Маленькие дети - Том Перротта

Сейчас, оставив на крыльце свои килограммовые гантели, она прошла в гостиную и громко пропела:

— Але-е! А есть в этом доме хорошенькая маленькая девочка?

— Сегодня это не девочка, а кошмар, — предупредила ее Сара. — Я днем так и не смогла уложить ее поспать.

— Боже мой! — Джин с таким сочувствием покачала головой, будто услышала, что Люси срочно требуется пересадка почки. — Бедняжка!

— Это я бедняжка, — поправила ее Сара. — Потому что страдаю именно я. А она мила и безмятежна, как тот герой Достоевского.

Но девочка, просунувшая в этот момент голову в дверь, походила скорее на творение Рафаэля, чем на мрачного русского эпилептика. При виде гостьи ее личико расцвело счастливой улыбкой. Она бегом пересекла гостиную и обняла Джин так, словно они были влюбленными, встретившимися в аэропорту. Джин потрепала девочку по волосам, а потом опустилась на одно колено и внимательно вгляделась в ее лицо:

— Ты не спала сегодня днем?

Люси грустно покачала головой.

— А хочешь спать?

Люси опять затрясла головой, на этот раз гораздо энергичнее. Несмотря на то что у нее по губам, будто помада у пьяницы, размазался красный виноградный сок, она в своей длинной ночной рубашке «как у Барби» казалась прелестным большеглазым эльфом. (Рубашку подарила мать Ричарда, и Сара терпеть ее не могла, а Люси, естественно, обожала сверх всякой меры.)

— У нее, наверное, открылось второе дыхание, — предположила Сара.

— Рада это слышать, — сказала Джин, — потому что, если бы ты была сонной, я не смогла бы отдать тебе подарок.

Люси замерла.

— Какой подарок?

Джин приложила руку к уху, словно к чему-то прислушиваясь.

— Слышите, кто-то лает? У вас в доме есть собака?

Люси посмотрела на мать, чтобы проверить, нет ли в доме собаки, о которой ей забыли сказать.

— Нет, насколько я знаю, — ответила Сара.

— Тогда, наверное, это раздается вот отсюда. — Джин расстегнула сумку, которую носила на талии, — большое, сложное сооружение со множеством отделений, в котором имелся даже карман для фонарика и двух бутылок с водой. Сара никак не могла понять, что заставляет приятельницу терпеть постоянные удары этой тяжелой штуки по заднице. — Бог мой! — Она извлекла из сумки маленькую пластмассовую собачку со свисающим из уха ярлычком в виде сердечка. — Ты только посмотри, кого я нашла!

— Бинни! — завопила Люси так, словно собиралась оповестить об этом всю округу.

— Его зовут Нанук, — пояснила Джин.

Она положила игрушку в ладони девочки, которая от счастья перестала дышать.

— Это лишнее, Джин, — попеняла ей Сара.

— Я все равно покупала такую же для Тейлора. — Тейлор был ее четырехлетним внуком и жил в Сиэтле. Джин виделась с ним только дважды в год, но говорила о нем каждый день, а рождественские подарки начинала покупать еще в апреле. — И я знаю, что Люси их тоже собирает.

— Спасибо, это очень мило с твоей стороны. — Сара повернулась к дочери: — Скажи Джин спасибо.

— Спасибо, Джин, — самым нежным голоском пролепетала Люси. Ее лицо светилось таким экстатическим счастьем, что Сара невольно поморщилась. Можно подумать, ребенок никогда в жизни не получал подарков.

* * *

«Какого черта он там торчит?» — в сотый раз возмущенно подумала Сара в половине восьмого. Не важно, чем он занят, но это просто нечестно. Его и так целый день не было дома, он жил нормальной, взрослой жизнью, общался с людьми, обедал с клиентами в хороших ресторанах. Неужели трудно просто выключить компьютер и наконец-то отпустить ее на эту чертову прогулку, которой она ждет весь день? Неужели трудно провести всего один час с собственной трехлетней дочерью? Она что, слишком много от него требует? Слава богу, хоть Джин никуда не торопится.

Джин уже полчаса, сидя на ковре, помогала Люси знакомить Нанука с двадцатью семью остальными Бинни. (Господи, когда только она успела их всех насобирать?) Сейчас они были заняты тем, что расставляли всех собачек в хронологическом порядке в соответствии с их «днями рождения», указанными на ярлычках. Странно, но, кажется. Джин действительно нравится возиться с девочкой. Сара заново удивлялась этому каждый раз, когда видела их вместе. Нет, конечно, Люси совершенно нормальный, милый ребенок, но все-таки ничего особенно прелестного Сара в ней не находила.

И дело даже не в самой Люси. Просто мать с дочерью проводят слишком много времени вместе и в конце концов неизбежно начинают действовать друг другу на нервы. Вот, например, сегодня Сара с Люси, как сиамские близнецы, ни на минуту не разлучались начиная с половины седьмого утра. Они три раза ели, дважды перекусывали, сменили пять подгузников, один раз сходили в супермаркет (грандиозная истерика в очереди в кассу), некоторое время совершенно безрезультатно просидели на горшке, сходили на площадку со скрипучей каруселью (которую Сара терпеть не могла, но у нее не было выбора, потому что на площадке у школы Рейнберн она стала персоной нон грата), прочитали десяток книжек про мишек Бернштейн, отвратительно банальных, с ужасными иллюстрациями (Люси их обожала и не желала слушать ничего другого), немного порисовали пальцем, приняли ванну, отказались спать, около пяти часов пережили серьезный кризис: Люси спустила в туалет целую коробку цветных карандашей, и Саре пришлось их оттуда выуживать, — вот так и прошел весь мамин день.

Какого черта он там торчит?

Полчаса после ланча, когда Люси смотрела шоу «Стив и Пес», были единственным временем, которое Сара могла потратить на себя — почитать газету, позвонить кому-нибудь из старых друзей, может быть, вспомнить йогу. Вместо этого она тупо сидела рядом с дочерью, смотрела дурацкое шоу и предавалась романтическим мечтам о Стиве — инфантильного вида ведущем, в котором Сара чувствовала родственную душу. Он был очень похож на нее: такой же неглупый, немного пассивный человек, безнадежно заблудившийся в стране детства. Он чересчур четко произносил слова и перебарщивал с мимикой, делая явно фальшивые комплименты своим зрителям («О! До чего же ты умный!»). Недавно на детской площадке сплетничали, что у Стива серьезная проблема с наркотиками, но разве можно винить его за это?

Ох, Стив, давай убежим отсюда! Забьемся в какую-нибудь дешевую гостиницу и будем пару дней ничего не делать и курить крэк.

Найдется ли на свете занятие более жалкое, чем несбыточные грезы об уикенде с парнем, который носит дурацкие детские футболки и ведет шоу на пару с анимационной собакой? Но это все-таки лучше, чем непрерывно думать о Тодде, чем Сара в основном и занималась все две недели, прошедшие с того глупого поцелуя. Мистер Футболист / Красавец / Отличник… Кого она хочет обмануть?

Джин на минуту оторвалась от собачек, которых они с Люси теперь сортировали по цвету:

— Я видела сегодня фургон Службы доставки. Тебе привезли купальники?

— Да, наконец-то, — кивнула Сара.

— Ну и как? — с живейшим интересом спросила Джин. — Удачно?

— У меня даже не было свободной минуты, чтобы их примерить.

— Так примерь сейчас. Мне тоже хочется посмотреть.

— Не стоит, — поморщилась Сара.

— Да брось ты! Примерь. Я уж давно перешла в лигу купальников с юбочками, и мне приятно будет взглянуть, как выглядят настоящие бикини.

* * *

Поняв, что отделаться от нее не удастся, Сара со вздохом взяла коробку и отправилась в ванную, ругая себя за то, что когда-то вообще заговорила с Джин о проблеме купальника. Но тогда она была не в состоянии удержаться. Две недели назад Сара не могла думать ни о чем, кроме Тодда, и разговор о купальниках позволял максимально приблизиться к запретной теме, не упоминая при этом ни его имени, ни причины, по которой ей вдруг так срочно понадобилось посетить городской бассейн.

Единственное, что ее тогда удержало, — это старенький «Спидо», который казался вполне приличным и даже отчасти гламурным, пока утром после поцелуя она не примерила его перед зеркалом и не увидела, как он безнадежно уродлив. После того, что случилось между ними накануне, Саре казалось просто немыслимым предстать перед Тоддом в выцветшем старом купальнике, из-под которого снизу неприлично вылезали наружу темные завитки (завитки, разумеется, не являлись частью купальника, но от этого было не легче). Она уже было собралась отправиться к бассейну в обычной уличной одежде или надеть поверх «Спидо» какую-нибудь большую футболку, но потом отказалась от этой мысли, потому что полумеры здесь не годились. По придуманному Сарой сценарию она должна была появиться у бассейна в потрясающем купальнике, который сидел бы на ней как перчатка.

Поэтому на следующее утро, взяв с собой Люси, она отправилась за покупками. Девочка ненавидела магазины, и Сара не столько выбирала купальник, сколько старалась не выпускать ее из поля зрения. Потом, отобрав наконец несколько моделей, она с трудом затащила дочку в кабинку и примерила их поверх чересчур больших хлопковых трусиков, которые торчали снизу и портили всю картину, которая и так не особенно радовала глаз. Первый купальник прекрасно сидел на талии и бедрах, но сверху был размера на три велик. Во втором хорошо смотрелась грудь, но сзади он висел как мешок. Саре больше всего понравился третий — черный сплошной купальник, сильно открытый спереди и с овальными прорезями на боковых швах, — но когда она вышла из кабинки к большому зеркалу и поинтересовалась мнением продавщицы, та пару минут молча разглядывала ее, а потом отрицательно покачала головой: