Нашествие с севера - Сергей Юрьев

Семь эллоров собрались в усадьбе Олда Гордога, одного из предков Элла, и решили создать школу мастеров меча. Каждый из них потребовал от всех жителей своих уделов, будь то мастеровые или землепашцы, на первую дюжину дней каждого месяца отправлять своих детей к ним на обучение. Мальчиков учили фехтовать любым оружием – от короткого кинжала до факела, метать дротики и стрелять из лука, а девочек – перевязывать раны и составлять целебные снадобья.

Королева не одобрила этой затеи, но запретить школы не решилась, тем более что казне они ничего не стоили. Шли годы, число мастеров меча росло, но королева так и не стала создавать постоянной дружины и не велела запирать ворота замков и селищ. В то, что бледные меченосцы могут появиться вновь, уже мало кто верил. Но они пришли. Они пришли, как и в прошлый раз, одной из самых морозных ночей. Их заметили погонщики оленей и, бросив стадо, верхом помчались на юг. Когда они достигли первых селищ и принесли весть, люди, бросая теплые дома, сквозь стужу, через снежную пустыню потянулись в сторону Скального замка. Почти никто из них никогда не встречал бледных меченосцев, но от этого страх был только сильнее. Когда весть о новом вторжении донеслась до королевы, говорили уже о несметных полчищах безжалостных врагов, уничтожающих всё на своем пути. Окса была уже очень стара и собиралась еще при жизни передать корону своей дочери Галле, но вместо этого она призвала к себе Олда Гордога, пожаловала ему наследственный титул Хранителя Ворот Пальмеры и вручила скипетр и корону ему, взяв с него клятву о том, что если врага удастся одолеть, Галла займет трон. Видимо, слухи так ее напугали, что она совершенно не верила в победу. К тому же она не могла знать всего о том, как эллоры готовились к войне, и она считала, что страна ее совершенно беззащитна.

Когда все дружины собрались у Скального замка, неожиданно для королевы и ее придворных дам, к которым она привыкла как к самым надежным советникам, оказалось, что не меньше трех тысяч хорошо вооруженных и умелых воинов готовы вступить в бой. Правда, никто из них ни разу в жизни не видел кровь врага, и в этой войне им предстояло пролить свою кровь, потому что никто не знал, как назвать то, что текло в жилах бледных меченосцев.

Две дюжины дней враги двигались по северным уделам, натыкаясь лишь на заброшенные дома. Разведчики верхом на оленях проследили их путь. Первые безлюдные селища они прошли не останавливаясь, потом начали убивать домашних животных, которых хозяева не успели или не решились увести с собой. А селище Сошка, что в двух лигах от Скального замка, они разнесли по бревнышку. Они в ярости разрывали на части попавшиеся им на пути замерзшие трупы беженцев. Многие, слишком многие, не сумев преодолеть снежную долину, замерзли в пути. А те, кто пришел, уже не помещались в домах простолюдинов и усадьбах эллоров. Даже в тесных кельях замка ночевало человек по пятнадцать, и никто не жаловался, ведь гораздо ценнее простора было тепло, которого от тесноты не убывало, а как раз наоборот.

Тем, кто верил слухам, казалось, что вся страна заполнена врагами и что стоит кому-нибудь выйти из дома, как он уже не жилец. Но когда бледные меченосцы появились под стенами Скального замка, оказалось, что их не так уж много. Воины уже умели владеть оружием, но полководцы еще не научились управлять войском. Каждый из воинственных эллоров мчался впереди всех с обнаженным мечом и, не оглядываясь, врубался во вражеский строй. Вскоре войска смешались в беспорядочной сече. Стоило серому клинку меченосца прикоснуться к живой плоти, как человек превращался в ледяную статую и, падая, разбивался на мелкие осколки. Эллоры, шедшие впереди, погибли первыми, и вскоре войско Пальмеры осталось без командиров… Это почти не отражалось на ходе схватки, пока два войска сражались лоб в лоб, но когда совсем небольшой отряд бледных меченосцев напал на воинов Пальмеры с фланга, началась паника. Люди, которые годами оттачивали мастерство владения оружием, но впервые попавшие в настоящий бой, утратили чувство реальности, страх одного передавался остальным.

Началось бегство, и бледные меченосцы безжалостно рубили всех, кто показал им спину. И на этот раз Пальмеру спасла то ли просто случайность, то ли случайность, дарованная Свыше. В день нападения Олд Гордог как раз возвращался с небольшим отрядом из Прибрежного замка. Олд остановил своих воинов на склоне, покрытом молодым ельником, так чтобы сначала можно было увидеть, что происходит внизу. Как раз в этот момент бледные меченосцы прижали к воротам остатки войска Пальмеры. И тогда его яростная атака решила исход битвы… Те немногие враги, которым удалось уцелеть, с нечеловеческой скоростью, оставляя за собой снежные вихри, скрылись, разбежались кто куда. Потом до самого конца зимы они нападали на дальние селища, небольшие отряды и одиноких путников. Олд Гордог со своим отрядом на нескольких оленьих упряжках носился по всей Пальмере, преследуя недобитков, но настигнуть удалось немногих. А в первые дни месяца Тала, когда весна в Пальмере еще ничем не отличается от зимы, последние бледные меченосцы исчезли сами собой.

Только через полгода, убедившись окончательно, что с врагом покончено, Олд вручил королеве Галле символы власти. Окса, ее мать, умерла еще в день битвы под стенами замка, в тот самый момент, когда меченосцы перешли в наступление, она выглянула из бойницы и, успев лишь выдавить из себя короткий стон, упала замертво. Втайне она надеялась, что меченосцы больше не вернутся, и с каждым годом надежда ее постепенно превращалась в веру… Ей было лишь пятнадцать лет, когда она приняла корону, и сорок, когда началось новое нашествие. К тому времени пропал Олд Гордог, который однажды весной отправился на север искать логово врагов, воины, уцелевшие в прошлой битве, либо состарились, либо ушли в Небесный Холм. Новое поколение воинов встало на защиту Пальмеры, но их было не больше, чем в прошлый раз, а число меченосцев возросло раз в пять. В шести сражениях они почти уничтожили войска королевы, потеряв только половину своих, и взяли приступом Прибрежный замок. Все, кто остался цел, укрылись в Скальном замке, но надежды спастись, а тем более победить не было уже ни у кого… Но опять наступила весна, и однажды караульные с высоких башен увидели, что равнина перед замком чиста от врага. Разведчики на оленях тут же отправились искать отступивших меченосцев, но ни их самих, ни даже их следов никто не нашел.

За третьим нашествием, еще через двадцать пять лет, последовало четвертое, во время которого удалось отсидеться в замках. Два старых успели расширить и укрепить и еще построили третий, Долинный. Теперь каменные стены могли укрыть всех, кто вовремя приходил под их защиту. Но во время пятого нашествия, когда меченосцев стало еще больше, они разбили ледяными таранами стены Долинного замка и перебили почти всех, кто там был, а сам замок развалили по камушку. Меченосцы приходили снова и снова через каждые четверть века. Женщины старались рожать больше детей, пока их мужья не отправились воевать, и почти всегда большая часть погибала. Но к новому нашествию вырастало новое поколение воинов, и Пальмера оставалась непреодолимой преградой для врага.

Элл Гордог, прямой потомок Олда Гордога, сейчас рассказывал об этом Первому Святителю не слишком подробно, но того, что он сказал, хватило для того, чтобы взгляд старика окаменел. Ему вовсе не хотелось верить в правдивость рассказа эллора, но и не верить он не мог – посох, освященный Именем Творца, пропустил гостя в Храм, посланец Тьмы сгорел бы, оказавшись рядом с ним, а человек, замышляющий зло или несущий неправду, просто не смог бы через него переступить.

Элл замолчал, подумав, что со старцем что-то случилось, и, поднимаясь, дотронулся до его руки.

– Братья проводят тебя в трапезную, – сказал старик невпопад, поднимаясь навстречу. – А завтра…

– Я не сказал самого главного, – прервал эллор Святителя. – На этот раз меченосцы пришли не через двадцать пять лет, а через двенадцать, и не в середине зимы, а в начале осени. Наши мальчики не успели вырасти и не могут принять бой, а нас, переживших прошлое нашествие, осталось немного. Мы никогда не обратились бы за помощью к Южным Холмам, на которых лежало проклятье королевы Пальмеры, но другого выхода нет ни у нас, ни у вас…

– Ты говоришь, проклятье лежало? – удивился Святитель. – Да, я знаю, что Пальмера перед своим уходом прокляла всех, кто предал память ее отца, всех потомков их, всех, кто служит им, и всех, кто от их земель кормится…

– Напутствуя меня, королева Элис по праву наследницы сняла проклятье, – ответил Элл. – Я привез с собой грамоту об этом.

– Тут мало грамоту написать. – Святитель взял свиток оленьей кожи, протянутый эллором. – Тут надо еще и обряд совершить… А у вас там, похоже, и Служителей-то истинных не осталось… Иди. Братья тебя в трапезную проводят. А поговорим завтра на рассвете. Мне еще к Творцу обратиться надо… Вот до завтра мне или еще кому из наших Голос не услышится, тогда и будем сами решать, что делать…