О детях и прочей нечисти - Аноним Кикиморра

-- Да, лучше! Ты вообще не знаешь, с кем связался! Отойди, ты не имеешь право меня не пускать!

-- Никуда я не отойду, я твоя пара и обязан следить, чтобы ты сам себе не навредил!

-- Значит, ты больше не моя пара! -- выплёвывает духовник.

Повисает звенящая тишина.

-- Алтонгирел, -- говорю я. -- Если ты так хочешь получить в глаз, то давай я дам тебе в глаз, и ты перестанешь издеваться над людьми, которые тебя любят.

-- Ну ты-то должна понимать! -- он разворачивается ко мне, с трудом удерживая равновесие. -- Они любят не того, кто я есть! Они не знают, кто я! Вот он -- духовник кивает на Эцагана, который стоит, опустив руки, и сам чуть не плачет. -- Он пришёл ко мне, думая, что я такой крутой и великий, что он найдёт во мне поддержку и наставление. Подумай! Во мне! А я дерьмо и ни на что не гожусь! Так пусть он об этом знает!

-- Ты идиот, -- тоненьким голосом выдавливает Эцаган. -- Я к тебе пришёл, потому что у тебя был такой потерянный взгляд... А я просто хотел, чтобы ты иногда улыбался.

Алтонгирел вытаращивается на него. Я закрываю глаза ладонью. Право слово, немая вроде бы одна Айша, а поговорить не может никто.

Азамат оказывается самым разумным. Он звонит Киру и спрашивает, не видел ли тот Айшу.

-- Конечно видел, -- доносится голос ребёнка из телефона. -- Вот она рядом сидит. А что, уже можно идти домой? Ритуалы кончились?

-- Погуляйте ещё немножко, -- вздыхает Азамат.

Алтонгирел рушится на диван, как вода из ведра. Упирается взглядом в пол.

Эцаган, шмыгая носом, осторожно подсаживается с краешку.

-- Ты правда меня прогоняешь?

Алтонгирел косится на его носки, потом на мои.

-- Лиза, объясни ему.

-- Сам объясни, -- фыркаю я. -- Ты тут уже столько наговорил, что терять нечего. Расскажи ему всё, и пускай сам решает, нужен ты ему или нет.

Алтонгирел снова косится на Эцагановы носки. Голубенькие, под цвет диля. С надписью "просто сделай это".

Видимо, надпись его убеждает.

-- Я убил свою мать, -- пропадающим голосом произносит он.

Я поджимаю губы: пояснять он явно не собирается.

-- Давай называть вещи своими именами, -- предлагаю я. -- Ты оставил её умирать.

Слева от меня движение -- это Азамат садится рядом с Алтонгирелом и кладёт ему руку на плечо.

-- Я знаю, как она с тобой обращалась, -- тихо говорит он. -- Она тебя довела. Это не твоя вина.

Выйдя из первоначального ступора, Эцаган поднимает брови.

-- Ты поэтому так повернулся на том, чтобы пристроить Айшу?

-- Повернулся?! -- фыркает Алтонгирел. -- Ты что, не понимаешь? Это, вожможно, единственный мой шанс в жизни сделать что-то хорошее взамен... Тем более, она девочка! Я убил одну женщину, я должен спасти другую!

-- Хвала богам, -- вздыхает Эцаган. -- Я уже шакал знает что думал, отчего тебя так надирает взять её в ученицы.

-- Ты думал, я позарился на девчонку?! -- с неподдельным отвращением цедит Алтонгирел. -- Меня тошнит от одного вида женщины! Я когда смотрю на женскую грудь, я только думаю о том, как она колыхалась у матери, когда она хрипела, чтобы я позвал целителя.

Эцаган смотрит на него с незамутнённой жалостью.

-- Бедненький мой... -- и гладит по щеке. -- Теперь я всё понимаю.

-- Ты понимаешь, что я не могу быть для тебя достойной парой? Ты красивый благополучный мальчик, как с картинки. Тебе нужен кто-то такой же. А не я, с моими бедами и мозгами набекрень.

-- Как раз ты-то мне и нужен, -- тихонько возражает Эцаган. -- Я именно что как с картинки, без подписи и без смысла. Я долго искал, куда бы пристроить свою жизнь, чтобы от неё был хоть какой-то толк. И нашёл тебя.

Я тихонько привлекаю внимание Азамата, и вместе мы на цыпочках выходим в коридор. Он переводит дух.

-- Думаешь, они помирятся?

-- Боюсь сглазить, но... Если Эцагана интересует не гламур, а наоборот, то не вижу, почему нет. Если уж он до сих пор терпел Алтошины выходки...

-- Я, кстати, и сам думал, что его в Алтонгиреле привлекает, как ты выражаешься, гламур. Хотя уж я-то мог бы заметить... Ты сама-то как? Не обижаешься, что я его простил?

-- А мне-то чего обижаться? Эта курва очень постаралась вырыть себе могилу. Другой вопрос, что такие дела должны решаться в суде, а не травмировать человека на всю жизнь. Но, насколько я понимаю, в муданжском законодательстве нет статьи за домашнее насилие?

Азамат раздувает ноздри.

-- Я создам прецедент.

-- В смысле?

-- На Судном Дне. Попрошу Эцагана раскопать и привести на суд семью с подобными проблемами. Думаю, будет несложно, тем более, что он сейчас очень высоко мотивирован. Разберу по косточкам и вынесу вердикт. Чтобы знали, что отныне это наказуемо.

-- Ты только не торопись, а то Эцаган со своей мотивацией тебе полпланеты приведёт.

-- Я дам ему остыть немного, -- кивает Азамат. -- И себе заодно. И чтобы никто не провёл параллелей между испытанием Алтонгирела и внезапно поднятым вопросом домашнего насилия. Ладно, пошли, что ли, в кухню, к Хосу. Да и Киру уже пора возвращаться.

-- А что Хос делает в кухне? Он же вроде у себя в комнате был?

-- Он на нервной почве опять проголодался, к тому же на кухне запахи нестрашные, -- усмехается муж, добывая телефон.

Хос на кухне занят, он сидит на подоконнике в кошачьем обличье и внимательно следит за снующими под окнами машинками, время от времени пытаясь схватить их лапой, как будто это букашки на стекле. Телохранители по обеим сторонам от него переглядываются и давятся смехом.

-- Хос, ты чего? -- усмехаюсь я. -- Там же стекло!

Он оборачивается, радостно поднимает уши и превращается, одновременно спрыгивая с подоконника.

-- О, вы пришли! А что это за штуки там?

Азамат пускается в объяснение, что такое машина и зачем она нужна. Через несколько минут подгребают Кир с Айшей, припорошенные снегом.

-- Где вы были-то? -- спрашиваю.

-- У моста на тарзанке, -- пожимает плечами Кир. -- Я просто подумал, нам лучше не мешаться под ногами...

-- Ты, в общем, был прав, но мы Айшу потеряли. Алтонгирел уже собирался идти её искать лично, а ты видел, в каком он был состоянии.

Айша виновато вжимает голову в плечи.

-- Да ты-то ни при чём, -- заверяю я её быстро. -- Ты же ни позвонить, ни написать не можешь. Просто он о тебе заботится, а сейчас ему не очень хорошо. Но это не из-за тебя, -- добавляю я, подумав.

-- Лиза, -- Азамат кладёт руку мне на локоть. -- Я думаю, на сегодня хватит подобных разговоров. Давай лучше чаю выпьем, дети-то замёрзли, наверное...

Я нахожу в морозильнике противень с налепленными впрок сырыми плюшками и отправляю его в духовку. Вскорости мы все сидим за столом и предаёмся чревоугодию. Кир учит Хоса пить из пиалы, как человек. Тот уже пролил на себя полчашки молока и всё лицо искупал. Айша хихикает, Хос фыркает и облизывает себе нос длинным языком.

-- Ничего у тебя язык дотягивается! -- с уважением замечает Дорчжи. -- У меня так никогда не получалось.

И демонстрирует.

Кир тоже высовывает язык, у него подлиннее, но всё равно до кончика носа не достаёт. Эндан хохочет и тоже пробует, но у него нос слишком короткий.

-- Мальчики, -- укоризненно говорит Азамат. -- Ну не за столом же! И вообще...

-- Твоя очередь, -- говорю я, предъявляя общественности свой собственный язык. У меня до кончика носа хватает.

-- Ли-иза! -- возмущается Азамат, но смех пересиливает. -- Нет, твой рекорд я точно не побью. Ладно, подурачились, и хватит. Я вот, пока вы все были заняты, позвонил Унгуцу и поговорил с ним насчёт клуба.

Кир садится прямее.

-- И чего?

-- Ну, он сказал, что если ты обещаешь взять на себя дисциплину, то он согласен.

-- А как быть с тем, что я работаю? -- озабоченно уточняет Кир. -- Получается, все только со мной смогут в клуб ходить?

-- Вот в этом, сынок, и проявляется, насколько ты хороший начальник. Руководить надо так, чтобы, когда ты отворачиваешься, всё шло не хуже, чем когда ты смотришь. Я вот могу себе позволить уехать на несколько дней, и знаю, что за это время ничего не рухнет. Конечно, отпускать меня не хотят, но и без меня работают, как часы. Тебе нужно добиться того же, иначе ничего не выйдет.

-- Ну, вообще, если я скажу им куда-нибудь не ходить, они и без меня не пойдут, -- прикидывает Кир. -- Но вот я не уверен, что они будут тихо сидеть и делать уроки без меня. Скучно же. Начнут беситься.

-- Скучно с Унгуцем не бывает, -- заверяет его Азамат. -- Тут ты можешь на него положиться.

-- Слушай, а не получится так, что все будут учиться целыми днями, а Кир -- только по вечерам, и скоро отстанет от остальных? -- волнуюсь я.

-- У Кира есть фора, -- замечает Азамат. -- Он уже умеет читать и писать.

-- Вообще, я такой не один, -- поправляет Кир. -- Ещё трое худо-бедно это умеют.

-- Надо тебя на полставки перевести, что ли, -- вздыхаю я. Ассистент он отличный, но надо ведь и о будущем думать.

-- Ну-у, я хочу лечить! -- расстраивается Кир.

-- Милый, понимаешь, лучше тебе сейчас заняться общей подготовкой, а потом полетишь на Землю, и там уже выучишься на целителя как следует. Иначе так всю жизнь и будешь ассистировать.

-- А они правда мне разрешат учиться на целителя? -- кривится ребёнок. -- с глухим-то именем?