Физрук - Валерий Александрович Гуров

современного юмора. — Так… Представитель общественности…

— Ну и какое дело общественности до того, с кем я?

— Никакого, — откликнулся незнакомец. — Если ты не из них… — он мотнул головой в сторону дома номер 17 по Садовой, — то как честный человек, я должен тебя предупредить…

— О чем?

— О том, что Эсмеральду знающие люди называют не иначе, как «королевой постельных клопов»…

— Каких еще клопов? — опешил я.

— Я тебя предупредил, — сказал мужик, — остальное — не мое дело…

Он повернулся ко мне спиной и, не вынимая рук из карманов, пошел прочь. Несколько мгновений я раздумывал — не догнать ли его. Потом оглянулся на пыхтящую движком «трешку», а когда снова посмотрел на незнакомца, того и след простыл. «Королева постельных клопов…» — что он хотел этим сказать? Что Эсмирка — проститутка?.. Тогда при чем здесь «если ты не из них…»? Каких таких «них»?.. Какого хрена я сразу не вытряс из этого «общественника» все, что он об этом знает? Впрочем, разумнее будет прислушаться к предупреждению, чтобы оно ни означало.

Я вернулся к машине, отворил дверцу с пассажирской стороны, растолкал «королеву». Эсмеральда с трудом разлепила глаза. С минуту смотрела на меня с удивлением, потом расплылась в пьяной улыбке, забормотала:

— А-а, это ты… Мы что, уже приехали?.. Пойдем ко мне, а?.. Дмитрия Дмитрича дома нету… А хоть бы и был…

— Как ворота открыть? — спросил я. — Машину надо во двор поставить…

— На связке ключ от калитки… А ворота изнутри открываются…

Выдернув ключи из замка зажигания, я направился к калитке, отпер ее и вошел во двор. Ого, а домик-то у Дмитрия Дмитрича и его «королевы» зачетный! Даже в темноте видно, что его хозяин «отличник советской торговли». Я открыл ворота изнутри, вернулся к машине, завел ее во двор, снова закрыл ворота. Из салона выбралась Эсмеральда. Я отдал ей ключи. Призывно вихляя задницей, она поднялась на крыльцо. Отперла дверь, ведущую на веранду, обернулась, посмотрела в мою сторону.

— Ты заходи! — сказал я. — Я скоро.

«Королева постельных клопов» переступила порог, оставив дверь открытой. Я забрал из машины свою сумку и шмыгнул за калитку. Ну ее на хрен… Прошел вдоль улицы к остановке, возле нее остановился автобус. Куда именно он шел — не важно. Дальше разберемся. Главное, чтобы подальше от сообщницы капитана Киреева. Королева она там или нет, я с ней все равно не собираюсь шашни разводить. Конечно, ссориться с Эсмеральдой тоже не резон, я не все из нее пока вытащил, ну тут как получится.

Главное, что моя догадка, касательно истинной сущности Сильвестра Индустриевича получила подтверждение. Капитан ОБХСС явно связан с «лучшими людьми города», попросту крышует их нелегальную деятельность, разумеется, небескорыстно, но для получения доказательств этого мне нужны дополнительные сведения. Кто может мне помочь в их получении?.. Эсмирка подсказала мне одно имя, Груня, по прозвищу Плюшкина. Значит, поговорим с нею, но этого мало. Нужен еще кто-то!

И тут мне вспомнился один человечек, который с одной стороны достаточно болтлив, а с другой — вхож в местную элиту и кое-что должен знать. Пора бы мне повидать местного литературного классика Миню Третьяковского. Вот только где его сыскать?.. Не тащиться же мне в этот их элитный поселок Крапивин Дол?.. По крайней мере, сначала нужно с Миней связаться и договориться о встрече. Ну это дело можно отложить. Сначала — Груня… Я посмотрел на часы. Ага, не так уж и поздно для дружеского визита в общежитие к старой знакомой.

Автобус проходил по улице Красногвардейской, так что я выскочил из него недалеко от общаги. Вахтер оказался незнакомый, парень лет тридцати, я спросил Аграфену Юльевну. Он сказал, что сейчас позовет и вскоре вернулся вместе с Груней. Увидев меня, та округлила глаза и тут же поманила за собой. Вахтер попытался что-то вякать насчет «посторонним ночью нельзя», но комендантша так на него рыкнула, что тот мигом засох. Через минуту я опять очутился в кабинете коменданта, где уже однажды утешал его хозяйку. Сегодня у меня была иная цель.

— Коньячку или винца? — проворковала Груня.

— Чаю, — сказал я.

— Что так? — удивилась комендантша. — Неужто — ругаться пришел?

— Нет, что ты! — улыбнулся я. — Поговорить хочу. На трезвую голову.

— Понимаю, — кивнула она. — Сейчас чайник поставлю… А о чем поговорить-то?..

— Ты не могла бы рассказать мне, как из заведующей кафе стала вахтершей в общаге?

— Да я вроде тебе рассказывала, — пробормотала Аграфена Юльевна, наполняя чайник водой из крана и втыкая шнур с вилкой в розетку.

— Ну вот ты говорила, что была ревизия, обнаружилась недостача, чуть было уголовное дело не завели… А откуда взялась недостача?

— А тебе это зачем знать? — насторожилась Груня. — Ты же не в органах работаешь и не в газете… Замуж звать вроде тоже не собираешься… К чему тебе мое прошлое, Саш?

Да, она права. Не подумал я над тем, как мне объяснить свой интерес к ее прошлому. Соврать что-нибудь? А может — не врать?

— А за что тебя Плюшкиной прозвали?

Комендантша едва не выронила чашку, которую держала в руке.

— Откуда ты знаешь это прозвище?

— Эсмеральда сказала.

— Эсмирка? — переспросила Аграфена Юльевна. — Ты знаком с этой прошмандовкой?

— Да, немного…

— Это как — немного? — с усмешкой уточнила она. — Как со мною?..

Груня расставила на столе чашки, блюдца, розетки с вареньем и корзинку с пряниками. Разлила чай по чашкам.

— Нет, — ответил я. — Шапочно… — и добавил прямо. — Ее капитан Киреев приставил, за мною шпионить…

Комендантша уставилась на меня с сочувствием.

— Вот значит как… — проговорила она. — А ведь это он меня сюда устроил… Пришел ко мне, когда меня уже сняли с заведующей, и я сидела дома и ждала, что вот-вот за мною придут… Я же не в общаге тогда куковала, квартира у меня была, муж, дети… Муженек срочно развелся со мною, чтобы на него не пала тень, уехал в Казань и детишек с собой прихватил… Ну и вот сижу дома, плачу… Звонок… Открываю, мужичонка плюгавый стоит, корочки показывает, капитан Киреев, говорит, ОБХСС. Ну, думаю, вот и все… А он давай меня расспрашивать не о моей недостаче, а обо всех наших, кто