Бульдожья хватка - Роберт Бейли

и открыла дверцу машины. У него даже немного закружилась голова. Что за глупости? Том отступил назад, дождался, когда «Мустанг» с ревом проявил признаки жизни, — и пошел к своей машине. Тут же он услышал голос Дон и обернулся.

— Пока! — крикнула она сквозь открытое окно, проезжая мимо.

Том махнул ей вслед и покачал головой. Поди разбери, что за девица. Он сел в свой «Эксплорер», сложил зонтик. Включил зажигание, дал двигателю разогреться, а сам откинулся на сиденье, стараясь успокоиться.

«Да что со мной такое творится?» Тоска уступила место тревоге. Внутри словно что-то бурлило. Что-то пробуждалось. Как старый велосипед — цепь заржавела, ручки затянуты паутиной, но так и просит: смажь меня, прокатись на мне. Том достал мобильник, прокрутил контакты и нашел Рут Энн. Выделил ее номер и уставился на зеленую кнопку. Большой палец сам завис над ней. Как минимум он должен Рут Энн позвонить, что-то сказать о ее просьбе, но сейчас он думал не об этом. Рука покрылась гусиной кожей — он вспомнил, как она прикоснулась к нему. Вперед. Позвони ей. Он опустил большой палец и уже собрался нажать кнопку.

Нет. Сердце было готово вырваться из груди.

— Что с тобой творится? — произнес он вслух. Нервно засмеялся, покачал головой, стараясь взять себя в руки.

Виски, что ли, перепил? Набрался, а тут еще Кок со своими дурацкими идеями, вся эта хрень с советом директоров. Езжай домой и ложись спать.

Том глубоко вздохнул.

— Домой, — прошептал он, включил передачу и швырнул мобильник на пассажирское сиденье.

Езжай домой.

14

На следующий день идя по коридору школы, он заглянул в туалет. Справив малую нужду, облокотился о бетонную стену, подпер рукой затылок. Ночью он почти не сомкнул глаз. Из университета поехал прямо домой, выгулял Массо, налил ему воды, выключил свет и залез под одеяло. Лежал и смотрел в потолок — из головы не шел разговор с Коком. Он все не мог решить, как быть с делом Рут Энн, как себя вести на завтрашнем совете директоров. Он также не мог прогнать странное чувство после разговора с Дон Мерфи, зов плоти после общения с Рут Энн. Им овладели беспокойство и неуверенность, словно земля качалась под ногами.

Том застегнул молнию на брюках, вздохнул. Хотел было смыть воду в туалете — и вдруг заметил в писсуаре легкий сгусток крови. Это еще что за?..

Справляя нужду, на струйку он не обратил внимания, да и в писсуар перед началом не заглядывал. Пару месяцев назад было несколько капелек крови после долгой игры в гольф, но он не придал этому значения. Это не повторилось, да и крови было мало. Решил: наверное, из-за стресса, либо какая-то мелкая инфекция.

Он тряхнул головой, спустил воду. Может, кто-то до него.

Том подошел к раковине, плеснул в лицо водой. Взглянул на себя в зеркало — глаза налиты кровью. В них — тоска из-за совета директоров. За сорок лет бывал на совете множество раз, но объектом обсуждения не был никогда. Он знал, что если займет глухую оборону, в выигрыше не будет — но подавить раздражение не мог. Что эти говнюки себе позволяют? Он вспомнил наставление Кока — нассать на бумажку с извинением.

Вышел из коридора и направился к большому конференц-залу в конце коридора. У двери из красного дерева остановился, чувствуя прилив адреналина.

«Ну, держи марку», — велел себе он, взялся за ручку двери и вошел в зал.

15

«Уже пришел?»

На телефоне декана Ричарда Ламберта вспыхнуло загадочное сообщение, над ним стоял знакомый номер. Ламберт прочитал текст, поднял глаза — в зал вошел Том Макмертри.

«Да», — быстро напечатал декан и нажал «отправить». Он и еще несколько членов совета директоров стояли вокруг стола.

— Здравствуйте, профессор. Спасибо, что пришли. Прошу вас… садитесь.

Макмертри окинул декана тяжелым взглядом, и тому стало не по себе.

— Я не знал, что у меня есть выбор, — сказал Том, вежливо, но достаточно жестко. — Если не возражаете, я постою.

— Как вам удобно. Мы ждем еще одного человека, но…

В дверь громко постучали, и декан оборвал себя на полуслове. Он улыбнулся, оглядел помещение, глубоко вздохнул.

— Войдите.

Дверь открылась — и Тому словно изо всех сил дали под дых, а заодно и по яйцам. Он уставился на стоявшего перед ним человека и непонимающе затряс головой.

— Профессор, — поздоровался тот, без привычного веселья в голосе.

— Джеймо?

— Уважаемые члены совета, — произнес Ламберт, подходя к Джеймсону и беря его за руку. — Надеюсь, все вы знакомы с новым юрисконсультом университета, Джеймсоном Тайлером.

Том не сводил глаз с Джеймо, а тот продолжал смотреть на Тома, хотя и пожимал руку декану. Протянул он руку и Макмертри, но Том не шелохнулся.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он с легким рычанием.

— Я же вчера сказал, у меня тут пара встреч, это — одна из них, — объяснил Джеймсон, хлопнул Тома по руке и подошел к столу. Кому-то он сжал плечо, с кем-то обменялся рукопожатием, а единственную представительницу слабого пола, Барбару Бостик, даже поцеловал в щеку, после чего сел рядом с деканом.

— Всех очень рад видеть, — сказал Джеймсон собравшимся. — Садитесь, пожалуйста.

Все сели, кроме Тома. Он продолжал стоять навытяжку и яростно зыркал на своего друга.

— Профессор, прошу садиться.

— Я уже сказал декану — я постою.

Джеймсон не моргнул, никак не выразил своих чувств. Он положил ногу на ногу и снова посмотрел на Тома.

— Хорошо, профессор. Перейдем к делу.

— Да, если можно, — откликнулся Том. «Что, черт возьми, происходит? Почему вчера Джеймо ничего об этом не сказал?»

— Совет директоров, — начал Джеймсон, оглядел собравшихся и снова перевел взгляд на Тома, — по моей рекомендации решил вынести вам порицание за случай с вашим студентом Риком Дрейком. Члены совета, как и тысячи других людей, смотрели видеозапись вашей перебранки и считают, что вы вели себя неподобающим образом, когда схватили его за руку и пару раз толкнули.

Еще один удар в солнечное сплетение! Том не верил собственным глазам и ушам.

— В связи с конфликтом с Дрейком и еще одним случаем, более личного порядка, совет решил вынести вам порицание, вписать его в ваше дело, и считает, что вы можете остаться работать — при соблюдении определенных условий.

Макмертри хранил молчание. Нужно выслушать до конца, говорить он будет потом.

— Условие номер один, — продолжал Джеймсон. — Вы работаете до первого замечания. Еще один случай, похожий на перебранку с Риком Дрейком, — и контракт