Невеста по фотографии - Ли Кым-и

и начали проводить короткий медицинский осмотр, проверять паспорта и дорожные документы. Подыль думала, что в Америке все люди белые, но у каждого из трех проверяющих был не только свой цвет кожи, но и внешний вид. По мере их приближения сердце Подыль стучало все сильнее и сильнее. Когда они вывели нескольких прибывших пассажиров из общей очереди, душа Подыль ушла в пятки.

Подошедший ближе проверяющий был менее смуглым, чем мужчины в Кобе, и выглядел полноватым. Подыль не смела дышать, пока он держал ее веки открытыми, осматривая глаза. Проверив паспорт и дорожные документы, мужчина с доброй улыбкой вернул их обратно.

К счастью, все невесты из Чосона успешно прошли проверку. Из корабля на причал спустили похожую на стремянку лестницу, через которую ясно было воду. С чемоданом в руках Подыль еле-еле спустилась на берег. Ветер развевал ленту на ее рубашке и подол платья. Ей казалось, что едва она спустится с корабля, как тут же сможет спокойно жить, но стоило ей коснуться земли, и она тоже будто начала качаться.

Порт был полон прибывших пассажиров, встречающих, моряков и торговцев. От звуков незнакомой речи, разных по цвету кожи и облику людей Подыль растерялась. Многие торговцы продавали цветочные бусы из переполненных корзин, обвязав ими руки. Интересно, кто покупает эти бусы, которые даже непригодны в пищу? Ответ нашелся быстро: встречающие тут и там приобретали украшения и тут же вешали на шею выходившим с корабля. Это была местная форма приветствия. От проходивших мимо продавцов таких бус и обладателей нового сувенира доносился сладкий аромат цветов. Позднее Подыль узнала, что такое украшение называется «лей».

В надежде, что и Тхэван встретит ее с цветочными бусами, Подыль оглядывалась по сторонам, но молодого человека нигде не было видно. Не только его, но и других женихов тоже. Среди шума громче всего слышались слова «Алоха!». Мёнок где-то слышала, что если поздороваться с человеком в Пхова этим словом, то всем всё будет понятно. Подыль попыталась сказать: «Алоха, Пхова!». Как легко произнести! И на душе отчего-то стало лучше.

Пять невест по фотографии из Чосона отправились вместе с невестами из Японии в здание миграционной службы. Там их накормили обедом – супом из соевой пасты на японский манер и рисом – и отправили в огромную комнату, в которой в несколько ярусов стояли кровати, похожие на стеллажные полки. Им сказали, что они смогут выйти, только когда за ними придут женихи. Из подслушанного разговора между японками Хончжу выяснила, что здесь была девушка, которая уже неделю ждала своего мужа. Подыль стало страшно разделить ее судьбу.

Невесты из Чосона уселись в кучку на край одной из кроватей и ждали, пока назовут их имена. При виде того, как японки одна за другой выходят из комнаты, девушки не могли и слова произнести, боясь, что из-за этого не услышат, что их позвали. Первой из чосонских невест назвали Хончжу, которую настолько переполняли эмоции, что ее поведение привлекло всеобщее внимание. Подыль подняла упавшую шляпку и, протягивая ее подруге, сказала:

– Иди скорей навстречу жениху! Свидимся!

Следующей назвали Мёнок. И пусть в Кобе они не были близки, за время, проведенное на корабле, девушки подружились.

– Вам тоже удачной встречи с сужеными и до скорого! – сказала она остальным, покидая комнату.

Когда Подыль следующей услышала свое имя, ей сразу полегчало от мысли, что Тхэван все-таки за ней пришел. К тому моменту уже незаметно наступил вечер. Сердце девушки выпрыгивало из груди от счастливого осознания, что ей пришлось ждать лишь день и что вот прямо сейчас она наконец-то встретится со своим Тхэваном. Казалось, все ее силы остались на корабле. Не попрощавшись как следует с остолбеневшей Сонхвой и смотревшей на нее с завистью Максон, Подыль взяла чемодан и проследовала за провожатой. Эта женщина, чье полное тело было щедро обвешано разными украшениями, произвела на девушку приятное впечатление.

Проходя по коридору, Подыль увидела плачущую за окном невесту-японку. Перед ней стоял мужчина и курил, смотря в небо. Но он был слишком стар, чтобы сгодиться ей в мужья. Провожатая что-то сказала Подыль. И хотя девушка ни слова не поняла, по выражению лица женщины можно было прочитать, что она сожалеет.

– Но я же никак не могу жить с таким мужчиной!

В конце коридора, сжавшись в комок, сидела и плакала Мёнок. Перед ней с загорелым до черноты лицом, изборожденным морщинами, стоял мужчина лет пятидесяти, держа в руках шляпу и совершенно не понимая, что делать. Подыль невольно охнула от удивления и тут же прикрыла рот.

В Кобе девушки показывали друг другу фотографии своих женихов. Подыль плохо помнила лицо жениха Мёнок, но он точно не был настолько старым, как тот мужчина, что предстал сейчас ее взору. Может, с настоящим женихом что-то стряслось и вместо него приехал его отец или дядя? Увидев Подыль, Мёнок начала плакать еще сильнее, на ее лице было написано полное отчаяние. Ее мужем стал мужчина, который слишком сильно отличался от того, кто был на фотографии. Женихи явно отправляли фотографии других мужчин, моложе. Сердце Подыль упало. Но ведь она сама отправила пусть и не фотографию другой девушки, но себя в чужой одежде. Если она так схитрила, то не было гарантий, что и жених не пошел на такие уловки. При мысли, что ей тоже уготована встреча не с тем женихом, что она видела на фотографии, у девушки задрожали ноги.

Стоящая перед дверью провожатая подала знак Подыль выходить быстрее. Не успев ничего сказать Мёнок, девушка последовала за женщиной. Сквозь открытую дверь виднелась комната, где спиной к ним сидел мужчина. Он вел разговор со стоящими лицом к двери мужчиной и женщиной – чосонкой на вид. Стоящий мужчина, похоже, был из местных, поэтому тот человек в костюме на западный манер, сидящий спиной, должен был быть Тхэван. Сердце девушки замерло. К счастью, он не седой. Увидев Подыль, девушка по-чосонски попросила ей подойти к ним. Видимо, она переводчица.

Мужчина медленно развернулся. Он был знаком Подыль. Он был более смуглым, чем она предполагала, но его лицо не сильно отличалось от того, которое она так часто рассматривала на фотографии, что выучила наизусть. Подыль была так рада и потому не заметила, что выражение лица Тхэвана было слишком холодным для жениха, встречающего свою невесту. Возможно, это бы ее задело, если бы по дороге ей не встретились плачущая японка и жених Мёнок. В любом случае сейчас все было хорошо. И от осознания того, что она наконец-то благополучно добралась до мужчины на фотографии, на глаза Подыль навернулись слезы счастья.

Подыль по просьбе переводчицы села на деревянный стул перед Тхэваном. Изучая паспорт и документы Подыль, проверяющий ей что-то сказал, на что