Две сестры - Эйлин Гудж

Старушка просияла, как если бы только что правильно ответила на вопрос стоимостью в миллион долларов в телевикторине «Кто хочет быть миллионером?».

— Надеюсь, я не настолько изменилась, чтобы ты не смогла узнать свою теперь уже старенькую нянечку.

Керри-Энн окинула ее внимательным взглядом, замечая и светлые локоны, и ярко-красную помаду, и пухленькую, но все еще привлекательную фигурку, наряженную в блестящую мишуру.

— Да, но… как вы догадались, что это я? — запинаясь, пробормотала она. Если верить записям в ее деле, то ей было всего три годика, когда она в последний раз видела мисс Хони — то есть целую вечность назад.

По напудренным щекам мисс Хони ручьем текли слезы, застревая в многочисленных морщинках. Одна из накладных ресниц отклеилась, но губы растянулись в улыбке, которая становилась все шире и шире.

— Как будто я могла забыть твое лицо! Ты ведь по-прежнему моя малышка, верно?

— Прошло столько лет. — Керри-Энн осторожно подбирала слова; она не привыкла к тому, чтобы ее встречали с таким энтузиазмом и так радовались ей. — Люди меняются.

Мисс Хони коснулась пальцем маленького шрамика на подбородке Керри-Энн, как раз под ее нижней губой.

— Ты заработала его, вылезая из окна, когда тебе было всего два годика, — сказала она. — Ударилась лицом об асфальт и раскроила себе подбородок. Господи, я никогда не видела столько крови! А ты даже не пискнула. На моей памяти мужчины приходили в отчаяние из-за обыкновенного синяка под глазом. А ведь ты тогда была совсем крохой. — Из рукава своей велюровой блузки старушка извлекла скомканную бумажную салфетку и промокнула ею уголки глаз.

Керри-Энн часто гадала, откуда у нее этот шрам. Теперь она знала об этом. Но ей хотелось, чтобы и остальные годы не оставались пустыми страницами.

— Я не помню этого, — нахмурившись, сказала она. — Собственно говоря, я почти ничего не помню. Всего несколько недель назад я узнала, что у меня есть сестра. — Она повернулась к женщине, с которой разговаривала перед тем, как на нее, подобно благоухающему торнадо, обрушилась мисс Хони. — Значит, ты и есть Линдсей.

Керри-Энн сразу отметила, что ее сестра очень красива: свежее, чистое лицо, не изуродованное макияжем, гладкая оливковая кожа, прямо подстриженные каштановые волосы до плеч и умные серо-зеленые глаза, в данные момент расширившиеся от удивления. Одетая в джинсы и застегнутую на все пуговицы блузку, с кашемировым свитером цвета топленого молока, небрежно наброшенным на плечи, рукава которого были завязаны свободным узлом на груди, она выглядела аккуратной и уверенной в себе… и еще как женщина, у которой не может быть таких родственников, как Керри-Энн.

Линдсей тоже явно пребывала в растерянности. Когда же она наконец шагнула вперед, чтобы обнять Керри-Энн, то было ясно, что ее радость не такая бурная, как у мисс Хони. Однако в ее голосе чувствовались искренность и теплота, когда она воскликнула:

— Глазам своим не верю! Ты хоть знаешь, сколько лет мы тебя разыскиваем? Я уже совсем отчаялась.

— Серьезно? Вы искали меня все это время?

Из собственного опыта Керри-Энн знала, что когда кто-то пытается тебя разыскать, это не сулит тебе ничего хорошего; как правило, речь идет либо о чеке без денежного покрытия, либо о неоплаченном счете. Например, как тогда, когда она попыталась удрать, не заплатив за квартиру, и ее хозяин натравил на нее копов. Она не могла поверить, что кто-либо мог обременить себя подобными хлопотами только ради удовольствия видеть ее рядом с собой, и надеялась, что Линдсей не сочтет свои усилия напрасными.

Линдсей кивнула. В ее глазах стояли слезы.

— Тебя не так-то легко найти.

— Я много переезжала с места на место, — пожав плечами, пояснила Керри-Энн.

— Ты сказала, что не подозревала о том, что у тебя есть сестра. Откуда же ты узнала обо мне?

— От своего… друга. — Керри-Энн вовремя спохватилась, а ведь едва не признала, что ее просветил на этот счет собственный адвокат. Сейчас был явно не подходящий момент, чтобы вывалить все свои проблемы перед сестрой. Ей придется постараться, чтобы правильно разыграть свои карты. — Он помог мне достать копию моей старой метрики. И ближайшей родственницей значилась ты. Ну, я полезла в Интернет, и вот я здесь.

— Спасибо Господу за Интернет! — рассмеялась сквозь слезы Линдсей.

Керри-Энн обвела взглядом магазин и книги, выстроившиеся на светлых полках и умело расположенные на «островках». На стенах висели плакаты и репродукции в рамочках. Там и сям стояли разнокалиберные стулья, и все они были заняты посетителями. В отделе детской литературы стеллажи и лавки были сделаны специально для детей, а на полу лежал синий плюшевый ковер, на котором несколько малышей сосредоточенно перелистывали книжки-раскраски или возились с игрушками, взятыми, очевидно, из корзины в углу. Из задней части магазина наплывал дразнящий запах кофе.

— А у тебя здесь очень мило! — заметила она.

Линдсей улыбнулась.

— Спасибо. Я, конечно, не разбогатею на этом, но не променяю свой магазин ни на что другое.

Керри-Энн медленно покачала головой.

— Не могу поверить, что моя родственница — владелица книжного магазина! А я даже не смогла сдать экзамен по английскому в школе. Черт меня подери, да я не вспомню название книги, которую читала последний раз!

Линдсей была явно ошеломлена, и Керри-Энн сделала себе мысленную зарубку впредь следить за своей речью. Ее сестра, очевидно, получила хорошее образование и… все остальное, чего оказалась лишена она сама. Керри-Энн вдруг охватило необъяснимое желание бежать отсюда куда глаза глядят. Но тут рука Линдсей мягко сомкнулась у нее на запястье.

— Давай пройдем ко мне в кабинет, — предложила она. — Там нам никто не помешает.

Керри-Энн постаралась отогнать ненужные страхи и с трудом выдавила улыбку. Следуя за Линдсей по лабиринту между книжными стеллажами, она про себя молилась о том, чтобы сестра не растеряла своей доброжелательности после того, как узнает о настоящей цели ее визита.

— Как насчет чашечки кофе? — осведомилась мисс Хони, взяв Керри-Энн под руку. — Если ты не попробуешь того, что готовит Олли, можешь считать, что зря прожила жизнь. А вот и он сам. — Она указала на высокого тощего юношу с торчащими черными вихрами, распоряжавшегося в задней части магазина. Мраморная стойка и стеклянная витрина с выставленными в ней кондитерскими изделиями и выпечкой отгораживали небольшое пространство, заставленное столиками и стульями. — Пойдем, я представлю тебя. — И старушка потянула Керри-Энн за руку, окликнув Линдсей: — Подожди минутку. Она еще не познакомилась со всей нашей бандой!

Юноша как раз закончил обслуживать очередного клиента, когда они остановились перед ним.

— Привет, Олли! Ни за что не угадаешь, кого я к тебе привела. — С этими словами мисс Хони подтолкнула Керри-Энн вперед, буквально лучась гордостью, как родитель, выводящий в свет своего первенца.

Он, как зачарованный, уставился на нее, а потом криво улыбнулся.

— Не знаю, — медленно протянул он, — но, по-моему, я влюбился.

На вид ему было лет двадцать с небольшим, то есть он был всего на несколько лет моложе Кэрри-Энн. Хотя издали она приняла его за студента в этой его темно-синей в мелкую полоску жилетке, надетой поверх старомодной футболки с надписью «Металлика» поперек груди, в обрезанных чуть ниже колен джинсах и ярко-оранжевых теннисных туфлях. Керри-Энн даже решила, что его могут счесть симпатягой те, кого не привлекают мрачные, заросшие трехдневной щетиной типы. Олли был похож, скорее, на солиста группы мальчиков, чем на рокера-металлиста.

— Привет, — поздоровалась она, улыбаясь и протягивая ему руку.

Его пожатие оказалось столь же пылким и восторженным, как и его взгляд.

— Ничего не говорите. Я угадаю сам. Это не вы открывали концерт «Марун Файв»[23] в выставочном центре «Кау Пэлэс»[24] прошлым летом? Нет, постойте, вы — та самая актриса, фото которой напечатали в этом году на обложке журнала «Космополитен». — Он являл собой превосходное сочетание искренности и озорного лукавства.

Помимо воли Керри-Энн была очарована.

Линдсей рассмеялась и покачала головой.

— Олли, познакомься с моей сестрой.

Юноша перестал фиглярствовать, и глаза его удивленно расширились.

— Вашей сестрой? Знаменитой Керри-Энн? Не может быть!

— Значит, вам все обо мне известно, а? — В глубине души Керри-Энн была польщена тем, что стала героиней местного фольклора.

— Вы шутите? Это было похоже на поиски снежного человека. Я не то хотел сказать… — Щеки Олли зарделись румянцем. — Словом, я имел в виду, что вы выглядите потрясающе. По правде говоря, мы уже начали думать, что все это — напрасная затея, погоня за мечтой. А вот смотрите-ка! Вы здесь, во плоти. — Румянец на его щеках стал жарче, когда он понял, что пожирает глазами аппетитную плоть. — Вот это да! Высший класс!