Физрук - Валерий Александрович Гуров

то ни было, сейчас они вели себя так, как мне хотелось бы. И говорить я с ними собирался напрямую. Пусть хоть они не обманываются.

— Серега сейчас дома, — сказал я им. — Завтра придет на занятия.

— Так его не посадят? — спросил «Чапаев».

— Надеюсь, что до суда дело не дойдет, и оно будет рассматриваться на комиссии по делам несовершеннолетних.

— За что — в суд⁈ — возмутился Сидоров. — Да если б моя мамка болела, я бы куда угодно залез!

Пацаны его поддержали.

— Давайте договоримся, парни, — сказал я. — Если возникают серьезные проблемы, сразу обращайтесь ко мне. Запишите номер моего домашнего телефона в свои дневники.

Они защелкали замками портфелей, доставая ручки и дневники. Когда все были готовы, я продиктовал номер. Я понимал, что с этой минуты обрекаю себя на веселую жизнь, но так хоть появлялся шанс, что они наделают меньше глупостей, подобно той, что совершил Зимин. Потом я, наконец, начал урок. И уже с чистой совестью распустил своих подопечных по домам. И с радостью отправился сам.

Утром Серега пришел в школу. Я спросил его о матери. Он сказал, что все нормально. Надеюсь, и с ним самим будет все в порядке. Все-таки, общественность, включающая директора школы и инспектора по делам несовершеннолетних на его стороне. И я — тоже. Из-за всей это истории я даже выбросил из головы свои детективные похождения. Тем более у меня хватало хлопот в школе. Да и признаться, подустал я от общения со всей этой компашкой. И мне уже хотелось праздника.

До Нового года оставалось еще несколько недель. До встречи с Лилей — дней. А вот чтобы такое учудить посреди недели? И я решил осуществить свою давнюю задумку — собрать у себя своих друганов-педагогов. Начиная с директора. На выходных у каждого найдутся дела, а вот, к примеру, в пятницу, после работы… В среду я известил Павла Павловича, Карла Фридриховича, Виктора Сергеевича, Григория Емельяновича, а так же Петра Николаевича, что хочу устроить небольшой вечерний междусобойчик.

Ни один не отказался и каждый спросил, что принести? Я сказал, что буду рад любой выпивке и закуси. Илгу я, разумеется, тоже оповестил, что у нас в пятницу будут гости. Так как с мебелью в квартире по-прежнему был напряг, обсудив, как будем размещать гостей, мы пришли к выводу, что идеальный вариант — фуршет. Закуски расставим на столе в кухне, а выпивку и бокалы — в большой комнате. Каждый сам себе будет наливать и выбирать, чем налитое закусить. Конечно, в СССР — это не самый распространенный формат вечеринок, но полагаю, что коллеги оценят.

И вот наступила пятница. С утра мужики в учительской появились с авоськами и сумками, набив до отказа холодильник в приемной. Школьные дамы посматривали на нас подозрительно. Они уже догадались о том, что мужчины что-то затевают, а также — о том, что их приглашать они не собираются. Ну ничего — впереди еще праздники, так что и женской половине коллектива будет уделено внимание. А пока нам, мужикам, тоже нужно пообщаться с глазу на глаз. Тем более, что Илга вечером будет занята со своим Кирюшей.

Однако до наступления вечера мне предстоял секретный разговор с Екатериной Семеновной. О чем она мне намекнула этим же утром. Мы решили поговорить на большой перемене в ее кабинете. И вот когда после звонка вся орава учащихся вырвалась в коридоры, мы уединились с химичкой в ее заветном закутке. Я еще в учительской заметил, что она чем-то взбудоражена. Не хотелось, чтобы нынешний вечер был испорчен.

— Ну, что у тебя случилось? — спросил я, едва затворив за собой дверь.

— Он что-то знает! — выпалила она.

— Твой?

— Ну да! Кто же еще⁈

— А про что именно?

— Ну как — про что!.. — удивилась она. — Про нас с тобой!

Вот это новость!

— Э-э… А что, до этого он не знал?

— Нет! Откуда⁈

— Ну мало ли — откуда… — пробурчал я. — Родственники твои могли рассказать… Или ты сама?..

— Как ты это себе представляешь?..

— Прости… — вздохнул я, — но сейчас тогда откуда он узнал?

— Понятия не имею…

— Ну а в чем выражается это его нынешнее знание?

— Он стал вдруг интересоваться тобой… Как, говорит, ведет себя ваш новый физрук Данилов?.. Я ему говорю, учитель как учитель… Я с ним, с тобой, то есть, редко вижусь, слишком разные у нас специальности… В учительской здороваемся, ну и на педсоветах заседаем… А он не унимается, все выспрашивает…

— Успокойся, — отмахнулся я. — Он меня пытается к одному делу подшить. Приятеля моего школьного арестовал, меня несколько раз на допросы вызывал…

— Да что же ты раньше молчал! — ахнула Екатерина Сергеевна. — А я тебя втянула в эту слежку дурацкую… Если он об этом узнает, тебе несдобровать…

— Ничего он мне не сделает… — пробурчал я. — Ты лучше скажи мне, Катя, откуда у вас деньги на машину?

— Что ты хочешь этим сказать? — насупилась она.

— Ничего особенного… — все больше раздражаясь, заговорил я. — Да вот только у тебя учительская зарплата, у милиционера твоего — капитанская… Он же — не генерал… И вдруг — машина, шубка импортная, сапожки… Откуда?

Я понимал, что может быть теряю в эту минуту союзницу, но мне до чертиков надоел капитан Киреев — подпольный воротила, оборотень в погонах, который неизвестно почему в меня впился, как клещ! Ведь я же думал, что он мстит мне за поруганную честь, а если это не так, то его мотивы и вовсе непонятны… В общем, это предстояло выяснить. И этот разговор мне лишний раз доказал, что расслабляться рано, главные схватки еще впереди. Так что пусть Катенька обижается, я не собираюсь скрывать от нее свое отношение к ее муженьку-рогоносцу…

— Да, ты прав, — пробормотала химичка. — Я ведь не задумывалась об источниках наших доходов… Ну почти не задумывалась…

Глава 10

— А напрасно! — сказал я тоном правильного милиционера из советского кинодетектива. — О таких вещах всегда следует думать…

— Что ты хочешь сказать? — спросила Екатерина Семеновна. — Что Киреев не чист на руку?..

— Возможно, — кивнул я, — хотя прямых доказательств у меня нет.

— Выходит, он не