Убить Мертвых (ЛП) - Кадри Ричард

— Снова проверьте ваш список. Я знаю, что он здесь. Может, принц выписался.

— Комнаты принца забронированы на всё лето, так что здесь нет никакой ошибки.

Я достаю телефон и набираю прямой номер в свою комнату над «Макс Оверлоуд». Я знаю, что Касабян там, но он не отвечает. Он знает, который час, и, наверное, танцует джигу сороконожки и смеётся надо мной, пока телефон всё звонит и звонит. Я кладу телефон обратно в карман. Администратор смотрит на меня. Выражение его лица не изменилось. Чего мне хочется, так это пробить дыру в фасаде стойки, протянуть руку, схватить его за яйца и заставить петь песенку «Клуба Микки Мауса». Но сейчас я работаю над теорией, что убийство всех, кто мне не нравится, может быть контрпродуктивным. Я учусь пользоваться внутренним голосом, как большой мальчик, поэтому улыбаюсь в ответ администратору.

— А вы уверены, что у вас нет другого пентхауза, расположенного где-то поблизости? Какое-нибудь неофициальное место, которое вы держите для особых гостей?

— Нет, я уверен, что у нас нет ничего подобного. И без имени или номера комнаты я вынужден попросить вас покинуть отель.

— Вынужден попросить меня уйти — это то же самое, что велеть мне уйти? Это очень запутанное предложение.

— Сэр, пожалуйста. Не вынуждайте меня вызывать охрану.

Нет, ты не хочешь звать их, потому что тогда мне придётся превратить тебя в тряпичную куклу.

— Хотите, предскажу вам судьбу?

— Прошу прощения?

Я беру со стойки ручку.

— Дайте на минутку вашу руку.

Он пытается спрятать обе руки, но я на милю быстрее, и мёртвой хваткой вцепляюсь в его правое запястье. Его сердце колотится, как двигатель «Бугатти». Он хочет позвать охрану, но не может даже открыть рот. Я не хочу, чтобы бедолагу хватил удар, так что рисую у него на ладони один-единственный демонический символ, а затем сжимаю её в кулак. Это ментальный фокус, который я несколько раз видел, как Азазель использует на своих более тупых врагах. Это всё равно, что в рот голему сунуть волшебное слово. Глаза администратора стекленеют, и он смотрит мимо меня, не глядя ни на что конкретно.

— Слышишь меня, красавчик?

Он улыбается мне. На этот раз очень мило. Словно он человек, беседующий с другим человеком.

— Да, конечно. Чем могу помочь?

— Мне нужно, чтобы ты сказал мне имена ваших особо важных гостей. Не принцев или кинозвёзд. Ваших по-настоящему особенных гостей.

Он отворачивается и что-то стучит на компьютерном терминале позади стойки.

— У нас есть только один гость, который похож на человека, которого вы ищете. Мистер Макхит[102].

Ещё очко в пользу Касабяна. Элис любила «Трёхгрошовую оперу», и я несколько раз проигрывал немецкую версию 1930-х годов, когда был слишком пьян и сентиментален. Должно быть, Касабян рассказал Люциферу. Интересно, что ещё я упустил, и что он мог передать своему боссу?

— Да, это наверняка он. Где его комната?

— Конкретно эта комната не «где». Она «когда».

— Повтори ещё раз, но более короткими словами.

Администратор слегка смеётся. Возможно, мне нужно оставить его таким.

— Вы подниметесь на лифте на верхний этаж. У восточной стены увидите очень красивые старинные дедушкины часы[103]. Откройте шкафчик, где качается маятник, и придержите тот в любой стороне. Досчитайте до трёх и войдите в шкафчик.

— Внутрь дедушкиных часов?

— Конечно, на самом деле вы не входите в часы, а проходите сквозь них. Своего рода открывающаяся в комнату временна́я мембрана. Я не знаю, в будущем или в прошлом находится эта комната, но уверен, что где-то там.

— Попробую. Спасибо.

— Вам спасибо. И мистеру Макхиту.

— Как себя сейчас чувствуешь?

— Замечательно, сэр. Спасибо, что спросили.

— Да, это скоро пройдёт, так что наслаждайся, пока оно длится.

— Спасибо. Обязательно.

Я иду к лифту и выхожу на верхнем этаже. Дедушкины часы там, где он и сказал. Я не улавливаю никакого исходящего от них худу, так что открываю переднюю дверцу и хватаю маятник.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Один. Два. Три.

Я отодвигаю маятник в сторону и делаю шаг вперёд.

И выхожу в комнату настолько большую, настолько напичканную золотыми статуями, мрамором и антиквариатом, что Калигула счёл бы это безвкусицей.

— Ты опоздал.

Люцифер стоит у мраморной колонны размером с секвойю. Какой-то портной наносит мелом метки на его костюм, делая последнюю примерку.

— Я был бы здесь раньше, если бы вы с Касабяном не играли со мной в имена.

— Тебе следовало раньше обратить внимание на эту маленькую деталь или заложить больше времени на то, чтобы разобраться, как доберёшься сюда.

— Кас сказал, что ты ненавидишь, когда люди опаздывают.

— Я ненавижу, когда люди, которым я плачу, работают не лучшим образом. Ты умнее, чем ведёшь себя, Джимми. Тебе нужно начинать серьёзнее относиться ко всему.

— Я серьёзно отношусь к этой комнате. Должно быть, так выглядели кошмары Либераче[104].

Люцифер оборачивается и смотрит на меня. Он ангел, так что я совсем не могу прочесть его.

Он слегка наклоняет голову и говорит: «Классное пальто. Направляешься в корраль О-Кей[105]?».

Я киваю.

— Ага, оно маленького Дока Холлидея[106], но неспроста называется пальто стрелка. Я могу спрятать под ним дробовик-двустволку. Или хочешь, чтобы я в тапочках и свитере-жилете отбивался от твоих врагов горячим шоколадом?

— Не сейчас, но когда вернёшься вниз, надеюсь, ты будешь именно так сражаться на арене.

— Ты здесь за этим? Вернуть меня?

Он хмурится.

— Нет, нет. Это была просто ужасная шутка. Прости.

Он поворачивается к портному.

— Мы закончили на сегодня.

Портной слегка кланяется и помогает Люциферу снять наполовину законченный пиджак и брюки. Внезапно я оказываюсь один на один в комнате с Князем Тьмы в трусах. Я бы и не подумал, что он носит бо́ксеры.

На самом деле, на нём ещё бордовая шёлковая рубашка, и он надевает висящие на спинке стула отглаженные брюки. Я не могу проникнуть в настроение или мысли Люцифера, как умею это с людьми, но вижу, как он двигается. Натягивая брюки, он делает едва заметное движение плечами. Он вздрагивает, словно от боли. Я перевожу взгляд на статую безголовой женщины с крыльями, прежде чем он оборачивается.

— Хочешь выпить?

Я не сразу поворачиваюсь.

— Звучит здорово.

— У меня есть немного Царской водки, но слышал, что для тебя сейчас это не такая уж редкость.

— Нет. Это ты присылаешь её наверх?

— Не будь глупцом. Я достаточно плачу тебе, чтобы ты сам заботился о своих пороках. Хотел бы я знать, кто её импортирует.

— А ты не знаешь?

— В настоящее время у меня невпроворот проблем с твоим другом Мейсоном, пытающимся повернуть против меня мои армии. Или ты не слышал?

— По правде говоря, когда он попал туда, революция уже шла полным ходом. Он просто запрыгнул в этот безумный поезд.

— И мне нужно тебя благодарить за это.

— Я не планировал того, о чем ты думаешь.

— Я бы никогда не обвинил тебя в том, что ты что-то планируешь. Подойди и сядь.

Я следую за ним в ту часть комнаты, где лицом друг к другу сгруппированы кресла и диваны. Сажусь в мягкое кожаное кресло. Это самый уютный предмет мебели во Вселенной. Моя задница хочет развестись со мной и выйти замуж за него.

— Ну что, Джимми, убил в последнее время кого-нибудь интересного?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не-а. Те, кого я сегодня убил, уже были мертвы, и просто нужно было им об этом напомнить.

— Уверен, что они это оценили.

— Никто не жаловался.

— Что это была за нежить?

— Вампиры.

— Молодые? Боже, ненавижу их.

Люцифер закуривает «Проклятие». Я знаю, он хочет, чтобы я попросил и себе, так что не делаю этого.