Дикие Куры на призрачном курорте - Корнелия Функе

тоже ваших рук дело?

– Мы лампочку вывернули, – пробубнил Фред.

– Сейчас же вверните обратно, – потребовала госпожа Роза. – И повторяю: чтобы это был последний вечер с такого рода выходками, вам ясно? Иначе ваша классная поездка немедленно закончится. Если очень вам неймется, то битте зер: устраивайте ваши глупые проказы днем и на свежем воздухе. Что бы там между вами ни происходило, после девяти вечера духу вашего в коридоре быть не должно.

– А если появится привидение? – спросил Фред. – Как мы нападем на его след, если нам даже из комнаты выходить нельзя?

– Ах, это вы про старика Лорнсена? – Госпожа Роза только головой покачала. – Ну да, могу себе представить – эта история произвела на вас сильное впечатление. Что ж, если этот старый разбойник действительно объявится на наших берегах, позовете меня или герра Пыльмана. Но шансы, по-моему, не очень велики. А теперь – марш в постель.

Фред положил руку Вилли на плечо и еще раз обернулся к Курам.

– Циркачи несчастные! – прошипела Шпрота ему в лицо. – На этот раз вы здорово перегнули палку!

– Да ладно уже, и так понятно, – пробурчал Фред.

И они с Вилли, совершенно подавленные, поплелись в комнату Пигмеев.

13

Фрида отчаянно драила пол в том месте, где разорвалась бомба-вонючка. Драила долго, пока у нее не заболела спина.

Девочки распахнули настежь окно, но вонь не уходила. Она будто прилипла к стенам. В комнате только стало так зверски холодно, что им ничего другого не оставалось, как лечь спать.

Все пятеро лежали в своих постелях, натянув одеяла по самый нос.

Впрочем, ни о каком сне тоже не могло быть речи.

Снаружи шумело море. В доме же все было тихо. Смех в соседних комнатах давно умолк.

– Вот уж испортили мы себе вечер, так испортили, – нарушила тишину Фрида. – Если так и дальше будет продолжаться, то этими чесоточнопорошковыми гадостями и бог знает еще какими бомбовонючестями мы себе всю поездку испортим.

– Мы?! – Шпрота изо всех сил прижала к себе плюшевую курицу, но теплее от этого не становилось. – И бомбу, и чесоточный порошок привезли с собой ОНИ.

– Да, конечно, я знаю. – Фрида вздохнула. – Но теперь нам пора остановиться. Они в свое удовольствие повеселились, мы – в свое, но хватит уже. У нас ведь всего три дня осталось. Что же это, все время так продолжаться будет?

Она немного помолчала.

– Вот и Тортик тоже сказал, что у него уже нет охоты вечно воевать.

– Ах вот как?! – Перегнувшись через край кровати, Шпрота заглянула вниз. – Фрида, неужели ты этому веришь? Им ведь совершенно безразлично, перестанем мы или нет. Голову даю на отсечение, что они непременно опять первые начнут.

– С меня довольно! – Мелани откинула одеяло и стала слезать с кровати. – Я закрываю окно, ладно?

– Тебе там снаружи что-нибудь видно? – поинтересовалась Труда.

– Ты имеешь в виду нашего красавчика Лорнсена? – Мелани, поеживаясь, высунулась из окна. – Да, в самом деле, вон он, витает там внизу. О, боже! Как он ужасен! Весь покрытый плесенью, абсолютно весь! А вокруг него пляшут скелеты его жертв и дребезжат костями.

Труда глядела на Мелани с легким сомнением.

– Какая мерзость! – Мелани закрыла лицо руками. – Теперь он отрывает у них кости и швыряет в море!

– Ерунда какая-то! – пробурчала Труда, но все-таки вылезла из кровати, босиком прошлепала к окну и выглянула из-за спины Мелани наружу. – Ну вот, я так и знала, – разочарованно пробормотала она. – Ничегошеньки там нет. Совсем ничего.

– Вот именно! – Мелани насмешливо потрепала ее по щеке. – И вообще, ты все равно не смогла бы ничего разглядеть. Очки-то напялить забыла.

Она с грохотом захлопнула окно, снова повернулась к Труде и внимательно оглядела ее с головы до пят.

– Боже мой, где ты раздобыла эту пижаму?

– А что такое? – Труда смущенно оглядела себя. – Это от мамы. Мне всю одежду мама выбирает.

– Да ты же в ней смахиваешь на гигантского младенца! Как ей вообще в голову приходит тебе такое вот покупать?

Не сказав ни слова, Труда отвернулась от нее, залезла обратно в кровать и натянула одеяло до самого носа.

– Послушай, Мелани, ну зачем ты так? – спросила Шпрота. – Мы же не обсуждаем твои платья, верно?

– Ах! – Мелани с раздраженным видом развернулась к ней. – По-твоему, я должна сказать ей: «Труда, какая у тебя шикарная пижама. Я просто умираю, хочу такую же! Труда, твоя прическа просто отпад. Труда, и вовсе ты никакая не толстуха»! Так, что ли?

Труда громко засопела.

– Могла бы хоть раз промолчать, – заметила Фрида.

– Как вы, да? – Лицо Мелани опять пошло пятнами. – Вы думаете то же самое, просто ей ничего не говорите. По-вашему, ей от этого легче?

Она присела на корточки перед кроватью Труды:

– Знаешь что? Давай забудем про пижаму, а завтра устроим тебе прическу посимпатичнее. Я такую делать научилась – закачаешься! Мне моя кузина показала. Она настоящая парикмахерка, или как это теперь называется… Ведь против новой прически твоя мама ничего поделать не сможет. Что скажешь?

– Какую еще прическу? – Из-под одеяла показалось обеспокоенное лицо Труды. – Я даже не знаю, что…

В то же мгновение они услышали ЭТО: душераздирающий хохот в коридоре.

Все пятеро испуганно переглянулись.

Еще через секунду по их двери что-то процарапало.

Шпрота молнией слетела с кровати, подскочила к двери и схватилась за ручку.

– Нет-нет, только не открывай! – закричала Вильма.

Но Шпрота уже успела осторожно высунуть голову за дверь.

Остальные Куры мигом сгрудились за ее спиной.

– Что ты видишь? – прошептала Фрида.

В коридоре снова горел свет, и из каждой комнаты кто-то выглядывал.

– Кто это был? – В открытой двери напротив стояла Рита.

Она владела приемами карате и уж привидений-то точно не боялась.

– Может, кошка пробежала? – крикнула Паулина из комнаты дурочек.

Дверь она тем не менее приоткрыла лишь на узенькую щелочку.

Господин Пыльман тоже вышел в коридор. Он стоял на пороге комнаты в канареечно-желтом ночном халате, с растрепанными волосами.

– Лю-бо-пыт-но, – проговорил он. – По-видимому, я не единственный, кто слышал эти странные звуки. А вас что разбудило, дорогая коллега?

Из своей комнаты, слегка покачиваясь, показалась заспанная госпожа Роза. Без красной помады и подведенных тушью глаз она выглядела совершенно иначе, чем днем.

– Мерзопакостный хохот. А потом что-то зацарапалось в мою дверь. Бедная Нора – она тут же спряталась под кровать. Только сейчас, пожалуйста, признайтесь честно. – Госпожа Роза бросила строгий взгляд в сторону Кур, а потом еще один, такой же строгий, в сторону комнаты Пигмеев. – Неужто опять ваших рук дело?

– Нет! –