Слишком живые звёзды 2 - Даниил Юлианов

они, но в отличие от всех остальных животных он смог заставить других бояться себя, поэтому к деревням и сёлам не подходит почти ни одно дикое животное. Почти… Только твари-пантеры плюют на уважение к человеку и не страшатся его. Такое впечатление, словно у них напрочь отсутствует часть мозга, отвечающая за страх.

И это приводит меня в бешенство!

Существо не может не бояться, оно обязано перед кем-нибудь преклонять голову! Даже люди, самые могущественные животные на планете, в большинстве своём становятся на колени перед тем, кого никогда не видели! А пантеры? Что они? Разве бояться кого-то? Разве они подчиняются природе и имеют право находиться в ней, если так нагло нарушают её законы?! Почему они никого не бояться?!

Но я не могу отрицать того, что они прекрасные хищники, просто превосходные. Согласитесь, невероятно редкое сочетание – безумная агрессивность и поражающая терпеливость. Чёрные пантеры могут часами следить за своей жертвой, выжидая удобный момент, и в конце концов их клыки вонзаются в плоть кричащего дитя природы. Но если вдруг чёрная пантера один на один встретится с человеком, последнему не сдобровать даже с оружием в руках. Такую необузданную агрессию редко где встретишь.

Ну и красота… Я видел несколько сотен ягуаров и пантер, с полным и неполным меланизмом, видел судьбы некоторых от рождения и до самой смерти, становился свидетелем самых изысканных охот, которые не попадали в объектив камеры, но ни разу я не испытывал страха перед этими хищниками. Никогда такого не было. Я лишь восхищался их красотой, глазами на фоне чёрной-пречёрной шерсти: жёлтыми, почти белыми, светло-зелёными, оранжевыми, карими…но не тёмно-зелёными.

Тёмно-зелёные глаза меня тревожат. Очень тревожат.

Я никогда не любил чёрных пантер».

Алексей Царёв,

десятая запись

* * *

Здоровяк вбил число, от которого у Жени замерло сердце.

– Сто четвёртый этаж? Мы едем к ядру Земли?

– Ага, прямиком в ад, сынок. Этот лифт не на тросе, он работает на мини-двигателе и перемещается с помощью так называемых «рельс». Вот почему даже при взрывах его хоть и трясёт, но никогда не сорвёт. Да и едет он вниз лишь до двадцать пятого этажа, а потом уходит вправо, перестраиваясь на другие «рельсы» под прямым углом. Получаются такие небольшие американские горки.

Здоровяк стянул с лица маску, и Женя сразу увидел цветущую под глазами улыбку. Почему-то она вселяла доверие. Странно, правда? Какие же люди смешные. Несколько минут назад перед Женей этот же человек снёс другому голову, даже не моргнув при выстреле, а теперь хотелось ему довериться из-за одной обворожительной улыбки. Казалось, плохой человек не мог так улыбаться, просто не мог.

Что ж, может, не всё так плохо. Если бы он собирался нас убить, то наверняка бы уже сделал это.

Но Женя не верил в это, не получается верить в то, что всё будет хорошо, когда у твоей любимой изуродовано всё лицо, рядом с тобой стоит убийца и сопровождает вас к человеку, которого все считают Сатаной, дьяволом или кем там ещё. И хоть Здоровяк вёл себя довольно добродушно (не считая, конечно, недавнего случая), хоть он и не угрожал заряженным пистолетом никому из находящихся в лифте, всё же Женя сомневался, что едут они в Диснейленд и совсем скоро их встретят с сахарной ватой в одной руке и банкой кока-колы – в другой.

С каждым этажом ощущение неминуемого конца становилось сильнее. Конца, который точно не будет счастливым.

– Вы же нас не убьёте? – голос Влады ужасно дрожал. Это ещё больше напугало Женю. – Я имею в виду… вы же нас отпустите? После вашего возмездия Алексею?

Здоровяк сунул пистолет в кобуру, оставил её не застёгнутой, облокотился на двери лифта и скрестил руки под грудью, посмотрев на облитую кровью девушку, задавшую такой глупый вопрос.

– Зачем мне вас убивать? Вы – мой главное оружие, мой главный козырь, е буду же я лишать себя такого сокровища. Каждый из вас чем-то особенен, но на вас, девчонки, мне, честно говоря, плевать. Мне интересен только Евгений Бравцев, две тысячи четвёртого года рождения, стоявший на учёте в полиции, пойманный за кражи различного рода имущества магазинов, начиная от обычных ларьков, заканчивая дорогими модными бутиками, в которых закупались люди с толстыми кошельками. Также родители чуть не были лишены родительских прав, братьев, сестёр нет, в классе по успеваемости всегда был самым последним, зато отличался огромным количеством замечаний, касающихся дисциплины. Одним словом – хулиган. И что в тебе все такого нашли?

– То, что ты, кусок дерьма, не способен найти. – Женя закипал. На него будто вылили ведро грязи, которую он же успел собрать. Злость вновь заполняла сосуды, но теперь… теперь разум оставался холодным. Ещё никогда Женя не сочетал в себе растущий гнев и хладнокровность одновременно. Это было странно… очень странно. – Раз ты так дотошно изучил мою биографию, то должен знать, что из большинства драк я выходил победителем. Или в вашем досье это не написано?

– Женя, – Влада накрыла ладонью его грудь, посмотрев ему прямо в глаза с тем взглядом, с которым обычно просят успокоиться находящихся на грани людей. И хоть от этого простого касания ладонью груди и стало чуть легче, тревога никуда не отступила. Она нарастала вместе с цифрами на маленьком тёмном экранчике.

Надо что-то делать. Если в ближайшие минуты я ничего не сделаю, мы окажемся втянуты в игру, из которой не сможем выбраться. Если уже не втянуты.

– Не успокаивай его, крошка. – Здоровяк осматривал Владу с головы до ног, останавливаясь взглядом на её покрытых кровью ключицах. – Пусть выговорится, пусть говорит, что хочет. Какой-то придурок однажды сказал, что ничто не может ранить так сильно, как слова…после этого я выстрелил ему в голову, и тогда он мне ничего уже не сказал. Так что болтайте сколько влезет, хоть трахайтесь здесь втроём, пока мы не приедем. Я закрою глазки и сделаю вид, что ничего не вижу.

Они миновали тридцать второй этаж. Женя чувствовал, как из Влады медленно-медленно вытекает жизнь, как ослабевают её мышцы, как более податливым становится её тело в его руках. Она не доживёт и до семидесятого этажа, подумал Женя. Считай, что ты один: Катя находится не здесь, Влада из последних сил цепляется за жизнь, балансируя на грани между двумя мирами. Ты один, и он один. Если напасть неожиданно, появится шанс вынуть пистолет из кобуры (она не застёгнута) и пару раз выстрелить Здоровяку в брюхо, прежде чем он что-то поймёт. Правда, придётся бросить Владу. Она рухнет на пол и не сможет подняться, особенно сейчас… может, всё-таки есть другой выход?

– Хорошая, однако, задница. – Здоровяк смотрел на Катю. – Я бы так и стянул с