Осенний мадригал - Чингиз Абдуллаев

— Я сама позвонила ему, — возразила Эсмира, — мне казалось, что ты был согласен со мной.

— Пока он искал телефонного хулигана, — спокойно парировал муж, словно сам Дронго не стоял рядом с ним, — здесь у нас произошло убийство. Погиб мой двоюродный брат, Эсмира. Его убили в моем доме, когда здесь не было никого, кроме тебя. Ты знаешь, какая репутация была у Парвиза, и я надеюсь, ты понимаешь, что мне совсем не нужен подобный скандал. Поэтому я предложил господину Дронго покинуть нашу дачу и никогда больше здесь не появляться.

Она закусила от возмущения нижнюю губу. Муж смотрел на нее, ожидая ответа. Дронго подумал, что ему незачем больше здесь оставаться. Он повернулся и молча пошел к выходу.

— Подождите! — раздалось за его спиной. Он обернулся — Эсмира догоняла его.

— Извините меня, — прошептала она, — кажется, я не должна была звонить вам. Но когда мне сказали об убийстве Парвиза, я совсем потеряла голову. И поэтому позвонила. Мне казалось, что это убийство каким-то образом связано с телефонным звонком. Простите меня…

— Ничего страшного, — усмехнулся Дронго, — я привык к тому, что меня зовут, когда я нужен, и выгоняют, когда я не нужен. Я привык к подобному, не совсем нормальному положению дел. Иногда такой человек, как я, вызывает раздражение, иногда даже гнев. Не всем хочется вспоминать о «скелетах в своем шкафу».

— Можно, я завтра к вам приеду? — неожиданно спросила она.

— Не думаю, что это будет правильно.

— Я приеду, — упрямо повторила она, — завтра в двенадцать часов дня.

— Хорошо. — Он повернулся и пошел к выходу.

У ворот по-прежнему стояло несколько автомобилей. Он подумал, что напрасно отпустил свою машину — теперь ему придется искать такси. Но его окликнули из стоявшего неподалеку «Ниссана». За рулем сидел Джафаров.

— Я подумал, что ты должен уже скоро появиться, — пояснил Джафаров. — Такие люди, как ты, обычно долго не задерживаются на подобных дачах. Даже если ты стал их родственником.

— Тоже мне родственники, — пробормотал Дронго, усаживаясь в автомобиль. — Да они меня просто выгнали! Рагим Самедов заявил, что ему не нужен эксперт, чтобы заниматься поисками убийцы его двоюродного брата. Пока я искал телефонных хулиганов, он готов был разрешить мне действовать. Но когда дело касается убийства его брата… Мне кажется, что ему даже выгодно обвинить кого-нибудь из охранников и на этом закрыть уголовное дело.

— Прокурор города приказал их задержать, — хмуро сообщил Джафаров, отъезжая от дачи. — Он сделает все, чтобы свалить вину на этих несчастных. Я предупредил начальника местной полиции, что он лично отвечает за безопасность каждого из задержанных.

— Не понимаю, что здесь творится, — признался Дронго. — Мне, наверно, понадобится твоя консультация.

— Тебе не понравился Анвер Самедов? — понял следователь.

— Очень не понравился. Он типичный торгаш.

— Я так и думал. Тебе никто не говорил, что ты идеалист?

— Раньше ты тоже был таким, — проворчал Дронго.

— Люди меняются, — возразил Джафаров, — мне уже за пятьдесят, значит, я должен меняться. Не сегодня завтра меня выгонят на пенсию, и я пойду в услужение к такому торгашу, как Анвер Самедов. Никаких особых капиталов я не накопил, взяток не брал. Честно говоря, мне предлагали их раньше, еще в молодости. А потом поняли, что со мной лучше не связываться. Меня называют в прокуратуре «чокнутым идеалистом». Некоторые даже смеются надо мной. Жена часто ругает, говорит, что я не умею устраиваться, а нам нужно думать о детях. Странно, тебе не кажется? Двадцать пять лет я их кормил, поил, учил, нанимал им учителей, давал деньги на карманные расходы. И теперь, когда мне скоро на пенсию, я опять должен думать о них. Глупо, ты не находишь?

— Невесело, — согласился Дронго, — но старший Самедов мне все равно не понравился. И не только потому, что он торгаш в душе. Мне не нравится его образ мыслей, его отношение к жене и к детям, его отношение к жизни. Он сказал мне, что ездил в Карловы Вары на лечение. А когда я спросил его о семье, он искренне удивился. Похоже, что он даже не подозревает о возможности отдыха вместе со своими мальчиками. В Чехию он отправился один. Зато гордится тем, что один раз отвез свою семью в Турцию. Гнусный тип, честно говоря.

— Говорят, он дает деньги своим друзьям под дикие проценты, хотя, конечно, это его личное дело. И его друзей, которым он дает деньги.

— Он явно не любил своего двоюродного брата, — Дронго не спросил — он просто произнес утвердительно эту фразу. Джафаров посмотрел на него и пожал плечами.

— Не очень любил. Если честно, то погибшего многие не любили. Он был язвительным, вызывающе хамоватым, мог устроить драку в ресторане, оскорбить не понравившегося ему человека. С другой стороны, подобострастно относился к руководящим чиновникам. В общем, был типичным образцом гниды-журналиста, который позорит свою профессию. Хотя, если говорить объективно, был довольно талантливым человеком.

— Рагим Самедов сказал мне, что его многие не любили.

— Он имел в виду совсем другое. Парвиз был еще и первым бабником в городе. Не пропускал ни одной юбки. Говорят, на нашем телевидении он считался настоящим плейбоем. Все молоденькие журналистки проходили через его постель.

— Его жена знала об этом?

— Боюсь, что об этом знал весь город, — вздохнул Джафаров, — его два раза ловили и сильно били. Один раз даже сломали ему два ребра. Он вел себя непорядочно. Говорят, что приставал даже к жене своего друга. В общем, такого человека нельзя было впускать в свой дом, — уверенно сказал Мирза.

— Тем не менее на трех дачах калитки между участками были открыты, — напомнил Дронго.

— Но это была не его дача, — улыбнулся Джафаров, — он там жил временно. Я думаю, что, если бы он постоянно жил по соседству со своими двоюродными братьями, они бы просто давно замуровали свои калитки.

— Даже так?

— Даже так, — кивнул Джафаров, — я же тебе говорю, что у него была очень дурная репутация.

— И ты думаешь, что его убили именно из-за этого?

— Ничего не хочу думать. У меня пока нет никаких фактов. Но ты видел Эсмиру, жену Рагима Самедова?

— Я с ней вчера познакомился.

— Да, ты мне говорил. Я имею в виду, что ты видел, насколько она красивая женщина. И вполне вероятно, что этот тип полез к ним на дачу, воспользовавшись отсутствием мужа. От него можно было ожидать чего угодно. В том числе он мог приставать и к жене своего двоюродного брата.

— Не думаю, что такой тип мог понравиться Эсмире, — возразил Дронго. — Она достаточно умная женщина, чтобы встречаться с подобным плейбоем. Он бы вызвал у нее отвращение.

— Женская душа — загадка. Но если даже ты прав, вполне возможно, что она отвергла его ухаживания, и тогда он решил незаметно проникнуть на дачу. Но когда он полез на участок, она могла увидеть. Между ними могла произойти ссора, и он ударил женщину. Она упала в кусты, затем поднялась и ударила его по голове чем-то тяжелым, явно не рассчитав свои силы. Он сразу шлепнулся в бассейн и захлебнулся. Нравится тебе такая версия? — закончил свой монолог Джафаров.

— Нет, не нравится, — ответил Дронго. — Если бы она была с ним у бассейна, на ее лице должны были остаться следы ударов. Или на теле.

— Ты успел осмотреть ее тело? — иронически спросил следователь.

— Нет, не успел. Но такая версия возможна. Однако ее там не было, в этом я уверен. Если он приставал к женщине, то зачем нужно толкать ее в кусты, чтобы затем повернуться к ней спиной и подставиться под удар? Мне трудно понять подобную логику.

— Ясно. Ты считаешь, что Эсмира Самедова не могла убить брата своего мужа. Хорошо. Предположим, что я соглашусь. Тогда кто его убил? На двух других дачах были его жена, мать, супруга Анвера Самедова, их кухарка и двое мальчиков. Кто из них убийца? Ты можешь мне объяснить? Или, может, прокурор Султанов прав, и нам нужно искать пособников убийцы среди охранников? Между прочим, эксперты-криминалисты считают, что действовал один человек. И в доме ничего не пропало. Какой вывод нам остается сделать?

Дронго откинулся на спинку кресла, закрыл глаза.

— Ты спишь?

— Думаю. Но чем больше думаю, тем больше полагаю, что Эсмиру могут обвинить в подобном преступлении. Она должна была услышать крики убийцы или его жертвы, их спор между собой, когда Парвиз кого-то опрокинул в кусты. Но она ничего не слышала.

— Поэтому мы считаем ее главной подозреваемой, — согласно кивнул Джафаров. — Но понимаешь, в чем дело? Если даже выяснится, что мы правы, то и тогда никто не разрешит нам арестовать жену будущего председателя Верховного суда. Поэтому все свои следственные действия мы должны проводить незаметно, чтобы не привлекать внимания наших журналистов.

— Скажи мне честно, — попросил Дронго, — ты веришь, что Парвиза Самедова убил неизвестный убийца?