Плечом к плечу - Дмитрий Воронин

Но всё изменилось.

— Право на титул?

— Довольно-таки слабенькое право.

— Я не понимаю… неужели Император допустит, чтобы какая-то девчонка, да ещё выросшая в Инталии, унаследовала имя и землю одной из имперских фамилий?

Таша покачала головой, всё ещё считая слова Блайта шуткой. Небольшой золотой медальон лежал на столе, и красноватые точки рубинов казались каплями проступившей на металле крови. Явись кто-то в Рейвен-кэр с претензией на право владения замком и гербом лордов Рейвенов… убивали и за меньшую наглость.

Блайт лишь усмехнулся.

— О земле не может быть и речи. Видишь ли, законы наследования в Империи столь же суровы, сколь и запутанны. Будь жив кто-то из Шедалей, хоть какой-нибудь шестой сын младшей наложницы внучатого племянника, рассчитывать на наследство не стоило бы. При дворце ведутся списки, где учитываются претенденты, в том числе бастарды и дети бастардов. Множество людей получают серебро за то, что выверяют и правят списки… и информируют людей, готовых платить, о побочных ветвях рода, которые однажды, при благоприятном для них стечении обстоятельств, вполне могут стать основными.

— И что, такая побрякушка является доказательством?

— Для начала поводом для разбирательства. Обычно у лордов хватает детей на стороне, мало кто откажется от случая скоротать время в компании симпатичной селянки или умелой шлюхи. Кстати, в веселых домах Гурана закон суров — ни одно дитя, зачатое шлюхой, не имеет права на жизнь.

— Жестоко, — поёжилась Таша.

— Возможно, но это необходимо. Переделывать имперские законы в угоду безопасности ребёнка никто не станет. А при определённых обстоятельствах и дитя, рожденное такой матерью, сможет претендовать на герб. Если позаботится о том, чтобы все идущие впереди наследники переселились в чертоги Эмнаура.

— В Инталии такое невозможно.

— Да, ваши лорды суют свой отросток в любую удобную щель, не думая о последствиях, — он понимал, что говорит непристойности, неуместные в обществе леди, но проведённое вместе время позволяло воздержаться от завуалированных и многословных намёков. Да и Таша не производила впечатления изнеженной благородной девицы, краснеющей по поводу и без оного. — Ещё лет через триста в каждом серве будет полчашки благородной крови.

— Благородная кровь чем-то отличается от обычной? — ехидно поинтересовалась Таша, прекрасно знавшая отношение своего спутника к гербам и титулам.

— Скажем, правами. Иногда — ещё и обязанностями, — парировал Ангер. — А ещё планами, которые вокруг этой капли благородной крови могут выстроить заинтересованные люди.

— У вас, — хмыкнула девушка. — В Инталии бастард может быть богат или беден, волею отца или собственной удачей, но титул…

— Зато Святитель имеет привычку раздавать титулы тем, кто лучше умеет лизать ему зад. Каждый второй инталийский род не способен насчитать и трёх поколений предков, имеющих право на герб. Но мы отвлеклись… Раут Шедаль, насколько мне известно, был единственным наследником, его отец не имел ни братьев, ни бастардов. Линия наследования по матери тоже прервалась, хотя что-то очень отдалённое и может отыскаться. Правда, Раута лишили титула по приказу Его Величества, но весь казус в том, что детей Шедаля-младшего никто ничего не лишал, они имеют все права.

— Что сделано с ним, можно повторить и с Альтой.

Таша и сама не понимала, почему пытается уже битый час спорить с Ангером. Что ею двигало? Зависть? Нет, род Рейвенов достаточно древний. Скорее раздражала мысль о том, что приняв наследство, Альта — баронесса Шедаль — окажется, помимо своей воли, на стороне противника.

— Для лишения титула нужен достаточно серьезный повод. Унгарт Седьмой считается справедливым правителем и лишение сироты относительно законного титула будет выглядеть непристойно. К тому же… видишь ли, Таша, чтобы лишить титула надо сначала его дать. А вот просто вычеркнуть из списка — такое не практикуется.

— А нож в спину сунуть практикуется? — окрысилась Таша, наконец сообразившая, что её больше всего беспокоит. — Тебе не кажется, что найдётся тот самый очень дальний родственник, который предпочтет прикончить сироту и наложить лапу на замок и титул?

— Я же говорю, о замке речь не идёт. После смерти титулованной особы наследник должен быть назван в течение года, в противном случае всё имущество отходит короне. Насколько мне известно, Его Справедливейшее Величество давно уж является полноправным и абсолютно законным хозяином земель, принадлежавших покойному барону Шедалю. И, как ты понимаешь, вряд ли захочет с этими землями расстаться. Но титул остаётся в учётных книгах — и вот на него-то и можно претендовать. Это будет просто титул, который можно добавить к имени. И герб, которым можно украсить дверцы кареты. Что-то вроде пропуска в высшее общество и признание относительной чистоты крови, не более того.

— И когда ты намерен потребовать от Императора утверждения прав Альты?

Блайт невесело рассмеялся.

— Я? Его Величество, узнав, что я пребываю в полном здравии, постарается побыстрее эту ситуацию изменить.

— Кто же тогда?

— Не знаю… время покажет. Может быть, арГеммит. Или ты. А пока что нам надо решить один очень важный вопрос — убедить Альту в том, что отправляться в экспедицию вместе с нами ей не следует. Слишком опасно. Перед ней раскрываются интересные перспективы и будет очень жаль, если всё пойдет прахом.

Волшебница вздохнула и поёжилась.

— Она меня убьёт…

Сейчас, стоя на палубе огромного фрегата, Таша вспоминала и этот разговор, и письмо, которое они с Ангером отправили Метиусу, приложив к краткому изложению истории баронета Шедаля размышления Блайта об имперских правилах наследования. И медальон — единственное весомое доказательство прав на древний титул. Если подумать — не такое уж весомое, как кажется, но арГеммит сумеет разыграть эту партию, если посчитает нужным.

— Мы приближаемся к Южному Кресту, леди.

Она чуть заметно вздрогнула, выныривая из омута воспоминаний. Капитан орденского флагмана подошел к ней и опёрся о планшир.

Этому человеку было лет сорок, и половину жизни он провёл в море. Или на берегу — но с желанием как можно быстрее вновь ощутить под ногами палубу корабля. Темер арГеш считался одним из лучших флотоводцев Ордена, на его счету было немало громких побед, а пираты ненавидели его больше, чем кого-либо другого из светоносцев. Была бы его воля — стяг с золотым диском Эмиала давно развевался бы над пиратским островом, но для того, чтобы штурмовать укрепления, сил эскадры Сура было недостаточно, а собрать воедино все боевые корабли Несущих Свет не позволяла осторожная политика, проводимая Вершителями. АрХорн, да пребудет его душа в милости у Эмиала, был отменным воином и превосходным полководцем, но считал, что твёрдая земля под ногами больше способствует достижению побед, чем немыслимое пространство, заполненное солёной водой. В этом он был неоригинален, на протяжении веков флот Инталии, достаточно сильный, чтобы отбить у любого противника желание вторгнуться на орденские земли с моря, занимался делами более чем прозаическими — сопровождал торговые караваны, доставлял к месту назначения официальных послов и охотился за пиратами.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});