Рифмовщик - Влад Стифин

можно было заметить свободные места, но постепенно, пока их обслуживал официант, зал заполнялся прибывающими гостями. На фоне приглушенных звуков фортепьяно гости (а скорее, постоянные клиенты) общались между собой. Неяркое освещение и мягкая разноцветная подсветка стен и потолка создавали некоторый уют и непринужденное настроение.

Неожиданно прожекторы высветили в центре яркий белый круг, и под звуки симфонической музыки началось представление. В освещенный круг на пуантах, изображая лебедей, выплыли танцоры в разноцветных пачках.

Юста с интересом наблюдала за действиями балетных и только изредка обращалась к Крео, шепотом комментируя происходящее:

— Сейчас лебедя уплывут и выскочит Зигфрид. Интересно: он будет мальчиком или девочкой?

— Почему он должен быть девочкой? — удивился он.

Она шепотом ответила:

— Лебедя все мальчики — кто-то должен быть девочкой?

— А Одиллия? — продолжил он, озираясь по сторонам.

— Одиллия тоже лебедь — значит, будет мальчиком, — ответила она.

Сухожилистые ноги в трико танцевали адажио. Судя по всему, классический сюжет адаптировали для ночного клуба, и действие стремительно двигалось к развязке.

— Ты увлеклась лебедями, — прошептал он. — Посмотри направо: пятый столик от нас.

Зигфрид с жадностью набросился на колдуна. Минуты три они изображали противостояние, затем умирающий колдун ретировался в темный угол ангара.

Она отвлеклась от лебедей и аккуратно посмотрела в указанную сторону. В полумраке за столиком, тесно прижавшись друг к другу, сидели двое: Ньюка и мужчина средних лет, в котором она с изумлением узнала главврача госпиталя. Госпиталя, где погиб генерал. Юста, чтобы не выдать себя, усилием воли отвела свой взгляд в сторону от предмета наблюдения.

Зигфрид не спеша умирал вслед за колдуном. Он страстно тянулся к солидарно гибнущей Одиллии. Сцена умирания двух влюбленных мужиков под красивую музыку будоражила зрителей.

— Что тебя так сильно удивило? — спросил он шепотом. — Я вижу, ты сильно взволновалась — не от лебедей же?

— От лебедей, но только от тех, что там сидят в обнимочку, — и она кивнула в сторону Ньюки и врача.

Представление закончилось. Все лебеди под бурные аплодисменты выскочили в освещенный круг. Зрителям представление понравилось — они продолжительными рукоплесканиями вызывали танцоров на поклон. Одиллия и Зигфрид выходили кланяться несколько раз. Юста и Крео хлопали в ладоши вместе со всеми.

— Вот и всё — ты довольна? — спросил он. — Если хочешь, в принципе можем уйти. Сейчас, наверное, будут танцы.

Приглушенное освещение сменилось на мелькающую разноцветную подсветку. Заиграла ритмичная музыка, и молодежь вырвалась на середину — начались танцы. Юста, стараясь быть незаметной, украдкой поглядывала на эту парочку и, подсев к Крео поближе, ответила:

— Давай просто посидим. Мне интересно, что будет дальше?

— Хорошо, — согласился он. — Дальше, наверное, будут продолжительные танцы и употребление горячительных напитков под музыку.

— А эти что будут делать? — спросила она.

— Эти, — он понял, что она говорит о Ньюке и его соседе, — эти… не знаю. Может быть, потанцуют, а может быть, будут просто общаться.

Она подумала: «Ньюка дружит с врачом. Ну и что? Что из этого следует? Они могли сговориться и загубить генерала. Зачем? Только ли из-за завещания?»

Посетители, разогретые напитками и громкой музыкой, веселились. Градус развлекухи нарастал. Танцплац ритмично дергался и стремился к экстазу, но Ньюка и врач мило беседовали, не поднимаясь с мест. Она заметила, что говорит в основном главврач, а Ньюка кивает в знак согласия. Так продолжалось, пожалуй, около получаса. Крео заскучал и предложил ей:

— Может быть, подадимся к дому?

— Да, сейчас подадимся, — ответила она, понимая, что вряд ли что-то ее интересующее еще произойдет.

Танцы на пару минут прервались. Трясущаяся масса замерла в ожидании продолжения, и музыка проявилась вновь, но уже в медленном темпе. Объекты ее наблюдения встали и вышли в танцевальный круг. Теперь эту парочку она могла рассмотреть более подробно среди таких же раскачивающихся фигур. Ньюке, судя по его несколько скучноватой физиономии, не очень-то нравилось это качание на месте, а партнер, похоже, был доволен медленным танцем.

«Жаль, что я не умею читать по губам, — подумала она, — может быть, что-то и узнала бы полезное для дела». — А вслух сказала:

— Пора домой.

* * *

Молоденькая медсестра, совсем еще девочка по возрасту, но не по поведению, пристально наблюдала за Юстой и совсем не собиралась долго с ней общаться.

— Вы зря решили со мной говорить об этом случае. Меня тогда не было в госпитале, — сказала она и приготовилась молча слушать.

Изображая равнодушие и абсолютное спокойствие, Юста спросила ее:

— Но эта история вам известна? Вам об этом кто-то рассказывал?

Медсестра нехотя ответила:

— Да, разговоров в госпитале было много. Вы уже всё знаете — мне к этому нечего добавить.

«Смазливая воображала, — подумала Юста. — Молодая, а цену себе уже знает».

— А что вы лично думаете об этом случае? — спросила Юста.

— Я? — удивленно переспросила медсестра. — Я ничего не думаю. Меня это совсем не касается.

— Есть такое мнение, точнее — многие не верят, что бывшая невестка могла такое сотворить. Вы тоже не верите? — спросила Юста.

Медсестра пожала плечами и ответила:

— Не знаю. Эту женщину бывшая семья не любила. Кто их там разберет?

Юста решила потревожить эту самоуверенную девицу и неожиданно, глядя ей прямо в глаза, спросила:

— А разве Ньюка не говорил вам, что в последнее время генерал любил общаться с этой женщиной?

Девица, не выдержав взгляда Юсты, сделала вид, что поправляет белый халатик.

«Ага, испугалась, воображуля! — подумала Юста. — Знаешь, что вас с Ньюкой несколько раз видели вместе».

Медсестра, неумело скрывая волнение, ответила:

— Он мне ничего не рассказывал.

— Вы дружили или…? — Юста продолжила давление.

Самоуверенность девицы постепенно исчезала. Появилась какая-то напряженность в позе, в попытках приспособить беспокойные руки. Юста почувствовала, что ее вопросы раскачивают эту девчонку и, пожалуй, пора задавать самые главные вопросы.

— Мы не дружили, — процедила девица. — Мы и встречались-то всего раза два.

— А в день смерти генерала это было во второй раз?

— Я не помню. Может быть, и второй, — уже довольно нервно ответила девица.

— Очень странно, что вы умеете считать только до двух, — удивленно заметила Юста. — Вас несколько раз видели в кафе.

У меня есть свидетельства, что вас с Ньюкой там видели несколько раз. Вы отрицаете это?

Девица сникла, опустила глаза и не знала, как себя вести дальше. Юста не дала ей времени справиться с волнением и продолжила:

— Скажите: Ньюка знает о вашей беременности?

Медсестра вздрогнула, как-то всем телом дернулась и, готовая то ли разрыдаться, то ли сорваться и выскользнуть из сестринской комнатушки, выкрикнула:

— Как… как вы узнали?

Юста поняла, что попала в точку, и теперь надеялась,