Странствия Шута - Робин Хобб

Послышался хор испуганных голосов, крики. Вопрошающие, как стайка цыплят, разбуженных посреди ночи. Лурики.

- Бежать. Мы должны бежать!

- Что они с ней делают?

- Винделиар! Он должен нам помочь!

Во тьме позади нас я услышала, как задыхающимся голосом Двалия закричала:

- Этого не должно случиться! Этого не должно случиться! Останови это, Винделиар! Это твой единственный шанс вернуться на правильный путь! Забудь, что Эллик тебе сказал! Это была ложь! Забудь Эллика!  - затем она отчаянно крикнула: - Винделиар, спаси меня! Останови их!

Другой резкий вопль пронзил ночь. Это был не звук. От него стало больно, и я ослабла. Страх растекся по воздуху и пропитал меня насквозь. Я была так напугана, что не могла двигаться. Шун застыла на месте. Я попыталась заговорить, сказать, что нам нужно идти дальше, но не могла заставить себя. Ноги не держали меня. Я упала на снег, Шун упала на меня сверху. После этой волны в лесу повисла мертвая тишина. Птицы смолкли, ни одно живое существо не издавало ни звука. Так было, пока я не услышала треск огня.

Потом послышался один пронзительный, ясный крик:

- Бегите! Спасайтесь!

Затем хриплые выкрики мужчин:

- Схватите их! Не дайте им украсть лошадей!

- Убить его! Убить их всех!

- Остановите их. Не дайте им добраться до города!

- Ублюдки! Предательские ублюдки!

И ночь снова наполнилась звуками. Вопли, плачь. Рев и крики мужчин. Приказы. Жалобный визг.

Шун поднялась и поставила меня на ноги.

- Бежим, - проскулила она, и я предприняла неудачную попытку. Мои ноги напоминали желе. Они не держали моего веса.

Шун потащила меня по снегу. Я побежала, пошатываясь.

Мы убегали от нарастающих во тьме криков.

Глава двадцать пятая.  Красный снег

Я всего лишь пересказываю слухи и сплетни, дошедшие до меня. То, что я услышал, звучит слишком дико, чтобы быть правдой, но  докладываю вам, как было приказано. Герцога Калсиды больше нет. Орда драконов с вооруженными наездниками прилетела из пустыни и напала на город Калсиду. Они плевались огнем. Окружили город, сея разрушения, направились ко дворцу и набросились на него, ломая крыльями и хвостами. По слухам, крепость стала на четверть ниже и больше не годится  для жизни.

Говорят, что старый больной Герцог был выведен из замка и спрятался под защитой своего войска, но рухнувшая башня поглотила под собой и Герцога, и многих его солдат. Выжил лишь самый доверенный советник Герцога – канцлер Эллик, бывший его компаньоном с юных лет. Силам Калсиды пришлось отступить, и это  привело к их окончательному разгрому.

На следующее утро объявилась дочь Герцога, вступившая в союз с драконами и их Хранителями, и теперь она считается полноправной Герцогиней Калсиды. Эллик объявил, что именно он был выбран преемником Герцога и обвинил так называемую Герцогиню в колдовстве. Роктор Краснорукий, ранее бывший незначительным дворянином с Запада, бросил вызов им обоим. Его военные силы не были задействованы в защите дворца Герцога и остались невредимы, а потому, по моему мнению, должны одержать победу. Калсидийцы вряд ли признают власть женщины, даже и с одобрения драконов. Войско герцога Эллика значительно сократилось во время учиненного драконами разгрома Калсиды. Будет чудом, если ему удастся вернуться к власти, особенно после того, как он оказался не способен защитить город. «Герцогиня» Калсиды объявила награду за его отрубленную голову, а жители города называют его трусом, бросившим народ на растерзание драконам.

- Неподписанное донесение лорду Чейду Фаллстару

Мы с Флитер прекрасно провели время. Луна серебрила снег, а звезды помогали ориентироваться. Каретная дорога скоро влилась в более широкий тракт, мы приближались к Девичьей Талии, хотя  проход через низкие холмы вряд ли заслуживал такого названия. Флитер была рада вновь оказаться на утоптанном снегу. Чалая поскакала галопом, когда мы поднялись на последнюю возвышенность, дальше дорога шла через вечнозеленые леса и вниз, по узкой тропинке, вьющейся меж голых ветвей дубов и ольхи. Занимался медленный зимний рассвет,  освещая наш путь. Вскоре Флитер сбавила темп, перейдя на шаг, чтоб отдышаться. Тропа расширилась, и мы проехали мимо небольшого поселка, состоявшего из нескольких дворов. Из труб поднимался дым, горящие в окнах свечи говорили, что день фермера начинается очень рано. Однако пока на улице никого не было видно.

Окончательно рассвело, и я отправил Флитер в галоп. Когда утро перешло в день, тропа превратилась в приличную дорогу. Без остановок мы проносились через небольшие деревни, мелкие земельные участки, поля с озимыми, слегка припорошенные снегом. Мы ехали рысью, скакали галопом, а потом снова рысью. Поля закончились, и начался лес. По мосту мы пересекли реку, обгоняя других путешественников. Лудильщик на расписной тележке вез ножи и ножницы. Фермер с сыновьями ехали на мулах и вели в поводу группу вьючных животных, нагруженных мешками, пахнувшими свежим картофелем. Молодая женщина, которой я кивнул и пожелал доброго дня, нахмурилась на мое приветствие.

Меня одолевали темные мысли о том, что переживала Пчелка, как Дьютифул отреагирует на мое неповиновение, насколько будет зол Риддл на меня, и Неттл на Риддла. Я старался отгородиться от них. Эльфовая кора заставляла меня вновь и вновь переживать печальные воспоминания, будто упрекая за глупость и все мои неудачи. А в следующее мгновение съеденные семена карриса заставляли поверить в собственную неуязвимость, и я предавался фантазиям, мечтая, как убью всех калсидиейцев, и едва ли не распевал песни о нашем путешествии.

Успокойся, будь внимателен.

Я чувствовал, как сердце бьется в груди, отдаваясь стуком в ушах.

Опять лес. Рысь, галоп, рысь. Я остановился у ручья, чтобы напоить ее.

Насколько сильно ты устала?

Совсем не устала.

Мне нужна скорость. Ты скажешь мне, когда устанешь?

Я Флитер. Мой всадник устанет раньше, чем я.

Ты устанешь и  должна будешь сообщить мне об этом.

Она фыркнула и прогарцевала несколько шагов, как только я запрыгнул в седло. Рассмеявшись, я дал ей волю. Она рванулась вперед, а чуть погодя перешла в свой спокойный, размеренный галоп.

Мы въехали в довольно большой городок с гостиницей, подворьем и тремя тавернами. Здесь на улицах встречалось много людей. На самой окраине мы миновали редкий храм, посвященный Эде. Богиня дремала под покровом белого снега, сложив руки на коленях. Кто-то отряхнул и очистил их, наполнив просом, и на пальцах сидели маленькие птички. Мы двигались вперед, и дорога превратилась в один из королевских торговых путей. Я не остановился, мысленно сверившись с картой. Это дорога вела напрямую к Солевой впадине и была широкой и открытой, а значит – кратчайшим путем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});