Врата Мертвого Дома - Стивен Эриксон

— Нет! — прошептал историк.

Сверху в ров посыпался песок и мелкие камни. Укрытые шлемами головы вокруг Дукера с тревогой обернулись — кто-то был вверху, над насыпью. Вновь посыпался песок.

Сверху полился поток отборной малазанской ругани, затем над краем появилась голова в шлеме.

— Да это же Худов сапёр! — ахнул один из морпехов.

Грязное лицо наверху растянулось в ухмылке.

— Угадайте, что черепахи делают зимой? — прокричал он вниз, а затем исчез из виду.

Дукер снова обернулся к всадникам клана Дурного Пса. Они приостановились, будто не знали чего ждать. Виканцы задрали головы и смотрели на верхние перешейки по обе стороны от насыпи.

Тяжёлая пехота Гурана и оставшиеся в живых семаки тоже не сводили глаз с боковых отрогов.

Несмотря на пыль, которая посыпалась в ров, Дукер прищурился и посмотрел на северный склон. По нему двигались сапёры, как были, со щитами на спинах, они начали спрыгивать с насыпи на усыпанное телами пространство.

Вновь протрубил рог, и всадники Дурного Пса опять пришли в движение, пустили коней сперва рысью, а затем — лёгким галопом. Однако путь к гребню им преградил отряд сапёров.

Черепаха закапывается, когда приходит зима. Эти ублюдки прокрались ночью на боковины насыпи — прямо под носом у Релоя — и закопались. Но зачем же, Худа ради?!

Сапёры, не снимая щитов, топтались на месте, готовили оружие и другое снаряжение. Один из них шагнул в сторону и взмахом руки показал виканцам, что можно скакать дальше.

Насыпь задрожала.

Облачённые в доспехи кони взлетели по крутому склону одним взрывом мускулов, быстрее, чем казалось возможным историку. Тяжёлые мечи поднялись к небу. В своей диковинной, тёмной броне виканцы сидели в сёдлах, словно демоны верхом на столь же жутких скакунах.

Сапёры обрушились на ряды гуранцев. Полетели гранаты, за ними последовали взрывы и предсмертные крики.

Вся взрывчатка, какая только осталась у сапёров, сейчас взмывала в небо и летела в самую гущу тяжёлой пехоты. Шрапнель, горелки, огневики… Плотный строй элитных солдат Релоя рассыпался.

На полном скаку Дурные Псы нагнали сапёров, которые попа́дали под копыта коней, которые, отбивая ужасный ритм, с грохотом скакали по щитам.

В суматошную толпу, которая всего несколько секунд назад была строем тяжёлой пехоты, вломились виканские конники, расчистили гребень и, размахивая тяжёлыми клинками, начали кровавую бойню.

Грохот сражения перекрыл новый сигнал рога.

Женщина рядом с Дукером ткнула его в грудь рукой в латной рукавице.

— Вперёд, дед!

Он шагнул вперёд, затем остановился. Да, пора солдатам идти вперёд. Но я — историк, я должен видеть, стать свидетелем всему, и Худ побери все стрелы!

— Не сейчас, — сказал Дукер, обернулся и начал карабкаться на боковину насыпи.

— Увидимся вечером! — прокричала она ему вслед, прежде чем присоединиться к остальным морпехам, которые уже бежали дальше.

Дукер подтянулся и выбрался наверх, набрав в процессе полный рот песка. Кашляя и отплёвываясь, он поднялся на ноги и осмотрелся.

Плоская поверхность вала была изрешечена скошенными ямами. В некоторых из отверстий в размер человека валялись раскрытые парусиновые коконы. Историк ещё некоторое время смотрел на них, не веря своим глазам, а затем перевёл взгляд на насыпь.

Атаке морпехов помешало отступление попавших под копыта сапёров. Переломанных костей было в достатке, но щиты — которые теперь превратились в бесполезные куски мятого металла — и погнутые шлемы по большей части уберегли от смерти этих безумцев.

За гребнем, на западной равнине всадники клана Дурного Пса преследовали бегущие остатки хвалёных пехотинцев Релоя. Личный шатёр самого военачальника, стоявший на невысоком холме в сотне шагов от гребня, погрузился в клубы дыма и языки пламени. Дукер заподозрил, что бунтовщик, будучи Высшим магом, прежде чем убраться туда, куда вёл его Путь, сам вызвал этот огонь, чтобы уничтожить всё, что могло пригодиться Колтейну.

Дукер обернулся, оглядывая долину.

Внизу по-прежнему кипела битва. Защитное кольцо солдат Седьмой вокруг повозок с ранеными держалось, хотя и прогнулось с северной стороны под настойчивым натиском тяжёлой пехоты Убарида. Сами повозки катились на юг. Кавалерия Карон-Тепаси и Сиалка наседала на арьергард, где верные хиссарцы отважно сражались… и гибли десятками.

Мы ещё можем проиграть.

Двойной рёв рогов с холма призвал обратно Дурных Псов. Дукер увидел Колтейна — вороний плащ посерел от пыли — верхом на боевом коне на гребне. Историк разглядел, как Кулак жестом приказал своим подчинённым трубить, и рога взвыли снова — на этот раз быстрее. Вы нам нужны!

Да только кони измотаны. Они совершили невозможное. Взлетели вверх по насыпи, со всё большей и большей скоростью, с такой скоростью, какой я никогда прежде не видел. Историк нахмурился и развернулся.

Нихил и Бездна по-прежнему стояли по бокам одинокой кобылы. Лёгкий ветерок трепал её гриву и хвост, но в остальном животное не шевелилось. Дукер вдруг похолодел. Что же они сделали?

Раздавшийся вдалеке вой привлёк внимание историка. Через реку двигался большой конный отряд, но с такого расстояния знамён было не различить. Затем Дукер разглядел маленькие бурые точки, которые мчались впереди всадников. Виканские собаки. Это клан Куницы.

Как только всадники выбрались из реки, они пустили коней галопом.

Кавалерию Сиалка и Карон-Тепаси виканцы захватили врасплох: сперва на них накатилась волна злобных псов, которые не обращали внимания на лошадей и бросались на всадников — шестьдесят фунтов рычания, клыков и мускулов стаскивали солдат с сёдел, — а затем подоспели сами виканцы. Они заявили о своём прибытии на поле боя, швырнув перед собой отрубленные головы, а потом испустили жуткий крик, от которого кровь стыла в жилах, и обрушились с фланга на вражеских конников.

Пару десятков ударов сердца спустя кавалерия Сиалка и Карон-Тепаси перестала существовать: всадники были убиты или гибли, спасаясь бегством. Конники Куницы лишь на миг задержались, чтобы перестроиться, прежде чем лёгким галопом рвануться вместе со своими пятнистыми псами на убарийцев.

Враги смешались, бросились бежать — инстинктивно, но вовремя.

Всадники клана Дурного Пса уже катились вниз по насыпи, объезжая с обеих сторон колдунов и неподвижную кобылу, а затем поскакали на юг — преследовать бегущую пехоту Сиалка и Халафа и титтанских лучников.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});