-о…

У Шаны возникли очень серьезные сомнения насчет того, привыкнет ли она когда-нибудь к этому.

– И еще время здесь идет… по-другому. Наверное, тоже линейно. Но воспринимается это иначе. Опять же, об этом лучше расскажут Джули и Зандер, но это объясняет, почему для тебя папа умер совсем недавно, а для меня… Для меня прошло уже какое-то время… несколько недель. Но иногда и мне тоже кажется, будто это произошло только что, будто я смотрю на него и прямо у меня на глазах…

Несси умолкла, не в силах продолжать.

Шана снова обняла сестру. Но затем отстранилась от нее.

– Подожди, ты видела это?

– Видела. Отчасти.

– Я… извини, понимаю, это дерьмовый вопрос, но каким образом?

– Ты по-прежнему можешь иногда видеть окружающий мир. Если постараешься.

– А я этого хочу?

– Все зависит от тебя. – Несси пожала плечами.

– А ты… видела меня? – спросила Шана.

– Видела. Спасибо за то, что осталась со мной. – Несси издала короткий смешок – еще одна ее привычка. – И я видела тебя с тем парнем, – залившись краской, добавила она.

– Да, с Аравом, я уже забыла…

Нахлынула новая неудержимая волна воспоминаний. Арав. Шана непроизвольно положила руки на живот.

– О господи, блин, блин, блин! Несси, я беременна. Я не… я не знаю, что будет дальше.

Сестра широко раскрыла глаза, показывая, что она также не знает.

– Ты… беременна? Беременна… в смысле, беременна?

Встав, Шана принялась расхаживать взад и вперед. Тревога нагнала ее стаей голодных волков. Как все это скажется на ребенке? Вскочив со скамейки, Несси подошла к сестре, останавливая ее.

– Ничего хорошего в этом нет, Несс.

– Так. Остынь. Успокойся. Может быть, все будет хорошо.

– Каким образом? Как?

– Мы… нам предназначено остаться в живых. Эта болезнь, эта «белая маска», она… она нас здесь не достанет. У меня разбивалось сердце, поскольку ты оставалась там, в мире, а мир умирал, словно в «Противостоянии»[116], – я знала, что сама я в безопасности, а ты оберегала меня, но это означало, что ты умрешь. А сейчас? Сейчас ты здесь. И если ты беременна… ну, наверное, это означает, что с ребенком также все будет в порядке. Может быть, «Черный лебедь» защитит вас обоих.

– «Черный лебедь». – Шана подняла взгляд вверх. Черный силуэт сплетался и распрямлялся с черепашьей скоростью ползущих по небу облаков. – Это и есть «Черный лебедь»?

Улыбнувшись, Несси кивнула.

– Так, хорошо, – сказала Шана, несколько успокоившись.

Может быть, все действительно будет хорошо. «Несмотря на то, что папы больше нет в живых, а Арав умирает. Мир катится ко всем чертям. Я даже не знаю, где мама». Все эти мысли Шана так старательно сдерживала, но они грозили накатиться и сокрушить ее.

– Я тебя люблю,