Стеклянная Крепость (ЛП) - Дрейк Дэвид

Последовал удар и шлепок, похожий на звук удара мокрого белья о камень. Илна рефлекторно перекатилась и снова оказалась на ногах, прежде чем поняла, не ушиблась ли она при падении.

Этого не произошло. Погребальный костер все еще пребывал в состоянии передышки, тюки хвороста перекатывались по пылающим углям тех связок, что разгорелись ранее. Люди кричали. Солдат попытался схватить Илну, но она оттолкнула его руку.

Камергер и еще один дворцовый чиновник подхватили Короля Черворана под руки и начали уводить его прочь от огня. Падение, казалось, не причинило ему вреда, но это было трудно сказать. Ноги Черворана двигались так же хорошо, как и раньше. Илна шла сквозь толпы солдат и рассеянных местных гражданских, высматривая кого-нибудь, кого она знала.

— Я... — пронзительно произнес покойный король. — Я...

— Ваше высочество? — сказал камергер, его собственный голос повысился. — Вы Король Черворан.

— Я Черворан! — закричал труп. — Я — Черворан!

— Илна! — позвала Лайана, схватив запястья Илны своими руками. Невеста Гаррика обычно была невозмутима, но сейчас на ее лице застыло испуганное выражение. — Ты не видела Гаррика? Что случилось с Гарриком?

***

Гаррик шел вперед, уверенный только в том, что он должен продолжать двигаться. Он не чувствовал, как его босые ноги касаются гравия, но предполагал, что они, должно быть, так и делают.

Он шел к своей цели. Он не знал, что это было и как далеко она была, но он знал, что должен идти дальше. В голове у него гудело, перед глазами все расплывалось, и он продолжал переставлять одну ногу за другой.

Рядом с ним была какая-то фигура. Он не был уверен, как долго она сопровождала его. Он повернулся к ней и попытался заговорить, но его язык, как оказалось, распух.

— Кто ты? — спросила фигура. Это был мужчина, но Гаррик не мог разглядеть, ни его черт, ни одежды из-за паутины, застилавшей ему глаза.

— Я Гаррик, — ответил он, с трудом выговаривая слова пересохшими губами. — Я Принц Гаррик из Хафта, Лорд Островов.

— Принц Гаррик? — переспросила фигура. Она начала покидать его, растворяясь в туманных тенях так же, как и появилось. — Принц Гаррик был последним королем Островов. Его и его королевства нет уже тысячу лет...

Гаррик шел пешком. Вдалеке виднелся свет, но туманная тьма была совсем рядом с ним и позади него.

Глава 3

Гаррик сделал еще один шаг вперед. Воздух был холодным и влажным, внезапно наполнившись запахами жизни и разложения. Его нога по щиколотку увязла в грязи, бросив его вперед. Его мозг был слишком затуманен, чтобы удержать его в вертикальном положении, но, по крайней мере, ему удалось вытянуть руки. Он приземлился на четвереньки вместо того, чтобы шлепнуться лицом вниз.

Бесконечная серость превратилась в окутанный туманом солнечный свет.

Что-то заунывно ухнуло за туманом. Он не мог сказать, как далеко это было, и даже не был уверен в направлении. Солнце было ярким пятном в густых облаках почти прямо над головой.

Гаррик осторожно встал. Он был совершенно голым, но, насколько он мог судить, что бы, ни случилось, он не пострадал. У него сохранилось воспоминание о падении в облачную сердцевину топаза, но он также вспомнил, что видел диадему, подпрыгивающую на земле рядом с его шлемом и туникой. Все это не могло быть правдой.

— А может, и нет, парень, — сказал король Карус. — Но сейчас мы не на Фест-Атаре и, ни в каком-либо месте, где я был раньше.

Животное снова завыло. Оно не звучало особенно опасно, но оно определенно было большим. Даже если бы оно было вегетарианцем, и не охотилось, оно было бы достаточно велико, чтобы представлять опасность для безоружного человека…

Гаррик более сосредоточенно осмотрелся в поисках оружия. Из поваленного дерева торчала ветка. Он схватил ее обеими руками, но вместо того, чтобы стать дубинкой, она рассыпалась.

Деревья, в три или четыре раза превышающие рост Гаррика, были разбросаны по открытому болоту. Все стволы сужались кверху от толстых оснований, но их листва варьировалась от игл и листьев до длинных змеевидных плетей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В основном, он мог видеть не более чем на десять футов в любом направлении, но завихрения тумана иногда позволяли ему видеть на расстоянии выстрела из лука. Местность вдалеке была низменной и илистой, с участками стоячей воды, более или менее идентичными участку, на котором стоял Гаррик.

Шел дождь, хотя ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать это, потому что воздух уже был насквозь мокрым. Он начал смеяться. Вслух, хотя вокруг не было никого, кроме короля в его мыслях, он сказал: — Ну, я бывал в местах и похуже, но я не буду притворяться, что это хорошее место.

— Держи ухо востро, потому, что это такое место, где может быстро стать хуже, — предупредил Карус. Его изображение весело ухмыльнулось. Он сам и голубое небо над увитыми розами зубчатыми стенами, на которых он стоял, были созданы воображением Гаррика. — Бывают моменты, когда я не возражаю против того, чтобы у меня больше не было тела.

Ветерок дул с юга. Гаррику показалось, что он почувствовал запах дыма, поэтому он пошел в том направлении за неимением лучшего. Конечно, это мог быть пожар, вызванный молнией, или метеоритом.

Или вообще ничем; воздух был насыщен запахами гнили и незнакомых растений, так что, возможно, ему почудился этот запах. Но дым задержался бы в такой плотной атмосфере, как эта.

Дюжина пар маленьких глаз наблюдала за ним с края озерца, который он огибал. Когда он повернулся к ним лицом, они исчезли в вихре и серии слабых хлопков.

— Я никогда не любил сырую рыбу, — сказал Карус, как всегда наблюдая за происходящим глазами Гаррика, — но это лучше, чем голодать. Если только крестьяне...

Он снова ухмыльнулся.

— ... знают, как разводить костры для приготовления пищи на болоте?

Гаррик тоже улыбнулся. — Этот крестьянин этого не знает, — сказал он.

Размышляя о сырой рыбе, он вошел в рощицу из дюжины или около того стеблей, прорастающих из общего основания. Стволы были толщиной от большого пальца до трех пальцев в ширину. Он повертел один из них в обеих руках. Он был упругий и такой жесткий, что даже при всей его силе не смог согнуть его далеко за пределы прямой.

Из одного из этих побегов могло бы получиться хорошее древко для копья или закаленное в огне копье, если бы он смог его срезать. Он не видел ни одной обнаженной скалы, даже куска сланца или известняка, с помощью которого можно было бы срубить дерево. Может быть, там были моллюски, раковины которых он мог бы использовать.  В этот момент  из тумана на другой стороне рощи вышел человек в матерчатой тунике, плаще и плетеной шляпе. Он был бородат; шрам тянулся по левой стороне его лица от виска до сустава челюсти. В руках он держал копье с зазубренным костяным наконечником, а вокруг пояса была обмотана мелкоячеистая сеть.

— Вау! — воскликнул незнакомец. За ним следовали другие мужчины. Ближайший держал в руках дубинку. Он остановился, но двое копейщиков рассредоточились по обе стороны от него.

Гаррик почувствовал, как король в его сознании напрягся, готовясь к действию. Карус оценивал слабые места и возможности — выхватить копье у Лица со шрамом и ударить его ногой в промежность, чтобы заставить его отпустить его; нанести удар острием копья мужчине слева, затем ударить древком в лицо мужчине справа; отступить и снова использовать острие на парня с дубинкой. Большинство людей недостаточно быстро реагируют на мгновенное, смертоносное насилие…

Гаррик поднял пустую правую руку ладонью вперед и сказал: — Добрый день, господа. Я рад с вами познакомиться.

— Если бы только у тебя был меч! — пробормотал Король Карус.

— «Если бы только у меня была набедренная повязка», — подумал Гаррик.

Незнакомцы остановились на месте; пара по бокам придвинулась поближе к своим товарищам. Они начали что-то бормотать друг другу, подчеркивая слова щелканьем языков по нёбу. Такого языка Гаррик никогда раньше не слышал; не слышал его и Карус, судя по выражению сурового дискомфорта на его лице.