Осенний мадригал - Чингиз Абдуллаев

Дронго и Фикрет вошли в дом. Большая просторная гостиная находилась на первом этаже. Очевидно, все три дома были построены по единому проекту. На первом этаже — гостиная и столовая, примыкающая к кухне. На втором — четыре комнаты, превращенные в спальни для членов семьи.

Анвер показал на круглый стол, стоявший в центре гостиной. Когда они расселись, в комнату вошла женщина лет пятидесяти. Очевидно, она помогала в доме, так как быстро накрыла скатертью стол и прошла на кухню.

— Я вас слушаю, — сказал Анвер, обращаясь к Дронго.

— Примите наши соболезнования, — осторожно начал Дронго, — я понимаю состояние членов вашей семьи.

— Да, — вздохнул Анвер, — никто не мог представить, что такое может случиться. Это большое несчастье.

Он отвел глаза. Было явно, что он не только не переживает, но и не хочет говорить на эту тему.

— Вы, наверное, хорошо его знали, — предположил Дронго.

— Не совсем, — был уклончивый ответ. — Он занимался своим делом, а я своим, наша работа не пересекалась. Я торгую автомобилями, вы знаете, какой это сложный бизнес. Тысячу проблем с растаможкой, доставкой, вообще все очень сложно, а дохода почти никакого. Но все равно, у меня есть реальное дело. А он занимался разными музыкальными шоу, организацией дурацких проектов. Его вообще не было в Баку несколько лет: в начале девяностых он уехал в Москву — думал, что там сумеет заработать большие деньги. Тогда все считали его очень талантливым. По его сценарию даже сняли популярную комедию. Но в Москве он провел несколько лет и вернулся ни с чем. У него там ничего не получилось.

— Когда он вернулся?

— Примерно в девяносто пятом или девяносто шестом. Решил здесь обосноваться. Считал, что здесь деньги растут на деревьях. Или люди будут платить ему просто так. К этому времени он женился. Жена у него очень хороший человек из уважаемой семьи. Но, к сожалению, у них не было детей.

— Почему? — быстро спросил Дронго. Анвер вскинул на него удивленные глаза. Поднес руку к шее, словно наконец вспомнил о наглухо застегнутой рубашке и теперь вдруг ощутил давившую пуговицу.

— У нас не принято спрашивать о таких вещах, — покачал он головой. — Это их дело, почему она не рожала. Я никогда не спрашивал. — Он помолчал. Затем вздохнул и нехотя добавил: — Говорили, что с ним не все в порядке. Парвиз перенес какую-то болезнь и уже не мог стать отцом. Может, это были только слухи, я не знаю точно… — Он снова замолчал.

— Извините, я понимаю, как вам тяжело, — быстро сказал Дронго. — Эти дачи построены давно? Мне показалось, что первые две дачи появились раньше, чем ваша?

— Конечно, — оживился Анвер. — Наши отцы задумали строить здесь дачи еще в конце пятидесятых. Они взяли два больших участка и построили одноэтажные трехкомнатные дома. Одинаковые. Наш отец с Рагимом и его младший брат — отец Парвиза. Потом, в конце восьмидесятых, мы переделали оба дома на двухэтажные. Моя дача была в другой стороне. Тогда я решил прикупить два участка, чтобы возвести дом рядом с ними. Рагим мне помог, мы купили оба участка рядом. А потом обнесли все общим забором и поставили специальную охрану. Откуда нам было знать, что эти охранники ничего не делают? Они даже не заметили, откуда пришел и куда ушел убийца!

— Вы уверены, что убийца пришел извне? — осторожно поинтересовался Дронго.

— Конечно. — Анвер явно удивился. Затем нахмурился и покачал головой: — В наших семьях убийц никогда не было. К тому же в это время на всех трех дачах никого не было. Только женщины и дети.

— Я об этом слышал. На третьей даче жил только ваш двоюродный брат?

— Он здесь вообще не жил. Это не его дача, — зло ответил Анвер, — это дача его старшего брата Надира. Но тот уехал с семьей отдыхать в Карловы Вары. Сейчас у нас снова стал популярным этот чешский курорт. Я тоже в прошлом году там отдыхал. У меня в последнее время болит печень.

— Вы ездили с семьей или один?

— Один, — улыбнулся Анвер, — какой отдых может быть с семьей? Мне нужно было пить минеральную воду, ходить на процедуры. Куда я пойду со своими мальчиками? Им простор нужен, они в бассейне много плавают, забавляются. Зато два года назад мы в Турцию ездили отдыхать вместе, там им было интересно.

— Все ясно. Значит, третья дача принадлежала старшему брату Парвиза. Он жил здесь временно, пока не вернулась семья его брата из Чехии.

— Правильно, они не хотели оставлять мать одну. Наша тетя часто болеет, ее мучает радикулит, и Надир попросил, чтобы младший брат остался с ней. Тем более что ему не надо каждый день ездить на работу — его шоу проходит два раза в неделю. Вы, наверно, видели?

— Я редко смотрю телевизор, — признался Дронго. — А из местных каналов мне больше нравятся коммерческие. Наверно, он был талантливым тележурналистом? Как вы думаете, у него были враги?

— Видимо, были, — мрачно ответил Анвер, — но я не вмешивался в его личную жизнь, мне трудно сказать более конкретно. Хотя у кого сейчас нет врагов? Одному даешь в долг под самые маленькие проценты, а он сразу становится твоим врагом. Еще обижается, когда ты требуешь вернуть взятое. Сейчас вообще никому нельзя давать деньги. А Парвизу для его шоу нужны были большие деньги. Откуда я знаю, с кем он мог поспорить, у кого или кому давал деньги? Время такое сложное…

— В своих юмористических номерах он высмеивал политиков? — уточнил Дронго.

— Нет! Он был далекий от политики человек. Наш местный «Бенни Хилл» — так его называли в газетах. Он смеялся над актерами, над режиссерами, над писателями. Но он был достаточно умным человеком и понимал, как опасно смеяться над политиками или государственными служащими. Да и потом, на государственном канале подобное было бы невозможно… — Анвер криво усмехнулся, и сидевший напротив Фикрет подобострастно закивал головой.

— Сколько ему было лет? — спросил Дронго.

— Тридцать четыре. Нет, тридцать шесть. Он был на одиннадцать лет младше меня. Я помню, когда он родился. Какое горе для его несчастной матери… — Анвер наконец вспомнил о том, что убитый был его близким родственником.

— Супруга вашего брата сейчас находится в доме вашей тети, — заметил Дронго. — А ваша жена не хочет туда пройти?

У Анвера дернулось лицо, словно его ударили. Он покачал головой от возмущения — гость, видимо, задал явно бестактный вопрос.

— Нет, не хочет! — нервно ответил он. — У нас двое маленьких детей, и мне совсем не нужно, чтобы они потом бились в истерике. Достаточно и того, что они знают про убийство своего двоюродного дяди. Жена должна их успокоить, а уж потом думать о других.

— Это ваш второй брак?

— Да, — нехотя подтвердил Анвер, — но я развелся с первой женой много лет назад.

В комнату вошла кухарка, принесла чай и сладости, расставила все на столе.

— Мина-ханум работает у нас много лет, — кивнул на вышедшую женщину Анвер, — я ей вполне доверяю. Она помогает моей супруге по хозяйству.

— Мы остановились на вашем разводе, — осторожно напомнил Дронго.

— Какое это имеет отношение к сегодняшнему убийству? — вспылил хозяин дома. — При чем тут моя первая жена? Когда я женился, Парвизу было только одиннадцать лет, он был совсем мальчик.

— Мне важно знать общую обстановку в вашей семье, чтобы сделать нужные выводы об убийстве вашего двоюродного брата, — возразил Дронго, — иначе мне будет трудно все понять. Не забывайте, пожалуйста, что я могу обо всем узнать у вашего младшего брата. Или у наших общих родственников.

— При чем тут родственники? — нахмурился Анвер. — Я ничего не скрываю. Глупый я был, и глупо все получилось. Молодой был, никого не хотел слушать. Сначала решил жениться в двадцать лет. Нельзя было так торопиться. Но я никого не слушал. Хотел жениться на своей однокурснице. Правда, родители уговорили немного подождать, чтобы я не торопился. Два года ждал, а потом мы все-таки поженились. Мне тогда двадцать два года было. Мои родители были против нашего брака. Она была дочерью обычной медсестры, отца у нее не было. Но я видел только красивую женщину и никого не хотел слушать. Как обычно бывает, считаешь себя умнее всех остальных. Мы прожили несколько лет, у нас родился мальчик. Но потом оказалось, что мы с моей первой женой совсем разные люди. У нас были разные интересы, разные взгляды, в общем, я понял, что мы не сможем жить нормально. И через четыре года мы развелись. Представляете, какой позор?

В нашей семье никто до меня не разводился. У моего отца был сердечный приступ.

Самедов тяжело вздохнул. Его больше волновал сам факт подобного безобразия, ставшего известным всему роду, чем собственная разбитая жизнь с женщиной, которая решилась на развод.

— В двадцать семь лет я развелся. А потом еще несколько лет даже не думал о женитьбе. К этому времени Рагим женился, у них родилась дочь. Мне было уже тридцать пять, когда отец решил, что я должен жениться во второй раз. Тогда мы посватались к нашим соседям по дому. У них была дочь, учившаяся на филологическом факультете университета. На третьем курсе. И мы поженились. Вот, теперь уже двенадцать лет женаты, и у меня двое сыновей. — Анвер развел руками, словно показывая на свой дом и окружающую обстановку.