Всё или ничего (СИ) - "niki123"

- Я должен остаться здесь, - твердо сказал Эдмунд, отстраняясь от мужа, но Чезаре его не отпустил. Видя в глазах омеги мрачную решимость, он не стал возражать. Просто вышел из комнаты.

Альфа вернулся чрез пятнадцать минут, неся в руках кушетку из малой гостиной. Она была тяжелой, но Чезаре и глазом не моргнул. Просто поставил перед камином, затем принес одеяло и подушки. Эдмунд благодарно ему улыбнулся и забрался на кушетку прямо в одежде. Ноги его уже не держали. Омега через несколько минут провалился в тяжелый сон.

*

Ночь прошла очень тяжело. Мира металась в бреду, иногда что-то тонко кричала, звала то сестру, то родителей. Жар держался, хотя ни сыпи, ни чего-либо еще не было. Эдмунд тщетно пытался вспомнить, что бы это могло быть, но так ничего и не вспомнил. Приходилось сбивать жар всеми силами, хотя бы не дать ему подняться еще выше. Сердце девочки стучало как сумасшедшее, омеге казалось, что оно вот-вот разорвется.

Только к утру девочка немного успокоилась, и Эдмунд смог чуть-чуть отдохнуть. У него все темнело в глазах, руки тряслись, напряжение не отпускало даже во сне, и омега не смог поспать и часа, потому что начали мучить ужасные кошмары.

В них Мира умирала снова и снова, моля Эдмунда о помощи, но когда омега подбегал к ней, чтобы помочь, то перед ним представал Трэвис, он смеялся своим рокочущим издевательским смехом, но затем вдруг замолкал, из уголка губ текла кровь, и голова отваливалась от тела.

Эдмунда просто трясло от ужаса, но он старался быть предельно собранным. И ему это удавалось. Мира пережила ночь и следующий день. Омега к этому времени уже не замечал ничего вокруг.

Чезаре все время старался быть рядом. Его восхищало, как Эдмунд держится, как он не желает проигрывать смерти. Но еще альфа видел, как сильно боится его муж. Мужчина же готовил себя к мысли, что этот ребенок может умереть, хотя все внутри противилось этому, альфу будто скручивало изнутри жгучей застарелой болью.

Чезаре сам съездил в город, чтоб посмотреть на лекаря. Но тот был с похмелья, и альфа решил, что никогда этот доктор не переступит порог его дома.

На следующий день жар стал понемногу спадать, и к вечеру температура стала почти нормальной, пульс успокоился, и Мира просто уснула. Измученная Дейзи и Эми, которая маячила в коридоре вторые сутки, спали с ней в комнате.

Эдмунд первый раз за два дня поспал больше трех часов. Он уснул на стуле, оперевшись затылком о стену. Чезаре перенес его в свою спальню, где омега проспал почти двенадцать часов.

Проснувшись, Эдмунд первым делом отправился к Мире. Девочка все еще спала, но жара больше не было, и омега вздохнул спокойно. Но напряжение не покинуло его даже тогда, когда ребенок пришел в себя, а жар отступил окончательно. Эдмунд все время казалось, что он слышит в темноте ночи сбивчивое дыхание девочки, неровный, сбивающийся с ритма стук ее сердца.

- Синеглазка, тебе пора спать, - Чезаре обхватил омегу за талию, вытащил из кресла в библиотеке.

- Поставь меня. У меня еще есть дела, - отрезал Эдмунд. - Мне надо зайти к Мире.

- Она в порядке. Я был у нее десять минут назад. А тебя я привяжу к кровати, если услышу еще хоть одно слово, - с ласковой улыбкой предупредил альфа, но глаза его не улыбнулись.

Эдмунд счел за лучшее промолчать. Он слишком устал, чтоб спорить с мужем, который, судя по всему, был не в лучшем расположении духа. Вынести препирательств омега бы не смог, поэтому отправился в свою комнату под конвоем мужчины. Выпроводив Чезаре, Эдмунд, не раздеваясь залез на кровать и накрылся краем покрывала.

Ночь для омеги вышла очень беспокойной. Он все время просыпался от кошмаров, ему казалось, что Мира умерла, и поэтому вскакивал с постели и со всех ног бежал в ее комнату. Но ребенок сладко посапывал во сне, и омега возвращался к себе.

- Трэвис, я умоляю тебя, пожалуйста… - Эдмунд стоял перед братом, чувствуя слезы. За спиной Трэвиса захлебывалась криком Мира, а альфа только издевательски смеялся, запрокинув голову. Руки крепко держали омегу на месте, не давая подойти к кричащей девочке. - Как ты можешь так?!

Вдруг смех оборвался. Эдмунд увидел, как по подбородку брата потекла тоненькая алая струйка крови. Вдруг на шее альфы обозначилась красная ровная черта, кожа стала рваться, кровь хлынула на рубашку. Эдмунд чувствовал, как на его щеке остаются горячие брызги с отвратительным запахом гниения.

Крик ужаса вырвался из горла…

- Эдмунд!

Омега резко сел на кровати. Увидев перед собой неясную фигуру, отскочил назад. Его всего трясло, спина противно взмокла. Перед глазами все еще стоял пугающий образ.

Но в комнате был только Чезаре, который, видимо, прибежал на крик. Эдмунд прикрыл глаза, когда сильные руки сомкнулись вокруг него. Муж был как всегда теплым, омега сглотнул и стал считать вдохи и выдохи, чтоб успокоиться.

- Что тебе снилось? - тихо спросил альфа, потеревшись небритой щекой об подбородок омеги.

- Я не помню, - пробормотал Эдмунд.

- Лгун, - прошептал альфа и на мгновение прикоснулся своими губами к губам мужа. - Пойдем-ка, выпьешь чего-нибудь.

Эдмунд не ответил. Чезаре обнял его за талию, привел в свою комнату и посадил на кровать. Затем зажег несколько свечей и вышел, чтоб вернуться с кружкой вина с травами.

- Выпей, - протянул мужчина вино Эдмунду. - Это поможет тебе успокоиться.

- Не нужно, - помотал головой омега. - Я уже в порядке.

- Пей, - припечатал Чезаре.

Эдмунд глубоко вздохнул, но выпил все до капли. Приятное тепло опустилось куда-то в желудок, омега начал согреваться. Чезаре лег рядом и притянул мужа к себе.

- Что это было? Ты снова дал мне сонной травы? - проговорил Эдмунд, чувствуя, как начинает накатывать какая-то странная истома.

- Чуть-чуть. Не бойся. Я все точно рассчитал.

Эдмунд только тихонько вздохнул. Тело стало тяжелым, неподатливым. Чезаре накрыл себя и мужа одеялом и стал успокаивающе гладить омегу по спине.

Удивительный он все-таки.

Но вот кто такой Трэвис?

========== Глава 37 ==========

Писалось вот под эту песню. Harry Gregson-Williams & Lisa Gerrard – The End

Должно подойти.

Эдмунд выплывал из сладких грез очень неохотно и медленно. Просыпаться совершенно не хотелось, тело охватила приятная истома, и оно казалось невероятно тяжелым. А вокруг было очень мягко и тепло. Эдмунд довольно улыбнулся, не открывая глаз, и потерся щекой об что-то очень гладкое и невероятно пушистое. Омега раскрыл глаза и обнаружил, что лежит на здоровенной шкуре, а сверху он накрыт еще одной. Эдмунд закопошился, выпутываясь из кокона.

Комната была незнакомой. Скорее всего, какой-то чердак. Эдмунд понял это по низкому деревянному потолку с балками и круглому окошку. В комнате не было мебели. Совсем. Только груда разных шкур, на которых спал омега. Сердце его часто забилось от нехорошего предчувствия.

Где он? Как тут оказался?

Эдмунд прислушался. Откуда-то снизу доносились слабые звуки. Кто-то ходил, слышался треск поленьев в камине. Эдмунд тихо встал, подошел к лестнице, ведущей вниз. Она была узкой, но очень прочной на вид. Омега осторожно перегнулся через перила, чтоб посмотреть, кто там внизу, но ничего не увидел. Человек был в глубине дома.

Эдмунд стал осторожно спускаться на первый этаж. Тут было довольно прохладно, все тепло уходило наверх. Спустившись, Эдмунд оказался в просторной комнате, которую будто надвое делил большой очаг, труба от которого проходила через потолок и исчезала на втором этаже. Никого тут не наблюдалось.

Все было из дерева: стены, пол, потолок. Было два небольших окна без штор, квадратный грубый стол и такая же скамья, потрепанное временем кресло у очага. На стене висели крюки для плащей, в шкафу громоздилась всякая посуда. В полу был люк, видимо, находился погреб.

Услышав приближающиеся шаги незнакомца, Эдмунд взял кочергу, висевшую у очага, перехватил ее поудобнее. Тяжелая. Если что, одного удара по голове с лихвой хватит, чтоб отправить злоумышленника на тот свет.