Дар Бога - Степан Вадимович Дмитрук

class="p1">Перед тем, как войти в город, Товен достал из-под плаща пергамен, заколотый охранной иглой и передал мне. Я понял, что это было послание от Адолы, и начал читать его немедля, несмотря на желание поскорее укрыться от пронизывающего ветра и мокрого снега. Послание гласило:

«Мой господин! Нет слов, чтобы рассказать вам всю мою признательность! Книга, которую вы мне дали, будет у меня до вашего приезда, но уже сейчас я прочла несколько глав, которые помогут вам в вашем путешествии. Ваш оруженосец является моим дальним братом (Кто бы сомневался — тогда, в беседе с Товеном, я угадал слово в слово!), он поможет вам дойти до Провала, а затем вручить это письмо. Далее делайте как я скажу и ввергните в небытие (Бррр!) письмо после прочтения. Срежьте с плаща герб и оставьте копьё в повозке. Держитесь перед собеседниками с достоинством. Непосредственно перед встречей омочите свои одежды вином и посыпьте солью и падите ниц перед Богиней. Сделайте это обязательно, так приказывает ритуал. Под защитой Каменной Богини! Всегда ваша, Адола».

ГЛАВА 9. О ТОМ, КАК СТАРУШКА И ПОРОСЁНОК МОГУТ ПОВЛИЯТЬ НА БЛАГОСКЛОННОСТЬ ГЕРЦОГА

Пергамен уничтожать не пришлось: пока я читал записку, её содержимое размыло падающим снегом; выполнять же глупые ритуалы я и вовсе не собирался, однако же, спорол с плаща нашивку и взял чекан вместо копья. Главная площадь Провала являла собой всё такое же величественное зрелище: мощёный камнем остров располагается посреди озера в самом центре города. Гигантский грот внутри холма, в котором он расположен, освещается через огромную дыру в центре свода и с десяток отверстий поменьше по краям. каждая из колонн, поддерживающих свод, представляет собой очень большой дом с несколькими десятками жильцов, а между колоннами струятся ручьи и разбегаются дороги, по которым ежедневно ходят пёстрые толпы жителей и визитёров: монахи, стража, и пьяницы обитают здесь круглые сутки, рабочий и учёный люд спешит по делам с утра и возвращается после обеда, к полудню выбирается из домов знать, а уж вечером здесь можно встретить представителей всех сословий. Как раз к вечеру мы и оказались неподалёку от площади, решив остановиться прямо здесь. Комнаты в таверне стоили непомерно дорого (а денег у нас было немного), однако после визита можно было рассчитывать на щедрое вознаграждение: говорят, герцог всегда благосклонен к тем, кто приезжает с добрыми вестями.

Надобно сказать, что вся рядовая корреспонденция доставляется герцогу через его писарей — образованных слуг, работающих не во дворце, а в соответствующей Палате в центре города. Гонцы со всего Аннтерана в одинаковых серых плащах, отличающихся друг от друга лишь нашитыми гербами своих земель, приезжают сюда с посланиями от владетелей и уезжают с ответными письмами. Впрочем, свои письма нам доверяют не все: особо подозрительные дворяне предпочитают передавать важные послания самостоятельно, а монастыри используют для этих целей монахов, но в любом случае — через Палату писарей. Однако же наиболее важные и срочные вести необходимо сообщать непосредственно во Дворец, а поскольку именно таковым я счёл знаменательное известие о помощи Монта, во Дворец мы и направились. Забегая вперёд, скажу, что не все оценили мои новости как чрезвычайно значимые, а сам я немного неверно понял свою миссию, что чуть не стоило мне головы. Но об этом позже.

Дворец Зирла являет собой Провал в Провале, углубляясь на многие якры сужающейся книзу пропастью. Хранилище, куда направлялась та самая повозка, с которой всё началось, находится на одном из верхних ярусов, также там располагается Собор Владыки Недр, кельи монахов, комнаты высших сановников и охраны. Маддон, основавший город, в своей гордыне и богохульстве расположил дворец ниже Собора, дабы быть ближе к Подземному Змею, но после него никому и в голову не пришло что-то изменить. Обиталище герцогов Аннтерана достойно восхищения: каскады ручейков, ниспадая сверху, подсвечиваются факелами, отчего кажется, что течёт не вода, а подземная желчь, а спиральная дорога до самого нижнего яруса закрыта арками, создающими вид поднимающегося из бездны Змея. Как обычно, Тар остался наверху, а мы с Товеном и Гогосом в тот же вечер поспешили исполнить свою миссию и, миновав три верхних этажа, отданных монастырю, предстали перед вратами дворца. Даже уже побывав на службе в Соборе, я не перестаю восхищаться работой древних мастеров, Товен же смотрел на всё это великолепие, открыв рот. Солдаты, охраняющие врата, были одеты в кольчуги и металлические шлемы, длинные копья в их руках свидетельствовали о привилегированном положении: такими удобно воевать на поверхности, или в больших гротах, в узких проходах с ними не развернуться. Когда я показал пергамены из Нижнего Монта, один из охранников махнул рукой, и тяжёлые дубовые ворота медленно открылись. Наш путь продолжался добрую четверть вечера, как мне показалось, а для Товена, должно быть, и того больше. Наконец, мы упёрлись в ворота ещё больше первых, где нас уже встречали слуги уже без брони, но при оружии. Нас повели по многочисленным полутёмным залам с видневшимися из-под гобеленов белёными стенами, из отдалённых уголков которых доносился шёпот, явно посвящённый нам:

— Ответ…

— …из Монта…

— …местная знать…

— …варвары…

— Говорят, редкие смельчаки.

— …отвратительно отдеты…

— Это же плащ гонца!

— Нет же, он без нашивки.

— …хрюн с ними…

— Наша мода достигла даже их диких пещер.

Наконец, мы вошли в хорошо освещённый зал, предназначавшийся для пиршеств, о чём свидетельствовали, массивные дубовые столы, уставленные всевозможной едой и напитками, перед которым стояла одетая в бирюзовые одежды седовласая женщина преклонных лет в окружении свиты из пяти человек. В те дни правители Саптара ещё не имели тронных залов и приёмы проводили прямо за обедом, а это означало, что мы пришли. Стараясь не выдавать своего интереса к герцогской обстановке, я краем глаза посматривал на расшитую золотой нитью драпировку стен, низко висящие люстры, цепи которых терялись во тьме под стрельчатым сводом потолка, кованные держатели для факелов и, конечно, серебряную посуду с уймой незнакомых мне блюд. Мой юный оруженосец же ничуть не стеснялся показаться простаком и, в отличие от меня, открыв рот, разглядывал предметы роскоши. Слуги, сопровождавшие нас, удалились, так и не сказав ни единого слова. Зато баронесса Драут, как она представилась, оказалась невероятно говорливой особой.

— Да хранит вас Владыка Недр! Герцог Зирл Коморр будет очень рад вас приветствовать, вы представить себе не можете, как для нас важна ваша помощь. Вижу, вы прибыли издалека, и в дороге вас потрепало. Да уж, такая одежда — редкость в этих стенах. Ах, это ваш домашний