На день погребения моего - Томас Пинчон

листовом алюминии, вулканизированной резине, сплаве Гейслера, целлулоиде под слоновую кость, электруме, гаваяковом дереве, платиноиде, магналии и пакфонговом серебре, большую часть которого за эти годы содрали мусорщики. Где безопасная гавань во Времени, которую могли бы найти пилоты этих машин, чтобы их экипаж избежал столь бесславной судьбы?

Хотя Чик и Дерби провели внимательную инвентаризацию, они не смогли найти, в собранном или разобранном виде, модель машины, на которой д-р Зут отправил их в то апокалиптическое завихрение масс, до сих пор тревожившее их грезы.

   —  Мы должны найти этого Митмена, о котором упоминал «Доктор»,   —  заявил Чик.   —  Кажется, сначала надо проведать его местную таверну.

  —   «Шар с руки»,   — вспомнил Дерби.   — Так чего же мы ждем?

 С течением лет, пока Земля преодолевала свой автоморфный путь вокруг Солнца снова и снова, Конференции Кэндлброу приблизились к форме Вечного возращения. Например, никто, кажется, не старел. Те, кто в текущем году в техническом смысле «умер» за пределами этого заколдованного кампуса, после пересечения ворот немедленно «воскресали».

 Иногда они приносили вырезки со своими некрологами, чтобы посмеяться с коллегами. Это были возвращения во плоти, заметьте, никаких фигуральных выражений или плазмы. Даже представить такую возможность   —  для многих скептиков это был просто удар под дых, это опровергало тленность и приводило в уныние. Преимущества этого веселого возмездия были очевидны всем, главные радости: можно игнорировать медицинские рекомендации, позволять себе спиртное и опасную для жизни жирную пищу, проводить неурочное время в компании порочных демонстративных преступников, играть по-крупному и устраивать затяжные конфликты, которые могут вызвать апоплексический удар даже у более молодых и подтянутых представителей науки о путешествиях во времени. Все эти развлечения и многие другие в избытке предоставлялись вниз по реке, на Симмс-Стрит и в прилегающих переулках, которые посещали отчаянные мужчины, ночные охранники в жестких шляпах регулярно разбивали кому-то голову, а на расстоянии всего лишь нескольких ярдов текла река, чистая, как внутренности офиса, деревянный водный транспорт спокойно качался на ее освещенной газовыми фонарями груди... Некоторые участники конференции Кэндлброу утверждали, что видят в этом аллегорию потустороннего потока, изолированного от мирского зла, нам этот поток известен под названием «Река Времени».

Мальчики нашли дорогу на Западную Вест-Стрит и в таверну «Шар с руки», оказавшуюся чрезвычайно вульгарным и постыдным притоном. Отщепенки с карнавала танцевали со своими кавалерами-карликами, сбежавшими с Ярмарки Святого Луиса, танцевали на столах с вопиющим разлетом нижних юбок. Труппа польских комедиантов, каждый из которых был вооружен гигантской сосиской, бегали туда-сюда и били друг друга этими предметами, в основном по голове, с неутомимой жизнерадостностью. Негритянские квартеты исполняли старые хиты в септаккорде. В задних комнатах играли в штос и фантан.

Молодой человек запущенного вида с бутылкой бурой жидкости в руке обратился к мальчикам:

    —  Готов биться об заклад, вы ищете Алонсо Митмена.

   —  Возможно,   —  ответил Дерби, протянул руку и схватил его регулирующее «спасительное средство».   — А кто интересуется?

Их собеседник начал дрожать и оглядываться по сторонам, его голова дергалась всё сильнее.

   —  Они...они...

   — Ну же, парень, возьми себя в руки,   —  увещевал его Линдси.   — Кто эти они, на которых ты ссылаешься?

 Но юношу уже неистово трясло, глазные яблоки вылезали из орбит, взгляд стал диким от страха. По контуру его тела начало мерцать странное пурпурно-зеленое свечение, словно из источника, находящегося где-то за его спиной, свечение всё усиливалось, а он растворялся, спустя несколько секунд не осталось ничего, кроме пятна в воздухе на том месте, где он стоял, искривление света, как сквозь старое оконное стекло. Повисшая в воздухе бутылка, которую он держал в руке, упала на пол и разбилась с необычайно затянувшимся звоном.

  —   Черт,   — пробормотал Дерби, наблюдая, как ее содержимое впитывается в опилки,   — а я хотел сделать глоток этого напитка.

Никто, кроме «Друзей Удачи», в комнате, полной гуляк, не подал виду, что всё это заметил. Странно расстроенный Линдси ощупывал пустое место, на котором прежде стоял исчезнувший юноша, словно он просто решил стать невидимым.

   — Я бы предложил,   — сказал Майлз, направляясь к выходу,   —  покинуть это помещение, пока нас не постигла та же участь.

Снаружи Чик, не произнесший ни слова во время этого эпизода, подошел к Рэндольфу:

  — Профессор, докладываю: я апеллирую к Усмотрению Научного сотрудника, или У.Н.С., в соответствии с положениями нашего Устава.

  —   Снова, м-р Заднелет? Полагаю, вы надлежащим образом заполнили свою Анкету обнаружения экстраординарного обстоятельства?

   Чик вручил заполненный аккуратным почерком документ:

    — Всё в порядке, надеюсь...

  —   Слушай, Чик, ты твердо решил? Помнишь прошлый раз, ту историю с гавайским вулканом...

    —  Там была чистой воды крамола,   — встрял в разговор Линдси,   — как сейчас.

   —  В соответствии с моим правовым заключением   — нет,   — пропищал Дерби, внимательно изучавший записку,   —  У.Н.С. Чика такое же кошерное, как «Смегмо».

  — Несколько несерьезное высказывание, учитывая предсказуемую плотность связей между тобой и Заднелетом.

    — Хочешь плотности,   —  проворчал Дерби,   —  вот, попробуй эту.

  — Наша боевая высота,   — попытался объяснить Чик,   — и присутствие неизвестных вулканических газов может повлиять на мои суждения, это правда. Но в этот раз я собираюсь оставаться на земле, никаких аспектов, связанных с измерениями.

  —  Кроме Четвертого измерения, конечно,   — предостерег Майлз Бланделл голосом таким торжественным, словно он исходил из смертных глубин,   — Пятого и так далее.

Когда его сослуживцы ушли, Чик снова зашел в темную пивную, взял кружку пива, сел за стол с видом на вход и стал ждать, этой технике он научился много лет назад в Японии, среди дзенских мистиков этой страны (см. «Друзья Удачи» и Женщина в клетке из Иокагамы») она была известна под названием «просто сидеть». Во время того путешествия, как вспомнил Чик, Пугнакс поставил в тупик дзенских монахов, ответив на классический коан «Обладает ли собака природой Будды?» не «Му!», а «Да, очевидно, разве может быть иначе?».

Время не столько проходило, сколько становилось менее значимым. Наконец, Чик увидел недавно исчезнувшего «связного», который снова появился из ниоткуда, теперь он купался в оттенках абрикоса и аквамарина.

    —  Снова вы.

   —  Маленький профессиональный трюк. Вы бы видели свои серьезные лица,   — сказал Алонсо Митмен (поскольку это был он).